Эшли Белл - читать онлайн книгу. Автор: Дин Кунц cтр.№ 14

16. Неуместное воспоминание

Доктор Санджай Чандра ушел, а Нэнси и Мэрфи пока не было видно, поэтому Биби уселась с ручкой и блокнотом на стуле у больничного окна и по горячим следам принялась выливать на бумагу свои мысли и чувства. Она была встревожена, однако еще не ощущала дыхания смерти. Диагноз не стал приговором, скорее уж он побудил ее действовать. Часто ее блокнот становился убежищем. Она бежала из этого мира в другой, где время было не властно над ней и она могла спокойно подумать о своих чувствах и впечатлениях прежде, чем выработать план действий. Это часто спасало Биби от слов и поступков, сказав и совершив которые она впоследствии обязательно пожалела бы.

Пока девушка сидела у окна, ее внимание отвлекла стая чаек. Больница располагалась всего в нескольких кварталах от океана. Птицы парили в воздухе, ныряли в воду, а затем вновь парили, погруженные каждая в себя. Они радовались своему дару полета. Их радость достаточно ясно была писана крыльями на небе. Так пишут свой восторг выполняющие фигуры высшего пилотажа самолеты, а на пляже собираются толпы, чтобы на все это посмотреть.

Девушке вспомнились чайки, кружившие в небе в то декабрьское утро, когда ей было восемнадцать лет. Она шла по территории кампуса университета, направляясь на встречу с доктором Соланж Сейнт-Круа, которая через электронную почту пригласила студентку пообщаться с ней. Чайки тогда тоже вели себя очень жизнерадостно. Девушке подумалось, что они – доброе предзнаменование перед встречей с профессором. Вскоре Биби поняла свою ошибку и вышла от доктора Сейнт-Круа сбитая с толку и озадаченная.

* * *

Несмотря на серьезную конкуренцию, Биби добилась того, чтобы ее зачислили в качестве участника знаменитой программы по литературному творчеству для избранных. Некоторые из тех, кто посещал ее, с годами стали звездами литературы, авторами бестселлеров. В течение трех месяцев девушка прилежно оттачивала свое мастерство, пока ее работа не привлекла внимание доктора Сейнт-Круа, названной некоторыми богоматерью этой самой программы.

Обстановка кабинета профессора утверждала новые стандарты минимализма. Один стол из холодного металла со столешницей под черный гранит. Два стула. На стуле для посетителя лежала тонюсенькая мягкая подушечка. Кто бы на ней ни задержался дольше четверти часа, обязательно должен был ощутить дискомфорт. Слева от длинного окна стоял узкий книжный шкаф с восемью полками. Он был наполовину пуст, словно своим видом давал понять, что за всю историю книгопечатания лишь очень немногие произведения удосужились чести занять в нем свое место. На столе стоял лэптоп с опущенной крышкой. Рядом с ним лежало сочинение с фамилией Биби на титульной странице.

Доктор Сейнт-Круа была высокой, худой и довольно симпатичной женщиной, несмотря на седеющие волосы, собранные в узел, давным-давно вышедший из моды, и то, что одевалась так, как приличествует разве что вдове в годину траура. Она имела репутацию холодного, сдержанного человека, настоящего гуру в области литературы. Иногда эта женщина могла становиться любезной и остроумной, но крайне редко улыбалась, а свое остроумие проявляла тогда, когда окружающие меньше всего на это рассчитывали. Вследствие таких особенностей доктор Сейнт-Круа добивалась еще большего эффекта. Сейчас ее голубые глаза светились холодом, подобно химическому гелю в пузыре со льдом. Губы сложились в едва заметную усмешку.

Биби сообразила, что у нее неприятности, однако не могла понять, с какой стати.

– Мисс Блэр! – произнесла Сейнт-Круа. – Я так понимаю, в беседах с другими студентами вам доводилось высказывать свои сомнения о целесообразности вашего пребывания здесь.

Сбитая с толку тем, что ее, возможно, наивные сомнения обличили вот в такую резкую форму, Биби промолвила:

– Нет… совсем нет… Я многому тут научилась.

– Вы считаете, система вдохновения, лежащая в сердце нашей программы, – это стесняющий свод правил и сама программа в какой-то мере поощряет наследование.

– Кто-то преувеличил мои слова, доктор Сейнт-Круа. Все это неважно. Вполне естественно, если у человека возникают легкие сомнения…

– Наша система вдохновения не является стесняющим сводом правил, мисс Блэр.

– Нет, конечно нет.

– Мы не навязываем нашим студентам своих мыслей либо строгой системы правил.

Биби сомневалась, что это правда, однако благоразумно молчала.

– Коль вы полагаете, что мы это делаем, – продолжала доктор Сейнт-Круа, – у вас есть вполне оправданный повод уйти отсюда. Даже ваши родители, если рассердятся, должны будут понять – это разумно и порядочно с вашей стороны.

– Уйти? – переспросила Биби, которой показалось, что она неправильно расслышала.

С нескрываемым презрением профессор указала пальцем на четырехстраничное сочинение Биби.

– Как опрометчиво было с вашей стороны писать обо мне! Последнее задание предполагало выбрать среди студентов или преподавателей человека, которого вы знаете, но дома у которого ни разу не бывали. Под домом понималась как комната в общежитии, так и квартира либо личный особняк. Нужно было описать жилье человека, исходя из того, что вы знаете о его характере.

– Но, доктор Сейнт-Круа, вы сами называли себя в качестве примера.

– Вы прекрасно понимаете, дело не в том, что вы написали, а в том, что вы сделали.

– Я не понимаю. Что я сделала?

Биби отпрянула, когда увидела, что ее вопрос ни с того ни с сего до крайности рассердил Соланж Сейнт-Круа. Женщина взирала на нее с выражением праведного гнева. Нечто похуже досады и едва ли менее пылкое, чем ярость, избороздило ее лицо морщинами.

– То, что вы считаете хитростью, мисс Блэр, на самом деле является низким коварством. У меня не хватает на вас терпения. Я не собираюсь с вами обсуждать это… – Ее лицо раскраснелось. Казалось, она сейчас не столько рассержена, сколько смущена. – Если вы добровольно не уйдете, я сделаю так, чтобы вас исключили. Это затруднит ваше дальнейшее обучение и поставит пятно на вас как на писательнице, хотя сомневаюсь, что из вас вообще выйдет писатель.

Даже в то время люди не могли просто так отфутболить Биби. Девушка крепко держалась за свое мнение, когда считала, что правда на ее стороне. Она собиралась преуспеть, несмотря на любые трудности. С другой стороны, Биби была предусмотрительным человеком. Она отлично понимала, что в возникшем, казалось, на пустом месте конфликте почти безоружна. Если она останется, то ей придется иметь дело с заклятым врагом, основательницей этой самой программы писательского мастерства. Если она продолжит обучение, ей не видать здесь будущего. К тому же, хотя за прошедшие месяцы она многому научилась, Биби на самом деле испытывала сильнейшие сомнения насчет методов преподавания.

Когда она потянулась к своему сочинению, Соланж Сейнт-Круа завладела им первой.

– Это мое доказательство. А теперь убирайтесь отсюда.

* * *

За окном чайки беспорядочной гурьбой устремились на запад и постепенно исчезли из виду.