Цирк под одеялом - читать онлайн книгу. Автор: Дарья Калинина cтр.№ 66

– Ну что? Знаешь ты этих парней?

Лейла верещала и трясла головой.

– Ну, ладно, – с угрозой в голосе произнес Свистунов. – Заткните ей рот! Уши разболелись!

Тут же на рот Лейлы легла полоска широкого медицинского пластыря. И все, включая белых мышек, перевели дух.

– Ну и голосок у пташки! – выдавил из себя Андрюха. – Не хотел бы, чтобы у моей женушки, когда мы с ней ссоримся, прорезался бы такой же.

– Еще чуть-чуть, и я бы попрощался со своими барабанными перепонками.

– Сирена ментовская!

Но тут в руках у Свистунова появилась еще одна коробка. И все замолчали. Похоже, даже сами бандиты не знали, что там спрятано у их босса. Но Свистунов выглядел таким довольным, что лично подруги не сомневались, там у него нечто действительно омерзительное.

И точно! Свистунов надел перчатки. Набрал в легкие побольше воздуху, зажмурился и сунул руку в коробку. Тут же его лицо исказила гримаса и весь набранный воздух со свистом вырвался обратно.

– Че-о-о-рт! – взвыл Свистунов. – Куса-а-ается!

Он выдернул руку, сорвал с нее перчатку и долго тряс, разглядывая указательный палец, из которого тонкой струйкой текла кровь.

– Зубастая тварь! Ну, держись!

Последняя фраза относилась к Лейле. Девушка затряслась всем телом. А Свистунов снова сунул руку в коробку и вытащил из нее огромную, отвратительную крысу!!!

– А-а-ай! – взвизгнула Леся, отпрыгивая далеко в сторону. – Фу! Воняет!

Крыса в самом деле была омерзительна. Даже среди своих сородичей она должна была считаться редким уродцем. Все-таки так бывает, что и среди крыс попадаются милые, почти что симпатичные особи, которых при некоторой тренировке можно даже взять в руки. Или хотя бы дружески потыкать голым пальцем. Но эту крысу вряд ли кто-то отважился бы тронуть.

Ее тусклая серая шерсть была вся в проплешинах. Голые места были покрыты отвратительного вида белой коростой. Глаза у зверька гноились. И вся шерсть была покрыта то ли гноем, то ли другими липкими выделениями. Одним словом, ничего омерзительнее придумать было нельзя. И еще ее хвост! Длинный, тонкий и тоже покрытый какой-то гадостью.

Внешний вид крысе еще можно было бы простить. Все-таки это была всего лишь крыса. Но от нее еще и воняло! Боже, воняло от нее одновременно всем. Тухлятиной, застоявшейся водой, канализацией и неделю не стиранными мужскими носками.

– Бэ-э-э!

– Ужас!

– О-о-о! Пристрелите меня!

Но Свистунов остался глух к жалобам окружающих. Он медленно поднес эту крысу к Лейле. И проникновенно спросил у девушки:

– Хочешь, зверюшка тебя поцелует?

И все! Глаза Лейлы закатились куда-то под череп. И она вся обмякла.

– Обморок!

– Нужно привести ее в чувство!

Пока подруги шлепали Лейлу по щекам, дули и брызгали на нее водой, все мужчины собрались в полукруг возле Свистунова. И одобрительно похлопывая того по плечам, говорили:

– Ну, ты садюга!

– Как ты догадался?!

– Надо будет взять на вооружение этот метод!

– Нет, ты видел, как ее откинуло?

Усилия подруг возымели своей действие. Лейла очнулась. Открыла глаза, обвела вокруг себя, увидела крысу, про которую все забыли и которая сидела и умывалась (чистоплотная такая оказалась тварь) прямо перед стулом Лейлы, и… И девушка снова потеряла сознание.

– Эй! – рассердилась Кира. – Уберите кто-нибудь эту крысу!

Крыса оказалась покладистой. Она и не думала сопротивляться. И охотно вернулась в свою коробку, где у нее, оказывается, лежал плавленый сырок – так вот что за белая гадость была на ней! Лежал кусочек хлеба, наполовину съеденная сосиска, половинка яблока и крохотная емкость с медом, вроде тех, что подают в дешевых кафе к чаю или кофе.

– Не знал, что любят крысы, – признался Свистунов. – Поэтому накидал ей всего понемножку.

– Молодец.

– Мед ей явно пришелся по вкусу. Она извозилась в нем от носа до ушей.

– И в сырке тоже.

– А где ты ее вообще взял?

– О! – таинственно произнес Свистунов. – Это особая история. Когда-нибудь я расскажу вам сагу о пленении этой крысы. И поверьте мне, эта крыса одна стоила мне столько сил, что можно было бы запросто поймать целого мамонта.

Подруги и не думали спорить. Они и сами считали, что найти и изловить такую отвратительную особь под силу далеко не каждому.

– Да ты у нас супермен! – похвалила Леся Свистунова. – Крыса такая гадкая, что меня едва не вырвало!

Свистунов и сам выглядел довольным.

– Но спросим у нашей пленницы, довольна ли она?

А вот Лейла отнюдь довольной не выглядела. И едва Свистунов заикнулся, чтобы продолжить знакомство с крысой, девушка судорожно замотала головой.

– Говорить будешь?

– Да! Да! Да! Да!!! – закивала Лейла с такой силой, что подруги даже испугались, как бы у нее голова не оторвалась.

– И скажешь нам правду?

– Да!

– И больше орать не будешь?

Лейла выразительно покосилась на коробку с крысой. Мол, если не будешь ее доставать, буду паинькой.

– Вот и умница! – повеселел Свистунов.

И одним ловким движением сорвал со рта пленницы пластырь.

– Хорошо у него это отработано! – не преминула отметить глазастая Леся. – Ты бы, Кира, призадумалась!

– Отстань!

А Лейла, обретя дар речи, начала говорить. Говорила она много, торопливо и все по существу. Да, это она была организатором покушения на Свистунова и его людей. Убить Свистунова ей поручил свекор. Ну да, она теперь вдова, так что бывший свекор. Но так как после смерти ее мужа, которая в самом деле случилась от передозировки наркотиков, Лейла осталась жить в семье мужа, то, выходит, он все-таки ее свекор. Старший в семье. И его надлежит слушаться.

Господину Растопупко без труда удалось убедить свою покладистую и растерявшуюся невестку в том, что в смерти ее дорогого мужа виноваты не столько наркотики, которые он жадно принимал, как оказалось, с пятнадцати лет. А один конкретный человек – некий Свистунов.

– У него мальчик брал эту гадость, – говорил свекор, пристально следя за Лейлой. – Я знаю, у кого он покупал товар. Это его вина. Ему и отвечать.

Такие разговоры велись каждый вечер. И Лейла все принимала на веру.

– Но что мы теперь можем? – плакала она. – Ведь Витенька сам купил эту гадость. Сам сделал себе укол. Тот человек и не виноват, что Витенька пожадничал и вколол себе слишком много.

– Нет. Именно он и виноват! Только он, и никто другой.