Дикое желание любви - читать онлайн книгу. Автор: Дженнифер Блейк cтр.№ 67

— Кэтрин, у тебя начинается истерика. Мне кажется…

— Если благодаря истерике открывается правда, то пусть ее будет больше. Ты уверен, что твое поведение не лицемерно? Ты уверен, что не испытываешь радости из-за смерти Индии? Она была дочерью человека, убившего твоего отца. Твоя жажда мести наконец удовлетворена? Если нет, то насколько далеко тебе нужно зайти, прежде чем ты сможешь осознать, что был рад, когда убили твоего отца?

При этих вырвавшихся у нее словах лицо Рафаэля медленно побледнело. Однако он не предпринял попытки оправдаться. Наступила мертвая тишина, затем он заговорил:

— Ты не можешь сгладить грехи этого мира, chérie.

— Я была убеждена, что одна из моих обязанностей в качестве хозяйки Альгамбры — представлять богиню милосердия для твоих людей.

— Тогда все остальное оставь хозяину — разве только ты не жалеешь, что вышла за меня, и так сильно сокрушаешься по поводу моего поступка, что не…

Неужели это правда? Сейчас она не могла трезво мыслить. Его слова просто вынуждали ее дать ответ. Посмотрев ему прямо в глаза, она проговорила:

— А разве может быть по-другому?

В его глазах промелькнул гнев — или боль? Он сжал кулаки, и Кэтрин невольно сделала шаг назад. Выражение его глаз сложно было определить из-за опущенных ресниц.

— В таком случае, — медленно произнес он, — тебя, наверное, заинтересует пришедшее вчера вечером письмо. Оно лежит на твоем секретере в гостиной.

Когда он ушел, Кэтрин почувствовала тяжесть в груди. Глаза обжигали слезы, не имеющие ничего общего со злостью. Она испытывала странную боль, словно поранилась.

На письменном столе лежала записка, белый квадратик, скрепленный синей печатью Фицджеральдов. У Рафаэля даже сомнений не могло возникнуть, от кого было это письмо. Не означали ли его загадочные слова то, что он догадывался о мотивах приезда Маркуса в эти места?

Потерев рукой глаза, Кэтрин сорвала печать и принялась разбирать витиеватый почерк Маркуса.

«Я только что с ужасом узнал о последних событиях в Альгамбре. Благодарю Бога, что ты избежала несчастья — это чудо, но я все равно переживаю. Страх за твою безопасность не дает мне уснуть.

Я очень надеюсь, что ты пересмотришь мое предложение и позволишь увезти тебя из этого опасного места. Если же нет, то, умоляю, разреши хотя бы отвезти тебя домой к маме в Новый Орлеан.

Я и мой экипаж в твоем распоряжении. Завтра утром с десяти до одиннадцати часов ты можешь найти меня на обычном месте наших встреч. Тебе нужно только появиться, и я тебе помогу.

Всегда твой самый преданный и покорный слуга,

Маркус».

Завтра с десяти до одиннадцати. Значит, сегодня утром, ведь Рафаэль сказал, что письмо было доставлено вчера вечером.

Догадался ли ее муж о его содержании? Маловероятно. Если только ему не было известно об их с Маркусом встречах. Они были вполне невинны, эти встречи, но Рафаэль вряд ли поверил бы этому.

Она так устала. После всего случившегося ей была противна сама мысль о том, чтобы встречаться с Рафаэлем. Воспоминание же о ее комнате с узкой кроватью в новоорлеанском доме было как бальзам на душу. Там царили покой и свобода, и не нужно было опасаться, что их нарушат. Она сможет собраться с мыслями и спокойно обдумать события последних дней. Ей это было просто необходимо. Ребенок Индии, несмотря на то, что был недоношенным и слабым, будет жить. Она подыскала ему подходящую няню, и на этом ее обязательства перед ним заканчивались. Рафаэль, сообщая ей о записке, дал понять, что ему все равно. Почему бы на время не вернуться в Новый Орлеан? Почему бы не согласиться на просьбу Маркуса отвезти ее? Если уж на то пошло, почему бы не принять его предложение?

Мрачно улыбнувшись, она покачала головой. Она не настолько утратила чувство меры. Кроме того, она не собиралась плыть с ним по реке одна. С ней должна отправиться Паулина. Глупая девушка-служанка будет в восторге от такой перспективы. Ее сложно было назвать строгой компаньонкой, но это лучше, чем ничего.

Сундук Кэтрин был наполовину заполнен, сорочки, туфли и шляпки валялись на полу и на кровати, когда в дверь ее спальни постучали.

— Да?

— Вас хочет видеть какая-то дама, мадам, — сказала Паулина.

Прежде чем Кэтрин успела ответить, в комнату ворвалась Фанни.

— Прости за бесцеремонность, дорогая. Я не могла ждать в гостиной ни минуты. Я хотела приехать, как только услышала о вашей беде, но вынуждена была проводить задержавшихся после бала гостей…

— Это все, Паулина, — сказала Кэтрин, знаком показывая девушке закрыть дверь.

Фанни поцеловала Кэтрин в щеку, сняла ридикюль и бросила его на туалетный столик.

— Ты должна рассказать мне, что именно произошло той ночью… — Заметив сундук, она не закончила фразу. — Уезжаете, Кэтрин? А Рафаэль? Не похоже, чтобы он собирался.

— Рафаэль не едет.

— Он отправляет тебя одну? В Альгамбре так же небезопасно, как и на реке? Я удивлена вашим решением.

— Да? — тихо спросила Кэтрин. Назойливые комментарии девушки в любое другое время не вызвали бы у нее столь негативной реакции, но сейчас они ее раздражали.

— Я бы не оставила Джилса одного в подобной ситуации. Да и он не позволил бы мне пуститься в путь по реке без личного сопровождения.

Голос Кэтрин был мягок.

— Но у тебя другая ситуация, правда? В любом случае я еду не одна.

— Лодочники не в счет. Им нельзя доверять…

— Я доверяю им так же, как и некоторым джентльменам моего круга, — сухо сказала Кэтрин. — Тем не менее Маркус Фицджеральд предложил мне свою… протекцию.

Двусмысленность этого слова не ускользнула от Фанни. Она неожиданно села на стоявшую рядом кушетку.

— Кэтрин, — прошептала она. — Ты не можешь.

— Не могу? — переспросила Кэтрин, не глядя на Фанни.

— Это немыслимо. Только не говори, что ты предпочла его Рафаэлю.

— Хорошо, — согласилась Кэтрин, — не скажу.

Фанни нахмурила брови над серьезными серыми глазами.

— Позапрошлая ночь была настолько ужасной?

— Не самой приятной. — Кэтрин позволила себе натянутую улыбку.

— Джилс говорит, что сбежавших рабов уже несколько десятков и через некоторое время они могут напасть снова. Теперь мужчины знают, что они на болоте, и примут меры для их поимки.

— Очень обнадеживающе, но я все равно возвращаюсь в Новый Орлеан.

— Ты совершаешь ошибку, Кэтрин.

После этого наставнического, осуждающего тона желание быть мягкой и довериться Фанни прошло. Кэтрин не обратила внимания на звук открывшейся двери в спальню.