Исповедь послушницы - читать онлайн книгу. Автор: Лора Бекитт cтр.№ 30

– Тебе придется жить в другом мире, совсем не похожем на тот, который окружает тебя сейчас.

– Иногда мне чудится, что я останусь здесь навсегда, – вздохнула Паола и призналась: – И… я думаю, что так будет лучше.

Химена покачала головой.

– Никто из нас не останется здесь навсегда. Это временное убежище.

– Почему ты задержалась в этом доме на десять лет? – спросила девушка.

– Из-за своего сына.

Она ответила без колебаний, уверенно и твердо, и Паола задумчиво обронила:

– Мне кажется, Ниол несчастлив.

– Просто его время еще не пришло.

– Откуда ты все знаешь, Химена?! – воскликнула Паола. – Порой ты представляешься мне волшебницей, способной предсказать даже путь звезд!

Индианка оставалась невозмутимой.

– Иногда мы кажемся себе лодками, пустившимися в путь в бескрайнем океане, однако каждый из нас приходит в этот мир со своей судьбой, изменить которую невозможно. И еще мы рано или поздно познаем истину.

– Разве она существует?

– Конечно. Старые истины никогда не расходятся с жизнью.

В кухню вошел Ниол. Он не заметил Паолу, сидевшую на скамеечке в темном углу, и воскликнул, обращаясь к Хелки:

– Зачем ты говорила, что у нас нет будущего?!

Он хотел рассказать матери о сегодняшнем дне. Небо сияло голубизной, воздух был на диво чист и свеж. Тропа, по которой он ехал верхом на белой лошади, взбежала на пригорок, откуда открылся чудесный вид на округу, изумрудную долину и золотые холмы. Ниол испытывал небывалый прилив внутренних сил и чувствовал себя способным на любые, самые великие и смелые свершения.

Его радость омрачали некоторые сомнения: если Паола поселится здесь, будет ли она владеть Мечтой? Видя счастье любимой женщины, сможет ли он испытать хотя бы тень удовлетворения? Будет ли судьба хотя бы отчасти справедлива к нему?

– Затем, что иногда, чтобы двигаться вперед, надо немного вернуться назад, а чтобы завоевать свое счастье, полезно пережить некоторое разочарование, – ответила индианка.

Ниол оглянулся и увидел в углу кухни Паолу, растерянную, испуганную, с рассыпавшейся прической. В одно-единственное мгновение юноша получил ответ на свои вопросы. Мечта не будет принадлежать этой девушке, ею владеет Энрике Вальдес, так же как отныне он владеет и Паолой.

На него накатила жаркая волна, в глазах заплясали красные звездочки. Кровь гулко стучала в висках, сердце отсчитывало секунды, и эти секунды тянулись, как вечность. Ниол не знал, что сказать, потому что случившееся нельзя было выразить и объяснить никакими словами.

Юноша молча повернулся и вышел из кухни.

На следующий день Ниол трудился на стройке: сделавшись столицей королевства, Мадрид разрастался с невиданной скоростью. Иногда юноша злился, оттого что был вынужден выполнять самую грязную и тяжелую работу, но сейчас физический труд приносил ему облегчение. Он сознательно выбирал самые большие камни, желая изнурить себя работой, чтобы в голове не осталось ни одной мысли, а в сердце – никаких чувств. По лицу струился разъедающий глаза пот, но это было лучше, чем слезы горечи и досады, которые жгли его душу.

Вечером, получив жалкие дневные гроши, Ниол с неохотой отправился домой. Ему было тяжело видеть Паолу. К счастью, девушка укрылась в своей комнате с твердым намерением не выходить оттуда до тех пор, пока Энрике Вальдес не предстанет перед Армандо и не попросит ее руки.

На одной из центральных улиц Ниола настиг грохот барабанов и вой труб, возвещавших о страшном и печальном шествии приговоренных к сожжению на костре. Во главе колонны шли монахи, которые несли штандарт с гербом инквизиции, кресты и зажженные свечи. Юноша с содроганием следил за жуткой толпой осужденных в желтых туниках и нелепых колпаках.

Он привык к тому, что в Испании ни церковные праздники, ни народные гуляния не обходятся без пролития крови. Ниол не верил в то, что христианский Бог жаждет жестокости, однако с некоторых пор сомневался в том, что Господь стоит на страже справедливости.

В тот миг, когда юноша корчился в невидимом пламени и оплакивал гибель своей любви, он вдруг почувствовал, как ему на плечо опустилась легкая рука.

– Николас? – услышал он чей-то вкрадчивый голос.

Он резко обернулся и встретился взглядом с парой сверкающих черных глаз юной цыганки. Юноше почудилось, будто в ярких красках ее юбок растворяются его неизбывная печаль и тяжелые думы.

– Кончита!

Она весело рассмеялась.

– Я знала, что встречу тебя. Я уговорила Флавио вернуться в Мадрид. Мы собрали здесь много денег. А еще сюда ведут нити, к которым привязано мое сердце. Ты рад меня видеть?

– Да, – искренне произнес юноша.

– В нашем распоряжении долгий день и короткая ночь, – просто сказала цыганка, и Ниол сжал в объятиях ее горячее, податливое тело.

Это было именно то, в чем он сейчас нуждался: дикое и безумное обладание женщиной, в которую он не влюблен, но которая привлекательна и желанна.

Они быстро дошли до повозки Кончиты и, едва забравшись внутрь, рухнули на солому. Зрачки цыганки были расширены, она затягивала его в бездонный омут своей страсти, наделяя звериным желанием. Вероятно, в глазах Ниола тоже было нечто подобное, потому что девушка прошептала:

– Когда ты смотришь на меня таким взглядом, то кажешься мне похожим на необъезженного жеребца!

Он задрал пышные юбки девушки, разорвал ее лиф и овладел ею резко и грубо; она же, задыхаясь от наслаждения, царапала его спину острыми ногтями, оставляла на коже багровые полосы, больно кусала шею и плечи, но, как ни странно, телесные раны приносили облегчение его страдающей душе.

Жаркая влага, сочившаяся из тела Кончиты, рвущиеся из ее горла стоны действовали на юношу как лекарство, средство пусть для недолгого, но все же забвения. Они занимались любовью до изнеможения и после короткой передышки начинали снова.

То, что они делали, казалось Ниолу актом очищения, тогда как то, что Энрике Вальдес сотворил с Паолой, представлялось ему настоящей скверной. Самое страшное заключалось в том, что он не мог вырвать из его рук ни свою любовь, ни Мечту.

Вновь и вновь входя в жадное, ищущее его ласк тело Кончиты, юноша поклялся себе, что без промедления убьет дворянина, если тот откажется жениться на Паоле.

Пресыщенные и опустошенные, они лежали в остро пахнущей соломе и разговаривали.

– Ты бы согласилась уехать со мной? – спросил Ниол.

– Да, – не задумываясь, ответила цыганка.

– Почему ты не спрашиваешь куда?

– Мне все равно куда ехать, была бы дорога. – Кончита прильнула к его плечу. – Я не знаю ничего лучше скитаний. Мне мила жизнь без забот, тревог и помех, без мыслей о завтрашнем дне. Я люблю следовать собственной прихоти, идти за внезапным велением сердца, покоряться мимолетной усладе для глаз. Ты не зовешь меня, ты спросил просто так, и я тебя понимаю.