Тайный агент Господа - читать онлайн книгу. Автор: Хуан Гомес-Хурадо cтр.№ 54

В этот раз даже патологоанатом хранил молчание. Вскрытие Робайры он проводил, посмеиваясь и подшучивая над чувствительностью Понтьеро. Через несколько часов у него на столе оказался тот самый человек, которого он поднял на смех. А на следующий день — второй «пурпуроносец». Священник, сделавший немало добра, по крайней мере так следовало из отчета. Доктору стало любопытно, насколько совпадают официальная и неофициальная биографии кардинала. Вопрос, вертевшийся у него на языке, в конце концов произнес Фаулер, адресовав его Данте:

— Суперинтендант, есть что-то еще помимо обзора материалов прессы?

— Отец Фаулер, не поддавайтесь заблуждению, что все служители нашей святой церкви ведут двойную жизнь.

— Постараюсь запомнить, — с каменным выражением лица отозвался Фаулер. — А теперь ответьте мне, пожалуйста.

Данте изобразил мыслительный процесс, покрутив головой направо и налево в свойственной ему манере. У Паолы возникло стойкое ощущение, что он уже знал ответ, наверное, заранее приготовившись к подобному вопросу.

— Я навел справки. Практически все подтверждают официальную версию. За ним водились мелкие грешки, но как будто ничего серьезного. Баловался марихуаной в юности, еще до того, как стать священником. Замечен в связях с политиками сомнительного толка в университете и, собственно, все. Уже сделавшись кардиналом, имел столкновения с некоторыми коллегами в Ватикане, поскольку поддерживал движение, на которое косо смотрят в курии, а именно — харизматов ^[73]. В общих чертах Кардозу вполне положительный тип…

— Как и оба других, — подвел итог Фаулер.

— Похоже на то.

— Что вы можете сказать об орудии убийства, доктор? — вмешалась Паола.

Патологоанатом указал на горло жертвы и порезы на груди.

— Эти раны нанесены режущим предметом с острым лезвием, возможно, кухонным ножом среднего размера, но острым как бритва. В предыдущих случаях я воздерживался от преждевременных выводов, однако, изучив слепки разрезов, я склонен утверждать, что убийца использовал одно и то же оружие во всех трех случаях.

Паола взяла сказанное на заметку.

— Dottora, — обратился к ней Фаулер, — какова вероятность, по вашему мнению, что Кароский выкинет какой-нибудь фокус во время похорон Войтылы?

— Черт побери, понятия не имею. Охрану Дома Святой Марфы, безусловно, необходимо усилить…

— Уже сделано, — хвастливо заявил Данте. — Они замурованы со всех сторон так плотно, что не смогут определить даже, ночь или день на дворе, не взглянув на часы.

— …хотя безопасность и прежде находилась под строгим контролем, что не помогло делу. Кароский продемонстрировал невероятную изобретательность и хладнокровие. Откровенно говоря, не знаю, что думать. Я не представляю, что у него на уме, но вряд ли он отважится сейчас на новый демарш. В последнем случае он не успел довести до конца свой ритуальный обряд и оставить нам кровавое послание, как в двух других эпизодах.

— И это означает, что мы потеряли след, — с сожалением констатировал Фаулер.

— Да, но одновременно данное обстоятельство должно вывести его из равновесия и сделать уязвимым. Но с этим подонком трудно что-либо предугадать заранее.

— Нам предстоит удвоить бдительность, чтобы защитить кардиналов, — ответил Данте.

— Не только защитить кардиналов, но и найти убийцу. Даже если он ничего не собирается предпринимать, он придет на похороны, будет смотреть на нас и смеяться. Ручаюсь головой.

Пятница, 8 апреля 2005 г. 10.15

Похороны Иоанна Павла II прошли на диво спокойно. Настолько спокойно, насколько это возможно для похорон религиозного лидера более миллиарда верующих, на которых присутствовали президенты и монархи ведущих государств земного шара. И не только они. Сотни тысяч людей теснились на площади, сотни тысяч лиц, и каждый переживал личную драму: смятенные чувства переполняли сердца и метались в глазах, точно языки пламени за каминной решеткой. Но кое-кто из множества действующих лиц играл не последнюю роль в этой драматической истории.

Одной из героинь была Андреа Отеро. Робайру ей найти не удалось. Журналистка сделала три открытия на азотее, куда забралась вместе с коллегами из немецкой телевизионной группы. Выяснилось следующее: во-первых, если напряженно смотреть вдаль через призматический бинокль, через полчаса начинает зверски болеть голова. Во-вторых, затылки кардиналов похожи как две капли воды. В-третьих, на стульях сидели сто двенадцать «пурпуроносцев». Она нарочно пересчитала несколько раз. А судя по опубликованному списку выборщиков, лежавшему у нее на коленях, их должно было быть сто пятнадцать.

Камило Чирина открытия Андреа Отеро едва ли порадовали бы, но у него имелись свои (и весьма серьезные) проблемы. Виктор Кароский, маньяк, убийца кардиналов, был лишь одной из них. И если Кароский не причинил Чирину никаких неприятностей во время погребения Папы, в этом преуспел самолет без опознавательных знаков, который вторгся в воздушное пространство Ватикана в разгар траурной церемонии. Вспомнив о трагедии одиннадцатого сентября, Чирин перенервничал не меньше, чем пилоты трех истребителей, пустившихся в погоню за нарушителем. К счастью, тревога длилась недолго, через пару минут дали отбой. Выяснилось, что неопознанным самолетом управлял македонец-любитель, который просто-напросто заблудился. Нелепый эпизод переполнил чашу терпения Чирина. Его заместитель рассказывал потом, что за пятнадцать лет совместной службы он впервые услышал, как Чирин повысил голос.

Другой подчиненный Чирина, Фабио Данте, находился в гуще толпы. Он проклинал судьбу, очутившись в эпицентре жестокой давки — народ теснился, напирая вперед, когда выносили и устанавливали перед алтарем на паперти собора гроб с Папой Войтылой, и со всех сторон оглушительно кричали: «Santo subito» ^[74]. С отчаянием Данте тянулся вверх, тщетно пытаясь рассмотреть среди плакатов и голов густобородого кармелита. Окончанию траурной церемонии он радовался чуть ли не больше всех.

Отец Фаулер был среди священников, причащавших простых паломников. Не раз и не два ему чудилось, будто он узнает Кароского в человеке, готовившемся принять Тело Христово из его рук. В то время как мимо него вереницей проходили сотни других, желавших приобщиться к Господу, Фаулер молился. Он молился о благополучном исходе дела, которое привело его в Рим, а также о том, чтобы Всемогущий ниспослал ему просветление и придал сил, дабы он справился с искушением, подстерегшим святого отца в Вечном городе.