Китай. Большой исторический путеводитель - читать онлайн книгу. Автор: Алексей Дельнов cтр.№ 100

^{Империя Цин в XVIII в.}

Подчинение Тибета, этого огромного, площадью в 2 млн. кв. км высокогорного плато происходило иными методами — без излишнего кровопролития и без полной утраты им своей государственности. В 1720 г. китайские войска вступили в восточную часть Тибета, а в его столице Лхасе, — одном из важнейших мировых центров буддизма, резиденции далай-ламы, был размещен полуторатысячный гарнизон. Вмешательство во внутренние дела было порою беззастенчивым — вплоть до организации убийства неугодного правителя. К концу XVIII в. пришельцы контролировали финансы и внешнюю политику, важнейшие назначения в правительстве могли происходить только с их согласия.

В ближайшей перспективе оказалось, что это приобретение имело для Поднебесной чуть ли не судьбоносное значение. В начале XIX в. Британская империя установила контроль над заоблачным Непалом, откуда до Тибета — рукой подать. А через него открывался прямой путь для ее непобедимых войск в Поднебесную. Но в той ситуации вассальный Тибет сыграл для Китая роль спасительного защитного буфера.

^{Тибетское плоскогорье}

^{Тибетская долина}

Было совершено очередное вторжение во Вьетнам. В стране шла гражданская война, правитель был низвержен — и тогда он воззвал о помощи к цинскому двору. Призыв был услышан, в 1788 г. китайские войска вступили на вьетнамскую территорию и вернули короля на престол. Но уже в следующем году они потерпели сокрушительное поражение от сторонников другой династии, и цинское правительство предпочло вступить в переговоры с нею. Через некоторое время Вьетнам признал сюзеренитет Китая — без этого стали бы невозможны торговые отношения, в которых страна (как и все прочие соседи Китая) была очень заинтересована.

Двумя десятилетиями раньше в сходных обстоятельствах признала главенство Поднебесной над собой Бирма. Китайская армия совершила туда два завоевательных похода, и оба неудачных. После первого главнокомандующий-маньчжур, не вынеся позора, покончил с собой, а второй закончился тем, что цинские войска получили возможность убраться восвояси только в обмен на согласие «перековать мечи на орала» — расплавить свои пушки.

Но — чего только тогдашние дальневосточные люди не готовы были сделать ради манящих китайских товаров и ради приобщения к великой китайской культуре. Бирма согласилась раз в несколько лет отвешивать тщеславному соседу почтительные поклоны — ну и будет с него.

Произошли первые контакты с Россией — как военные, так и дипломатические. До XVII в. в Москве о Поднебесной разве что что-то слышали, да получали из третьих рук, через Персию и европейских купцов, шелка и какие-то диковинные вещицы. Но, как показала история, один из путей (сибирский), шествуя которыми Русь превращалась в Российскую империю, вел прямо к Китаю. Поднебесная тоже шла навстречу — сама о том не ведая.

Когда в первой половине XVII в. русские первопроходцы (служилые люди-стрельцы, отчаянные головы вольные казаки, промышленники — добытчики пушнины и прочих сибирских богатств) достигли Забайкалья и Дальнего Востока — они оказались в местах обитания народностей, которые, как выяснилось, уже несколько десятилетий находятся в сфере влияния маньчжуров. Начиная с времен, когда маньчжурская империя Цзинь (позднее преобразованная в Цин) еще не поглотила Поднебесную, а только монополизировала северную торговлю с ней, снабжая ее соболями, женьшенем, речным жемчугом. Так что если сегодняшние северные границы КНР пролегают местами по Амуру, а местами перешагнули через него — этим китайский народ в значительной степени обязан давнему чужеземному завоеванию (в равной степени это относится к обладанию Синьцзяном, Внутренней Монголией, самой Маньчжурией).

Соболя и рудные богатства были основным материальным стимулом, толкавшим государство Российское на Восток (об имперских амбициях и мучительном романтическом зуде — тяге к перемене мест, насколько они присущи нам и присущи ли вообще — распространяться не будем. В любом случае, это недуги наши, а не китайские). Главным опорным центром русской экспансии в Восточную Сибирь некоторое время был основанный в 1632 г. на берегу Лены Якутск. Отсюда в 1643 г. отправился в поход «письменный голова» Василий Данилович Поярков с отрядом ратных людей (стрельцов) и казаков. Оправляя эту экспедицию, русские воеводы уже были наслышаны, что где-то там, на юге имеются месторождения серебряной, медной и свинцовой руды, много пушнины и рыбы, а еще, что очень немаловажно, — тамошние инородцы хлебопашествуют. В тех дебрях вопрос снабжения государевых людей продовольствием был одним из первостатейных.

^{Прояснение после снегопада в горах (Хуан Дин, н. XVIII в.)}

Первопроходцы, проплыв на стругах по Лене и Алдану, перетащили свои суда волоком в неведомую прежде Зею и, пройдя по ней, оказались на Амуре. Затем, спустившись по великой реке до самого ее устья и перезимовав там, путешественники вернулись в Якутск. Это была разведка боем. Приводя в повиновение местные племена и облагая их ясаком, русские не раз пускали в ход оружие. Иногда обороняясь, иногда чтобы сломить сопротивление и припугнуть, иногда попросту грабя. Поярков, кобальтом (XVIII в.) согласно немногочисленным источникам, при всей своей отваге человеком был жестоким и корыстным. Не жалел не то что чужих — он и со своими людьми часто был беспощаден. По рассказу очевидца, встретив по пути острожец со стрельцами, он начисто выгреб у соотечественников все продовольствие, доведя их до того, что они стали поедать тела убитых инородцев и своих погибших от голода товарищей. Некоторых Поярков «своими руками прибил до смерти, приговаривая: «Не дороги, они, служилые люди! Десятнику цена десять денег, а рядовому два гроша!».

Не будем на примере этой личности и на основании подобных фактов давать оценку всеми ходу русской колонизации. Можно обойтись даже без традиционных контрдоводов о грубых людях, живших в грубые времена, и о том, что «все были такими» — а наши все же добрее по определению. Вспомним, что многие местные родовые сообщества и племена во главе со своими князьками впоследствии предпочитали перебираться на российскую территорию. Впрочем, случалось и обратное: довольно многочисленная народность дауров перебралась в Маньчжурию — и возможно, не только потому, что ее понуждали к этому цинские власти. Сложен мир — сплошная диалектика.