Печать Леса - читать онлайн книгу. Автор: Константин Храбрых cтр.№ 54

Одежда на всех настолько разнилась, что голова шла кругом. Такое чувство, что я попал на бал-маскарад мира живых. Насколько я понимаю, именно такими воспринимают в тех мирах, откуда пришли Безликие, жнецов. Хотя за последние тысячелетия во многих мирах принят единый стандарт…

– Вижу вы, наконец, закончили разглядывать облики Совета и готовы отвечать?

«Безликие, похоже, в отсутствие облика не утратили чувства юмора».

– Да. – Я кивнул в подтверждение.

– Вам ясна причина явки на собрание совета Безликих Старейших?

– Отчасти, Старейший, – ответил я, наконец разобрав, кто со мной разговаривал.

Напротив меня стояла высокая фигура жнеца, закованная в серые доспехи незнакомого фасона, за спиной, словно изначальная тьма, слегка колыхался черный плащ с накинутым на голову капюшоном. У правого бедра у него был пристегнут широкий меч с гардой в виде скалящегося черепа.

– Поясните.

– Я могу только догадываться, почему меня пригласили именно сейчас, но причина, по которой меня пригласили тогда в мире живых, остается для меня загадкой, Старейший.

По залу прокатился шелест голосов.

– Поясните Совету, чем вы были заняты в Башне Знаний?

– Я создавал душу-феникс, Старейший.

В зале воцарилась тишина. Казалось, что Цитадель впитала в себя все звуки, как впитывает в себя свет.

– Что побудило вас пойти против «Двенадцатого постулата»?

Я пожал плечами и ответил, глядя в клубящуюся под капюшоном жнеца тьму:

– Я руководствовался тем, что считал правильным.

– Уточните, – прошелестел голос одного из Безликих старейшин, прозвучавший откуда-то сбоку.

– Мне не хотелось терять единственного друга в мире живых.

– И руководствуясь низменным велением своей души, вы решили пройти против «Двенадцатого постулата»?

Мне показалось? Или в голосе Старейшего действительно проскочили нотки иронии?

– Можно сказать и в таком ключе, Старейший.

– Вы понимаете всю меру ответственности за то, что вы совершили?

– Более чем.

– И все равно нарушили?

Я кивнул.

– Расскажите о том, как вы проводите время в мире живых.

Вот тут я растерялся. А это здесь при чем? Мне казалось, что будут спрашивать только по факту нарушения. Хотя, чтобы понять Старейших, надо стать одним из них, а для этого я еще слишком молод, особенно на фоне тысячелетий, если не миллионов лет присутствовавших в зале сущностей.

Глубоко вздохнув, я начал свой рассказ. Надо сказать, меня не перебивали, хотя на нескольких моментах я услышал тихий смех, иногда фырканье. Притом, могу побиться об заклад всем, что у меня имеется, – смеялись представительницы противоположного пола.

Единственный момент, когда меня слушали в полной тишине, когда я описывал мой первый случай сопровождения сокурсников к Камню Судеб через земли мертвых по великой реке Стикс.

– Давайте вернемся к печати Змеи в подземном городе. Чем вы руководствовались, когда пошли уничтожать печать?

Я мысленно перенесся к тому моменту, когда молодую девочку принесли в дар демону из змеиного домена. Никаких чувств так и не отразилось в моей душе, даже когда я потом разбирал тот момент на составные части. Я сделал то, что считал верным, ибо большего я вряд ли мог добиться, исходя из той ситуации.

– На тот момент я не совсем был уверен в своих силах, и поэтому создал маяк, призывавший на помощь.

– Совет интересует совсем другое. Чем вы руководствовались, когда наполняли печать энергией смерти?

– Законом нестабильности. Только смертные могут путать энергии смерти и хаоса.

– Вы понимали, что взрыв печати может повлечь за собой гибель разумных существ, чьи имена вписаны в книгу Жизни и Смерти?

– Отчасти, Старейший. – Я развел руками. – Могу также добавить, что я не хотел, чтобы город стал новым доменом мира Инферно в мире живых. Души нескольких тысяч становились бы пищей для созданий Инферно, и уже никогда бы не смогли попасть на круги возрождения.

– Что вам известно о происходящем на континенте… в момент, когда вы находились в крепости Тагаран?

– Ничего конкретного, Старейший. Только слухи, но я не использую слухи как источник, ибо это информация из третьих рук. И ни о какой достоверности я говорить не могу. – Тут мне припомнилось странное видение, когда я спал. – Хотя… Несколько месяцев тому назад во время сна мне было видение, которые люди описывают как сон. Там описывался о конец света или что-то подобное…

– Значит, общее послание вы тоже уловили, хоть и не должны были. Хорошо. Гоэллана в настоящий момент представляет собой свернутый временной карман. Доступ неофитам туда закрыт, это касается и вас в том числе. Время там течет в десятки раз быстрее. Так что если нет желания выпасть из данного временного промежутка, не пытайтесь туда попасть. – Голос Старейшего стал подобен каменной стене. – Континент на настоящий момент стал доменами для четырех крупных семей Инферно.

Продолжим!

Известие о том, что соседний континент теперь закрыт, немного ошарашило. Я планировал следующим летом перенестись на него, чтобы сравнить народы, проживающие в мире Таилеса.

– Ваши действия могли принести куда большие жертвы, чем вам могло показаться сперва. Взрыв мог быть куда более сильным, если бы созданный вами маяк не впитал большую часть энергии. Или вы рассчитывали и на это тоже?

Я отрицательно покачал головой. Эти моменты я и вправду пропустил.

– Перенесемся дальше. Вы наложили «Печать Смерти» на разумного долгоживущего, из расы светлых эльфов. Озвучьте причину, побудившую вас на это.

– Данная особа была полностью поглощена волей артефакта, и остаток разума был буквально пересыщен энергией жизни, отобранной у других живых. По сути, она уже не являлась тем, кем была прежде. Даже у голема больше разума, чем у того, кто был тогда передо мною.

– Уточните, – послышался слева тихий женский голос.

«Интересно, они только на Совете пользуются своими голосами? Судя по слухам – да. И в тех случаях, когда я сталкивался со старейшиной, его голос был безлик!»

– По сути, это была кукла или машина для убийства. Не больше, не меньше. Пусть и в оболочке ранее живой сущности.

– Ответ принимается. Просветите Совет, где вы достали необходимые ингредиенты для создания души-феникс?

Кивнув, я рассказал то, что опустил в своем рассказе. Мы не лжем, но мы имеем право оставлять часть информации при себе и рассказывать ее только по своему желанию, и никто, даже Совет, не имеет права заставить говорить.

При упоминании о том, что древо дало мне три яблока, по залу прокатился легкий шепот.