Из круиза с любовью - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Осипцова cтр.№ 16

Но ее страхи оказались напрасными. Машинописной работы в фирме было немного, и вообще ее не слишком загружали делами. Поэтому, когда шеф уезжал ― а он проводил в своем кабинете всего лишь по три-четыре часа в день, ― она тренировалась печатать на машинке.

Новая работа Вике очень нравилась, с уборщицкой не сравнить. Она сидела в красивой приемной, отвечала на телефонные звонки, изредка печатала кое-какие бумаги и за это получала немалые деньги. Кроме бухгалтера Лидии Иосифовны здесь работали двое продавцов, автомеханик, пара водителей, пригонявших машины из-за рубежа. Мужчины были разного возраста, и все они хорошо относились к приветливой симпатичной секретарше, при этом ни один не пытался поухаживать. Видно, Артем Михайлович действительно предупредил, чтобы не подъезжали к Вике с глупостями.

А заходившие к Воронову в контору посетители вообще не обращали внимания на девушку в приемной. Некоторые из них выглядели, как настоящие бандиты: бритые, в черных кожаных куртках, с каменными лицами. Войдя, они бросали секретарше: «У себя?» И тут же проходили в кабинет.

В течение первого месяца Артем Михайлович мало общался с Викой, никогда не хвалил, но и замечаний не делал. По истечении испытательного срока он вызвал ее к себе:

– Ну что ж, девица Виктория, я твоей работой доволен, теперь ты в штате. Как насчет того, чтобы отметить это событие в каком-нибудь ресторане?

Вика посмотрела укоризненно:

– Артем Михайлович, я ведь говорила: я замужем.

– Да? И кто у нас муж?

– Строитель.

– Раньше надо было предупреждать, ― ответил шеф голосом Андрея Миронова и улыбнулся. ― А дочке сколько?

– В мае исполнится два года.

– Надумаешь разводиться ― сообщи! ― шутливо попросил шеф. ― Я на очереди первый.

– Обязательно сообщу, ― в тон ему ответила она.

Вечером Вика сказала мужу, что теперь ее зарплата увеличится вдвое. Этому Лешка был рад, только ему не нравилось, что жену почти не видит. Он привык, придя домой, спокойно расположиться перед телевизором, а Вика разогревала ему еду, подавала, убирала посуду. Толкаться с соседками на общей кухне он считал унизительным для мужика, поэтому процесс приготовления пищи теперь старался свести к минимуму: суп не ел, холодное второе запивал чаем. Когда Вика появлялась дома, она не ругала его, а торопилась накормить горячим. По понедельникам, вторникам и четвергам, когда Анечка оставалась в садике, она часто заставала Лешку выпившим.

– Уже успел? ― вздыхала она.

– А что ― хлопнул рюмочку… Сижу тут один, как сыч!

– Забрал бы ребенка из садика, был бы не один, ― резонно замечала Вика.

– Я могу отдохнуть? Между прочим, я не просиживаю задницу в кресле целыми днями, как некоторые!

И правда, по сравнению тем, что она успевала переделать дома, работа для Вики была отдыхом. Она никогда не ложилась спать, пока не перестирывала и не переглаживала все; никогда не оставляла на утро даже одной невымытой чашки. До того, как укладывала Анечку, занималась с ней, играла, читала книжки. Потом стирка, мытье посуды. Вставала Вика в начале шестого, вместе с мужем, кормила его завтраком, делала обед на день, отводила в садик дочку, убиралась в доме… Но она привыкла к такой работе с самого детства и другой жизни не представляла.

Так прошел еще год. Не стало Советского Союза, вместо пятнадцати республик оказалась одна, Россия, и непонятное межгосударственное образование ― СНГ.

Незадолго до Беловежского соглашения Лешка наконец купил автомобиль. Десятилетний «Опель» выглядел, как новенький, и стоил дороже «жигулей» с конвейера. Соколов очень гордился своей машиной. Один раз они прокатились на ней в Максатиху. Это оказалось целым событием для их прежних соседей. Многие высыпали во двор, чтобы как следует рассмотреть Лешкино приобретение. Тетя Ира даже устала отгонять мальчишек, лапавших машину.

Викин отец, увидев, только буркнул:

– Ишь ты, иномарка! Разбохатели, что ли? ― сплюнул на сторону и отошел.

В родительский дом Вика старалась не заходить. С отцом только здоровалась. Лешка тоже предпочитал с тестем не общаться.

А через два месяца после покупки машина сломалась. Алексей въехал в какую-то колдобину и задел полуось. Он искал запчасть в Подольске, ездил по столичным автосервисам, но такой полуоси там не нашлось ― редкая модель. Машина осталась куковать во дворе.

– Леш, да продай ты ее к черту! «Жигули» купим, их хоть чинить без проблем! ― уговаривала Вика.

Муж продолжал искать полуось, отмахиваясь от жены, пока не признался, что купил машину по доверенности без права продажи, и надо ждать, когда хозяин вернется из зарубежной командировки. Но дождаться этого было не суждено. Через некоторое время выяснилось, что мужик, продавший ему «опель», остался за бугром навсегда.

Вика предлагала продать машину на запчасти ― доверенность кончится, все равно ездить не сможет. Однако Лешка цеплялся за свою тачку, надеялся еще покататься на ней. В некоторых вопросах он был жутко упертый и глупый, и никак не хотел признавать, что жена права, говоря, что еще через год этот автомобиль превратится в груду ржавого железа, а деньги, которые за него пока еще можно выручить, обесценятся.

– Много ты понимаешь! ― упрямился он.

А Вика уже действительно намного больше его понимала в вопросах собственности, денег, автомобилей, получения прибыли. Она работала среди людей, которые целью своей жизни сделали деньги, для которых упустить что-то из рук, потерять нажитое, было недопустимым. А ее муж позволял своей мечте, машине, на которую деньги копил несколько лет ― притом копил заработанные, а не украденные, ― разрушаться и обесцениваться у себя под окном.

Виктория прекрасно сознавала, что Воронов и его приятели в кожаных куртках отнюдь не законопослушные граждане. Шеф богател буквально на глазах, в автосалоне появилась ремзона, он открывал бензозаправочные станции, занимался недвижимостью. Это то, что на виду. Но были и еще какие-то дела, о которых Вика предпочитала ничего не знать. Порой она слышала знакомые фамилии в сводках криминальных новостей, а через пару дней начальник ехал на похороны. Сотрудники перешептывались: «Как бы нашего не грохнули». Взамен исчезнувших появлялись новые лица в кожаных куртках или длинных черных пальто. Многие из них теперь ходили с телохранителями. Гориллообразные охранники в ожидании своих хозяев вставали возле стены по стойке «вольно» и не отвечали на Викины предложения присесть.

– Артем Михайлович, ― жаловалась она шефу, ― я себя неудобно чувствую, когда они вот так тупо стоят, сели бы….

– Ну, сесть они всегда успеют, ― хохотал Воронов. ― Пусть стоят. Терпи.

Начальник ей нравился. Почему-то она вовсе не воспринимала его, как бандита. Он хорошо к ней относился, доверял, насколько возможно, с предложениями поужинать больше не приставал.