Пушистый талисман - читать онлайн книгу. Автор: Влада Орлецкая cтр.№ 26

Матвею сейчас не было дела ни до чего и ни до кого, а это плохо отражалось на сыне. Ребенок не должен страдать из-за того, что у него такой непутевый отец. Ребенок ни в чем не виноват.

На работу Матвей не ходил, предупредил Наталью, что берет еще неделю отпуска. Неделя уже была на исходе, а он не хотел никуда идти — ни на работу, ни куда бы то ни было еще. Хотелось просто нажраться до бесчувствия — до мироощущения бревна или мешка с навозом — и ни о чем не думать. Потому что, стоило немного протрезветь, как сразу возникали мысли о Любе: какая она дрянь, как ему было с ней хорошо и о том, что все это закончилось. Унять эту боль могла только новая доза алкоголя. Да и то временно.

Данька самостоятельно собрал вещи и теперь с немым укором в глазах сидел в холле, ожидая такси. Матвей медленно оделся, и, когда диспетчер по телефону сообщила, что машина с таким-то номером подъехала и ожидает у ворот, он вышел из квартиры вместе с сыном.

— Господи, — прошептала Наталья в дверях, когда увидела брата с племянником. — Матвей, что случилось? У тебя такой вид… Ты что, всю неделю пил?

— Привет, сестренка. Я тоже рад тебя видеть… — пьяно ухмыляясь, пробормотал Матвей и стал разуваться.

Данька зашвырнул сумку и тут же умчался играть с Натальиной собакой — общительной и смышленой ретривершей Дусей. Матвей отправился в душ. Потом пришел в кухню, курил и ждал, пока Наталья сварит ему кофе.

— Что случилось, Матюш?

— Да так… Ничего, — буркнул он, сделав глоток.

— Тогда в связи с чем ты так бездарно тратишь свой отпуск?

Матвей промолчал. Наталья села рядом и взяла сигарету из его пачки.

— Зачем ты ее к нам тогда притащила? — внезапно спросил он и тут же ощутил дежа вю — помнится, однажды он уже задавал этот вопрос в похожей обстановке.

— Кого? — не поняла Наталья.

— Любу, художницу.

— А что не так с Любой? Помнится, две недели назад ты поставил меня перед фактом, что берешь отпуск и уезжаешь с ней в Питер. И у тебя был очень счастливый голос. В чем все-таки дело?

— Как ты с ней познакомилась?

— О Господи! Как… Ну как… Я сейчас и не вспомню… Кажется, мне кто-то из знакомых рекомендовал обратиться к ней. Я хотела подарить тебе картину.

— И что? Почему ты ее пригласила?

— Не знаю. Она мне понравилась. Хорошая девушка, скромная, в меру глупенькая, милая, талантливая и к тому же несчастная. Наверное, жалость… Я не знаю. Почему подбирают бездомных котят? Хорошенький, и жалко.

— Наташ, насколько я тебя знаю, ты редко руководствуешься жалостью.

— Ну я ведь живой человек. А вовсе не машина для печатания денег, какой меня привыкли считать. Матюшенька, дорогой, скажи мне лучше, ты на работу выходить собираешься? Неделя уже прошла, милый. Даже две. Хватит гулять, родной. Завязывай с этим нехорошим делом.

— Ладно. Ты права. Как всегда, ты абсолютно права, сестренка.

— А что ты меня про Любу пытал?

— Так. Ничего… Просто она не та, за кого себя выдает.

— Да ладно! — удивилась Наталья, и глаза у нее заискрились лукавством.

— И кто же она? Марсианка?

— Это не смешно.

— Может быть, но ты же не хочешь говорить мне, в чем дело. Вы что, поссорились?

— Нет. Мы не поссорились. Мы расстались.

— Да? Жаль. Хорошая девушка. Что тебе еще надо? Что ты все ищешь?

Матвей внезапно разозлился.

— Она — не хорошая девушка! Не хорошая — понимаешь?! Холодная безжалостная стерва!

Наталья посмотрела на него дикими глазами, и он осекся, замолчал, сжав кулаки. Затем снова закурил, глядя в сторону с отсутствующим видом.

— Знаешь, я лучше домой поеду, — сказал он и решительно поднялся из-за стола.

Наталья преградила ему дорогу.

— Никуда ты, пьяный дурак, не поедешь, — строго произнесла она. — А если будешь сопротивляться, то я тебя электрошокером вырублю. У меня есть. Шведов подарил. Быстро сел на место и внятно мне все рассказал!

Матвей повиновался.

— Что рассказывать-то?

— Что ты такого о ней знаешь, чего не знаю я?

— Да ты вообще ничего не знаешь. Она мужиков на деньги разводит.

— Да-а? И на много она тебя развела?

— Меня не успела. Да дело не в деньгах. Я влюбился в нее, как дурак, жениться на ней хотел. Меня просто вовремя предупредили, что она уже по крайней мере одного мужа на тот свет отправила и наследство получила.

— Это которого?

— Витю Слуцкого. Может, слышала?

— Слышала. Но я так же знаю, что это глупости все, насчет его убийства. Люба тут уж точно ни при чем.

— Нет?

— Конечно, нет. Я не знаю, братец, кто тебе это сказал, но это неправда.

— Вот как?

— История сама по себе, конечно, странная, если не сказать — нереальная. Люба получила наследство по завещанию. Оказывается, Слуцкий учился с ней в одном классе и даже был в нее безнадежно влюблен. Умер он от воспаления легких, усугубленного СПИДом — это я тоже точно знаю. Он имел нехорошие связи, проще говоря, мальчиками очень увлекался.

— А Поляков? Ведь он исчез при странных обстоятельствах…

— А Поляков работал на Витю и, когда узнал, что тот все завещал какой-то однокласснице, отыскал ее, втерся к ней в доверие, женился, а потом кинул. Он обманом выудил из нее все деньги и смылся. Вот и вся история. Твоя разлюбезная, конечно, дура, каких мало, но никакая не преступница.

Матвей смотрел на сестру с недоверием.

— Если ты так хорошо информирована об этом, почему мне ничего не рассказывала?

— А почему я, собственно, должна была тебя во все это посвящать? Ты, между прочим, как начальник моей службы безопасности, мог быть более информированным.

— Ну и откуда же ты обо всем этом узнала?

— О Слуцком я узнала от своих знакомых. В мире бизнеса все друг про друга что-нибудь знают. Как в деревне. И если бы ты не был таким бирюком…

— Я не собираю городские сплетни, — сказал Матвей сердито.

— Ну вот поэтому ты ничего и не знаешь.

Он обиделся.

— Наташ, если ты считаешь, что я плохо справляюсь со своими обязанностями, то я готов…

— Ты действительно плохо справляешься. В том плане, что ты уже неделю не выходишь из запоя, наплевал на все и на всех да еще обидел хорошую девушку. Я представляю, чего ты ей наговорил… А кто тебя, кстати, так науськал против нее?

— Это уже не важно, — пробормотал Матвей. До него вдруг стало доходить, какого он свалял дурака… Он даже протрезвел.