Корсар и роза - читать онлайн книгу. Автор: Звева Казати Модиньяни cтр.№ 77

Оба бегом спустились по лестнице: ночной звонок не предвещал ничего хорошего. Спартак схватил трубку и еле узнал голос своей матери.

— Что случилось, мама? — спросил он, стараясь оставаться спокойным.

— Миранда заболела, — захлебываясь от рыданий, сообщила мать.

— А что с ней? — испугался Спартак.

— Мы не знаем. Звоню тебе из больницы, мы привезли ее сюда. Дело серьезное, Спартак. Ей очень плохо.

— Я выезжаю немедленно, — сказал он, не задавая больше вопросов.

Лена уже поднялась обратно наверх, выложила на кровать его одежду и принялась упаковывать дорожную сумку.

— Что случилось? — спросила она.

— Моя сестра… ее отвезли в больницу, — ответил он, одеваясь на ходу.

Спартак часто рассказывал о младшей сестренке и всегда говорил о ней с любовью. Лена не была с ней знакома, но знала, что Миранда — добрая, милая, славная девочка, очень привязанная к брату.

— Хочешь, я поеду с тобой в Луго? — предложила Лена.

— Лучше побереги себя, любовь моя, — тихо покачал головой Спартак. — Что бы это ни было, ты ничем не сможешь помочь.

В дверях дома они обнялись.

— Дай мне знать, — попросила Лена.

Она медленно поднялась наверх. Огромный мрачный особняк, погруженный в ночную тишину, вдруг показался ей страшно пустым. Лена легла в постель, но уснуть не смогла. За все эти годы семья Рангони так и не пожелала с ней познакомиться. Лену их отношение оставляло равнодушной, но Спартак от этого страдал.

Он частенько говаривал ей:

— Как только у нас появится ребенок, все переменится, вот увидишь.

Лена понимала, насколько для него важно одобрение семьи.

Теперь она была на четвертом месяце. Узнав о ее беременности, Спартак обрадованно предрек:

— Этот ребенок поможет нам сблизиться с моими родителями.

Так и не сомкнув глаз, Лена поднялась с постели, прошла в кухню, взяла из холодильника бутылку молока, вылила немного в алюминиевую кастрюльку и поставила ее на газовую конфорку. Когда молоко согрелось, Лена налила его в глубокую тарелку, накрошила в нее хлеба и принялась есть. Мича проворно вспрыгнула на стол, требуя своей доли похлебки.

С тех самых пор, как Спартак два с половиной года назад увез ее в Болонью, Лена впервые осталась на ночь в доме совершенно одна. Она провела ладонью по уже начавшему округляться животу и вспомнила, какими муками сопровождалась ее первая беременность. На этот раз не было ни тошноты, ни других недомоганий. Лена чувствовала себя здоровой и сильной, как львица. Ей интересно было знать, кто у нее родится, сын или дочь, и очень хотелось поскорее его увидеть.

Синьорина Донадони подарила ей пособие для будущих матерей, и сейчас, поскольку сон все не шел, Лена принялась его листать.

Чтение поглотило ее целиком, и, только когда этажом ниже опять зазвонил телефон, Лена вдруг поняла, что на часах семь утра и солнце уже заливает светом городские крыши.

— Я не вернусь домой раньше вечера, — сказал ей Спартак.

— И больше ты ничего не можешь мне сказать?

— Миранда умерла. Скоротечный менингит. — Его голос был глухим от горя.

— Мне жаль. Мне очень, очень жаль, — пролепетала Лена.

— Ей только-только исполнилось восемнадцать! Она была такая хорошая! — продолжал Спартак. — Мама просто убита горем, отец как в тумане.

— И ты в отчаянии. Я понимаю. О конторе не думай, я ее открою. Пробуду дома весь день на случай, если тебе что-нибудь понадобится, — попыталась утешить его Лена.

— Спасибо тебе, Маддалена. Постарайся хоть ты сохранить спокойствие.

Лена немедленно перезвонила синьорине Донадони, чтобы предупредить, что в этот день не придет на работу.

Престарелая синьорина со временем крепко привязалась к своей служанке. За ее внешней суровостью скрывалась великодушная и щедрая натура. Узнав о беременности Лены, она немедленно набросилась на брата с требованием использовать его связи в церковных кругах, чтобы добиться скорейшего аннулирования брака Лены и Антонио. Вмешательство специалиста по каноническому праву принесло свои плоды: вопреки пессимистическим прогнозам адвоката, занимавшегося оформлением развода по поручению Спартака, дело о расторжении брака Мизерокки — Бальдини стало продвигаться с завидной быстротой.

— Тебе непременно нужно узаконить свое положение, — говорила ей старая дева. — Это очень важно не только для тебя, но и для малыша.

В это утро, услыхав по телефону голос своей подопечной, синьорина Донадони встревожилась.

— Что я могу для тебя сделать? — спросила она.

— Пришлите мне рубашки профессора на дом. Умерла моя золовка, и я не знаю, когда смогу прийти к вам, — объяснила Лена.

Вечером Спартак вернулся в Болонью. На его лице застыла гримаса боли. Рассказывая о сестре, он расплакался, как ребенок.

— Она была такая добрая, такая кроткая! Столько страдала в детстве из-за своей больной ножки, зато, когда выросла, расцвела как цветочек. Если господь так милосерден и всемогущ, почему он должен был лишить ее жизни?

Часами перебирая старые воспоминания о Миранде, он говорил о ней с бесконечной нежностью.

— Я поеду с тобой в Луго на похороны, — решила Лена в порыве озарения.

Потом она смастерила Спартаку черную траурную повязку на рукав, а на следующее утро перед отъездом купила себе черное платье.

Смерть юной Миранды собрала вокруг семьи Рангони множество людей. Весь городок был оклеен траурными листовками в черной рамке, извещавшими о кончине Миранды и дате похорон.

Так Лена познакомилась со свекром и свекровью, несчастными стариками, убитыми горем. Она первая раскрыла объятия матери Спартака, и та бросилась ей на шею.

— Я знаю, ты ждешь ребенка, — прошептала старая женщина. — Надеюсь, у тебя будет девочка. Она напомнит мне мою Миранду.

Лену разбудил приступ острой боли в пояснице. Она на ощупь протянула руку в темноте в поисках успокоительного тепла, исходившего от тела любимого мужчины, спавшего рядом с ней. Боль мгновенно утихла, сменившись ощущением блаженного покоя, таким прекрасным, что в него почти невозможно было поверить.

Она опять крепко заснула и вновь открыла глаза, лишь когда на ночном столике зазвонил будильник.

— Заткни эту чертову тарахтелку, — пробормотал Спартак, закрывая голову подушкой.

Лена поднялась и отяжелевшей походкой направилась к окну, чтобы поднять жалюзи, но на полдороге замерла. Ее опять пронзила мгновенная острая боль.

Отдышавшись, она подошла к Спартаку и сорвала у него с лица подушку.

— Боюсь, сегодня утром контору тебе открывать не придется. Поторопись, надо бежать за повитухой.