– Зачем это? – удивился Андрей. – Хотите про папашу с ней поговорить? Все думаете, кто мог его угробить?
– Ну да.
– Моя мамаша вам в этом деле не помощник! Она ничего про отца не знает. Она и с отцом-то за последние десять лет и десяти раз не виделась.
– Но он же давал ей деньги. Ты сам говорил.
– Через меня или через Наталью. Личных встреч с моей мамашей он избегал. И всегда и всем говорил, что для него эта женщина умерла!
И все же подругам удалось настоять на том, чтобы лично встретиться с первой женой Алексея. Им казалось, что для их расследования такая встреча будет очень перспективной. Поехать с девушками Андрей не мог, охранял Селестру и младших. Но адрес своей мамаши он подругам дал и подробно объяснил, как проехать к ее дому.
Первую жену Алексея звали Екатериной, но она требовала, чтобы все ее называли Эллис. Так ей казалось изысканней. Была она маленькой, изящной и смуглой, словно головешка.
– Только вчера вечером вернулась с Канар, – похвасталась она подругам, вызвав у них дружный вздох разочарования.
Не по причине зависти, а по причине наличия у этой подозреваемой отличного алиби. Ведь если Эллис вернулась с отдыха только вчера вечером, то она никак не могла убить своего бывшего супруга. Разве что она поручила эту миссию какому-то доверенному лицу, а сама смылась зарабатывать себе алиби на Канарах. Умеют же некоторые в этой жизни устраиваться! И Эллис, похоже, из их числа.
Но, кажется, сама Эллис отнюдь не считала, что ей в этой жизни повезло. Наоборот, она сразу же заявила подругам:
– Ужасная жизнь! Пришлось копить на этот тур чуть ли не целый год! Но все-таки вырвалась! Улетела! Посмотрела, как другие живут! И скажу я вам, вот это жизнь! Вот это шик! Ах, почему мне так не удается жить! Ведь какие там женщины! Какие у них туалеты! Я чуть со стыда не умерла за свой нищенский вид.
При этом Эллис была обвешана золотом и блестящими камушками, словно сорока. И даже дома была одета в шелковую свободную блузку и светлые брючки из тончайшей замши, наряд из очень дорогих. При этом кухня у Эллис сверкала девственной чистотой. Не было похоже, что с момента установки ее использовали хотя бы раз. Ни кофе, ни чая, ни тем более домашней выпечки Эллис подругам не предложила. И казалось, что чего-то ждет от них самих.
– Ну, что там просил передать мне Алексей? – произнесла она наконец, и глаза у нее хищно блеснули. – Я звонила ему с Канар. Сказала, что поиздержалась и хочу получить небольшую денежную дотацию. Сколько он мне прислал?
Подруги удивились. Выходит, Эллис еще не знает о том, что ее бывший супруг мертв? Ей никто не сказал? Да и кто мог ей сказать? Наталье не до того. Андрей с матерью предпочитает общаться по минимуму. Да и остальные Кулебякины, наверное, тоже. Трудно общаться с таким глубоко эгоистичным и полностью зацикленным на себе существом, как Эллис.
– Алексей вам ничего в этот раз не прислал, – сухо произнесла Леся. – И вряд ли пришлет когда-либо.
– Что? Почему?
– Дело в том, что он умер.
– Умер?
– Погиб. Отравлен.
– Что за ерунда? – засмеялась Эллис. – Я разговаривала с ним всего лишь три дня назад. И он был точно таким же, как обычно. Занудным, скучным брюзгой и скупердяем!
– Убийство случилось вчера.
– Но вчера у них должен был быть праздник. Не знаю точно. Наверное, какая-то очередная домашняя посиделка с Наташкиными пирогами и тортиком от Селестры!
Однако Эллис неплохо осведомлена о том, как протекает жизнь в доме Кулебякиных. Интересно, кто является ее информатором? Вероятно, это Андрей. Или сама Наталья, когда передает ей деньги, рассказывает о своем житье-бытье. Возможно, даже женщины дружат? Нет, вряд ли, слишком они разные.
– На этот раз у них было много народу. Они организовали вечеринку у себя в саду. Должно было быть очень весело, но… Но Алексея отравили.
– Должно быть, это здорово подпортило им всем веселье, – хмыкнула Эллис, не выражая ровным счетом никакого горя в связи с известием о смерти бывшего мужа. – Хм, говорите, он умер? Так, и кому теперь достанутся все его денежки?
Ее глазки снова хищно сверкнули. И подруги снова подумали, что Эллис была бы самым подходящим объектом на роль убийцы Алексея. Алчная, себялюбивая и эгоцентричная. Такие люди чаще всего и становятся преступниками, совершая преступления, от которых им будет неоспоримая выгода.
– Ну, меня он в завещание, ясное дело, не включил и теперь уже не включит, – продолжала рассуждать Эллис. – А вот Андрей…
Ход ее мыслей проследить было несложно. И, повернувшись к подругам, Эллис внезапно спросила:
– Вы на машине? Да? Подбросьте меня к моему сыну! Мне необходимо с ним поговорить. Срочно!
– Если вы про наследство, то Андрей собирается от него отказаться.
Кира произнесла эту фразу специально, чтобы посмотреть на реакцию Эллис. И тут было на что посмотреть. Эллис словно током дернуло. Голова у нее судорожно мотнулась, она часто-часто заморгала. Рот широко открылся, да так и остался в таком положении.
– Что? – воскликнула она, напоминая в этот момент полузадушенного птенчика-вороненка. – Что задумал этот балбес? Отказаться от наследства? Отказаться от миллионов своего отца? Немедленно везите меня к нему!
– Андрей считает, что у его отца было и так не слишком богато с финансами. И что будет благородно оставить дом и деньги младшим детям. Сам-то Андрей уже почти совсем взрослый. Скоро он закончит учебу и сможет достойно обеспечивать себя сам.
– Идиот! – закричала Эллис. – Кретин! Болван! Столько лет прожить рядом со своим отцом и ничего не понять! Нет, он точно последний идиот! И как меня угораздило породить на свет такое немыслимо тупое чудовище!
Говоря это, Эллис поспешно красилась и обувалась. Но так как выйти на улицу без должного слоя штукатурки на лице она не могла себе позволить, то на это ушло у нее минут двадцать. Потом женщина сообразила, что цветная блузка и светлые брючки вряд ли подойдут для визита в дом, где все находятся в трауре, и она снова помчалась переодеваться.
При этом она не переставала говорить, возмущаться и причитать. И из всех ее воплей и криков подруги поняли следующее: Алексей в самом деле был богат. Сказочно богат и так же сказочно скуп. Его прижимистость носила прямо-таки невероятный, феноменальный характер. Ворочая миллионами долларов, он в повседневной жизни придерживался образа скромного клерка.
– Самый последний из его служащих, уверена, живет лучше, чем сам хозяин! – вопила Эллис. – Скупердяй, какого свет ни видывал. То, что ему удалось обвести вокруг пальца Наталью, мне понятно. Она доверчивая овца и ничего другого не заслуживает. Но Андрей! Мой сын! Как он мог быть настолько легковерен! Конечно, отец и близко не подпускал его к своим делам. Надеялся, что будет жить вечно и всем заправлять сам. Но Андрей должен был понимать, что отец не так прост. Я бы ни за что не отдала сына какому-нибудь голодранцу! Я сознательно отказалась от своих прав в пользу сына, чтобы мальчик рос на глазах у своего отца, чтобы тот любил его и привыкал заботиться. Я хотела, чтобы когда-нибудь Андрей стал достоин миллионов своего отца. И унаследовал бы их от него!