— Хорошо, я сбегаю, узнаю.
В ее голубых глазах скользнул огонек кокетства и уважения к иностранному господину. Регина недовольно дернула плечом: мол, почти полчаса беседую с тобой, такой прыти не проявляла!
— Сейчас-сейчас! — заметив, что он взглянул на часы, повторила девушка и исчезла из окна.
Они остались вдвоем. Регина, пряча взгляд, молчала. Людвиг, чувствуя, что ей не по себе и, более того, что она уже пожалела о своем согласии ужинать с ним, даже не пытался завязать с ней разговор.
Зачем ему чужие проблемы? Тем более не очень-то приятные. Ну потеряла Регина кого-то из близких — брата, сестру, а может быть, спонсора-тетушку? И почему-то разыскивает здесь, в больнице на краю Москвы.
— Старшая не может, — прибежав, с сожалением сообщила запыхавшаяся девушка. — Уже поздно. Посещения закончены, а у нее много работы.
— Я ведь не прошу свидания. Хочу просто узнать, не могла ли она сюда попасть! — нервничая, повысила голос Регина.
— Подумайте, что еще можно сделать, — обращаясь к голубоглазой девушке, мягко просит Людвиг.
— Может быть, вы найдете что-то среди вещей безымянных больных? — стараясь изо всех сил ему помочь, предложила девушка. — Пойдемте посмотрим. Они здесь в шкафчиках.
— По вещам? — Регина в сомнении покачала головой.
— Ну да. Посмотрите? — повторила она еще раз. Остановила взгляд на Людвиге и, не зная, как поступить, перевела его на Регину.
— Попробую, — чувствуя полную безысходность, согласилась Регина, но по ее виду Людвиг понял, что она вся в сомнениях.
Девушка стала открывать один шкафчик за другим.
Старые, потертые пальто, куртки, сношенная обувь…
— Я, наверное, так не смогу. — Регина отвела взгляд от ужасного зрелища и покачала головой.
— А вы? — Обращаясь к Людвигу, регистраторша настаивала на опознании.
— А что-нибудь более ценное у них при себе имелось? — подсказал другой путь Людвиг.
— Что, например?
— Часы, серьги, браслеты. — Людвиг ободряюще посмотрел на Регину, взглядом желая убедить, что в ее ситуации это единственное решение.
— Ой, я совсем забыла! Действительно! Они находятся в сейфе, — обрадовалась девушка.
— А ключ?
— Ключ у меня есть, — к удивлению посетителей, заявила регистраторша. — Мне доверяют. У нас тут вообще все построено на доверии. Пойдемте.
В кабинете, который оказался не заперт, девушка вывалила содержимое сейфа на стол.
Дешевенькая бижутерия, часы, деньги в конвертиках…
— Что это? — Неподвижным взглядом немец уставился на блестящий старинный перстень.
— Это? — Девушка выудила из груды изящное изделие и… посмотрела на посетителей.
— Да.
— Вы ищете е-е? — Растягивая слова, регистраторша замолчала.
— Да, я ищу ее, — к удивлению Регины, хрипло отозвался Людвиг.
— Вы уверены, что интересуетесь именно этой… этой женщиной?
Регина повнимательнее пригляделась к драгоценности.
— Это же мой перстень счастья! — с трудом выдавил из себя Людвиг и растерянно оглянулся на Регину.
— Нет, это не ваш перстень, это перстень моей мамы! — с нажимом произнесла Регина.
Девушка из регистратуры таращилась, не понимая, почему эти двое, только что просившие найти в списке одну и ту же пациентку, вдруг не могут поделить перстень.
— Все, — убирая вещи в сейф, резко сказала она, — приходите завтра, в приемные часы.
Рассерженная Регина вылетела на крыльцо.
— Постойте. Нам надо поговорить! — попробовал остановить ее Людвиг. — Давайте спокойно разберемся.
Вьюга, продолжавшаяся весь вечер, как назло, разыгралась еще сильнее. Будто богам был неугоден их разговор. Снег слепил глаза.
— Пойдемте сядем хотя бы в машину и спокойно все обсудим. Я вам все объясню.
— Нам не о чем разговаривать! Это наша фамильная драгоценность, вернее, мамина.
— Вы разыскиваете свою маму?
— Да. Она здесь, с ней что-то случилось! Они просто не хотят говорить! Да еще вы тут!
Регина, не в состоянии справиться с яростью, бросилась бежать вниз по ступенькам широкого крыльца.
Людвиг поспешил следом.
Крыльцо оказалось скользким, и она, поскользнувшись на последней ступеньке, бухнулась прямо в сугроб. Попытавшись ее поддержать, он сделал неуклюжий пируэт в воздухе и последовал за ней.
— Я хочу знать, — поднимаясь на ноги и вытаскивая Регину из сугроба, кричал Людвиг сквозь завывания пурги. — Я имею право, слышите меня?
— Не знаю, при чем тут вы и ваше право? Я специально прилетела из-за границы, мне позвонили и сказали, что…
Глава восемнадцатая
— Пропала мама, — услышала она в трубку голос Кати.
— Как пропала?
Через неделю Регина должна была прилетать на каникулы в Москву. Купленный заранее билет уже лежал в сумочке.
— Ты только не волнуйся, — успокаивала ее Катя. — Бабушка сказала, что ушла из дома и не вернулась. Мы с Димой не хотели тебе говорить, у нее были неприятности.
— Какие?
— Вкратце скажу, что сначала мама попала в одну историю. Пришлось ее оттуда вытаскивать, не хотели тебя волновать, не сообщали, в общем, сами справились.
— Что, что такое произошло?
— Приезжай, потом расскажу. Тебе надо приехать и заняться ее поисками. Возможно… ты же знаешь, она стала пить. — Чувствовалось, что эти слова Кате дались нелегко.
— Она выпила где-то и не вернулась домой?
— Скорее всего. Если можешь, вылетай быстрее.
— Сегодня буду, — отрывисто прозвучал голос Регины на другом конце провода.
В аэропорт Цюриха она рванула сразу после разговора с Катей, чтобы поменять билет. Очередь в кассу оказалась долгой.
— Черт! — громко в нетерпении выругалась Регина, когда стоящий перед ней старичок два раза возвращался с вопросами к кассиру, не давая возможности разобраться с проблемой обмена.
— Вы русская? — неожиданно обратился к ней молодой человек, едва она отошла от кассы. Кудрявая рыжая шевелюра, спортивный костюм, рядом горнолыжное снаряжение.
Обремененная своими заботами, Регина едва взглянула на него.
— Вы не поможете мне? Я тут впервые, — просительно произнес он.
— Одну минуту, — внимательно изучая полученный билет и разбираясь со временем отлета, отмахнулась Регина. И, только определив, что ей все равно болтаться в аэропорту до вечера, согласилась помочь соотечественнику.