Мечты не умрут - читать онлайн книгу. Автор: Бренда Джойс cтр.№ 20

— Ты поселилась в отеле? — спросила она, и в ее глазах Блэр прочла недоумение.

Блэр резко повернулась к ней:

— Если я это и сделала, то это никого не касается. Это мое дело.

Блэр почувствовала пульсацию крови в висках, предвещавшую начало мигрени. Дана все смотрела на нее:

— Весь город говорит о результатах вскрытия и анализов.

— Приятно это слышать. И есть ли какие-нибудь соображения насчет того, кто это сделал?

Блэр отметила свой резкий и язвительный тон.

— Ну, — начала Дана неуверенно, — мне кажется, все гадают, не дело ли это рук Джейка.

— Но это нелепость! — вспылила Блэр. — Джейк был диким и необузданным мальчишкой, но он давным-давно стал взрослым.

Однако, как только Блэр произнесла эти слова, она тотчас же осознала, что, по всей вероятности, он так и не повзрослел.

Блэр устыдилась этой мысли, она пыталась убедить себя, что это не так. Ведь Джейку уже стукнуло тридцать три. Но что-то внутри у нее вызывало сомнения и боль.

Дана изучала ее лицо, как показалось Блэр, с состраданием, а возможно, и с жалостью.

— Это правда, что Рик вышиб его из «Хьюитт энтерпрайзис» и разжаловал в простые десятники на своем ранчо? Ты ведь все еще неравнодушна к нему? Да?

Блэр посмотрела на нее, не собираясь отвечать, но против воли задала вопрос:

— Откуда ты это знаешь, Дана?

Дана поежилась. Очевидно, ей стало не по себе.

— Все это знают, Блэр. Хармони не изменился. Ты вывешиваешь сушиться свое нижнее белье, и весь город знает, что твой любимый цвет розовый.

Блэр уставилась на мать.

— Мне надо идти, — прервала она паузу. — Я опаздываю.

Но когда она повернулась, чтобы идти, Дана удержала ее за руку цепкими пальцами.

— Пожалуйста, подожди.

Блэр яростно обернулась:

— И ты просишь меня подождать! — Она просто не могла поверить своим ушам! — Я так просила тебя подождать, когда ты бросала меня и бабушку двадцать один год назад.

Слова посыпались как горох, будто сами по себе. Но Блэр была этому рада. Она с яростью смотрела на мать.

— Ты не думаешь, что иногда я раскаивалась, жалела, что предпочла уехать? — спросила Дана. — Ты и не представляешь, какой была моя жизнь.

— Я знаю только, что у меня нет матери. Моя мать умерла, когда мне было восемь, — сказала Блэр, чувствуя, что готова перегрызть ей глотку, и радуясь этому.

Дана оцепенела. Блэр рассчитывала, что после этих слов она повернется на своих высоких каблуках и удалится. Вместо этого Дана сказала:

— Ты такая правильная. Для тебя существует только черное и белое. Да, Блэр?

Конечно, это было не так. Но Блэр ответила:

— Это один из редких случаев, когда я различаю только два цвета.

— И ты никогда не простишь меня?

— Так ты поэтому здесь? Чтобы получить мое прощение, точнее, отпущение?

Тон Блэр был недоверчивым.

— Я здесь потому, что мне не безразлична судьба моей дочери и ее ребенка, — тихо ответила Дана с удивительным достоинством. — И я боюсь, что сейчас ты собираешься совершить такую же ошибку, как одиннадцать лет назад. Блэр, Джейк причинит тебе страдания.

— О, неужели?

Блэр совершенно утратила контроль над собой. Она раскраснелась от ярости.

— Тебе не кажется это странным? Двадцать один год я не получаю от тебя ничего, кроме твоих ублюдских открыток, а теперь моя судьба тебе не безразлична? Да как ты смеешь лезть в мою личную жизнь?

— Я много раз просила тебя встретиться со мной, когда бывала в Нью-Йорке. — Дана повысила голос. — Но ты не сочла нужным мне ответить. Ты могла бы по крайней мере позвонить и сказать «нет».

— Что? — удивилась Блэр.

Конечно, она ослышалась. Дана извлекла бумажную салфетку из своей сумочки ценой в две тысячи долларов и вытерла глаза.

Блэр схватила ее за запястье:

— Что ты сказала? Ты просила меня встретиться с тобой в Нью-Йорке?

— Да, я сказала именно это. После смерти моей матери я просила тебя встретиться со мной, много раз просила. — Глаза Даны наполнились слезами. И похоже, что слезы эти были настоящими. — Не было смысла пытаться увидеться с тобой, пока была жива Шарлотта.

Блэр молчала, на некоторое время лишившись дара речи.

— Я выбрасывала твои открытки, не читая, с тринадцати лет. Я даже не заглядывала в них, — медленно выговорила она наконец.

Дана продолжала смотреть на нее. Блэр пыталась взять себя в руки. Но теперь она могла думать только о том, что Шарлотта лишила Дану прав на дочь в тот самый день, когда та покинула Хармони, а восьмилетняя Блэр смотрела ей вслед.

— Но ты ведь не пыталась встретиться со мной, пока мне не исполнилось тринадцати лет. А до этого я читала все твои открытки.

— Твоя бабушка ясно дала мне понять, что мое появление нежелательно. Я звонила много раз. И она ни разу не позволила мне поговорить с тобой. Откровенно говоря, она даже угрожала мне, Блэр, и это моя собственная родная мать! — Дана покачала головой. — Но обычно она просто вешала трубку, как если бы я ошиблась номером, словно я была назойливой незнакомкой.

Блэр была потрясена. Она пыталась напомнить себе, что Дана ее бросила, и этому не могло быть оправдания, и это нельзя было простить. Потом она сказала себе, что Дана чего-то добивается от нее, возможно, прощения, а насчет телефонных звонков и открыток она ведь могла и солгать.

— О Блэр! Как ты не можешь понять! Да, я сбежала, оставила тебя. Я была молодой, неуправляемой, необузданной девчонкой, и голова моя была полна безумных мечтаний. Но дети вырастают. Жизнь многому учит их и порой преподносит престранные уроки. Неужели мы не можем забыть прошлое? — умоляюще спросила она.

— Нет, не можем, — ответила Блэр, снова обретая твердость. — Мне плевать, что несколько лет назад ты вдруг прозрела и попыталась установить со мной связь. Я похоронила тебя давным-давно, а мертвые не воскресают.

Дана побледнела до синевы. Блэр показалось, что ее мать сейчас упадет в обморок.

Но Блэр не стала этого дожидаться. Она резко, даже яростно повернулась и побежала… и тотчас же столкнулась с Мэттом.

Джейк нетерпеливо барабанил в дверь второго этажа трехэтажного многоквартирного дома на окраине городка. На стоянке возле дома красовался серебристый «порше».

Дверь наконец открыли.

— Привет, Джейк, — сказала Синди Ли. На ней была чрезвычайно короткая юбка и белая майка без рукавов, на ногах серебристые босоножки с четырехдюймовыми каблуками. — Я все думала, сколько еще времени ты не появишься.