Мечты не умрут - читать онлайн книгу. Автор: Бренда Джойс cтр.№ 13

«Дана умеет о себе позаботиться», — с горечью подумала Блэр.

Ее сердце заныло еще сильнее. Дана бросила дочь, чтобы стать актрисой, и, по-видимому, преуспела в этой области или в какой-нибудь другой.

— Привет, Дана.

Дану ничуть не смутили тон и выражение лица Блэр. Она сжала ее в объятиях и расцеловала, потом отступила, чтобы посмотреть на нее издали.

— Господи! Такая взрослая и роскошная! Блэр, Блэр, мы можем никому не говорить правды о нашем родстве. Мы вполне можем сойти за сестер.

Блэр почувствовала, что сейчас расплачется. Как и всегда, Дана думала в первую очередь о себе. Мать не стоила ее слез.

— Мы вообще никому ничего не будем говорить, — холодно возразила Блэр.

Дана перестала улыбаться и теперь пристально вгляделась в лицо Блэр.

— Ты сердишься на меня, — сказала она удивленно. — Я так взволнована нашей встречей. Я так приятно возбуждена, а ты злишься на меня и шипишь, как змея.

— С чего бы мне на тебя сердиться?

— Да, у тебя нет права сердиться на меня! Никакого права! — вскинулась Дана. — Дорогая, все это было так давно! Я все еще не могу поверить, что это было. Я слышала, что теперь ты известный телерепортер. И у тебя дочь. Мы должны наверстать упущенное. Я хочу знать о тебе все!

— И зачем это? — спросила Блэр, но тут шорох за спиной заставил ее обернуться. Она замерла при виде Линдсей, медленно спускающейся по лестнице. Ее дочь повела себя вопиюще — ослушалась ее!

Линдсей только взглянула на Блэр, а затем с любопытством уставилась на Дану.

— О Боже! Она так похожа на тебя! Ты моя внучка!

Дана улыбалась, одним цепким взглядом охватывая мини-юбку, платформы девочки и ее ногти, покрытые синим лаком.

Линдсей кивнула, еще не осмеливаясь улыбнуться.

— Иди сюда. Дай мне посмотреть на тебя! Какая красивая девочка! — восклицала Дана. — Мне нравится твой костюм, дорогая. Самый шик!

Линдсей шагнула к ней и робко улыбнулась. Блэр почувствовала, что внутри у нее все похолодело. Она забыла, какой обаятельной могла быть ее мать, когда хотела чего-нибудь добиться. Должно быть, и сейчас у нее была какая-то тайная цель. Но какая? Это не могло быть связано с деньгами. И ее одежда, и манера держаться свидетельствовали о том, что она была богата. К тому же у Блэр не было денег. С другой стороны, она ведь теперь должна была унаследовать от Рика солидный пакет акций. Эта мысль была Блэр неприятна.

— Как случилось, что вы ни разу не навестили нас до сегодняшнего дня? — спросила Линдсей.

Блэр смотрела на Дану, не имея ни малейшего желания помочь ей выкрутиться. Дана прижала к себе Линдсей и выпрямилась.

— Деточка, моя жизнь была сплошной безумной скачкой. Как на русских горках — то вверх, то вниз. И это повторялось без конца. А сейчас у меня тяжелейший бракоразводный процесс. Страшно сказать! Я развожусь с четвертым мужем!

Смех ее прозвучал смущенно, будто она извинялась. Дана посмотрела на Блэр. Потом состроила забавную гримаску:

— Ты мне напоминаешь Шарлотту, когда стоишь вот так с кислым выражением лица — углы губ опущены, губы поджаты.

Блэр возмутилась:

— Так ты ждешь моего одобрения? И что же именно мне полагается одобрить? Твой развод номер четыре? Или то, что тебе вздумалось ворковать со мной и моей дочерью? Ты бросила меня двадцать один год назад!

Дана уставилась на нее, будто не поняла или не расслышала.

— Я сама была ребенком, когда у меня появилась ты, Блэр. Я совсем не была готова к материнству. Моя мать прекрасно тебя воспитала. Если бы это сделала я, из тебя бы ничего путного не вышло. — Теперь Дана вошла в раж. Ее глаза метали молнии. — Мой первый муж собирался стать актером и страдал пристрастием к героину. Я не разводилась с ним. Однажды я пришла и застала его в ванной мертвым. Представь, что почувствовала бы ты на моем месте!

Блэр была смущена:

— Ну, я рада, что это случилось не со мной.

— И ты собираешься судить и наказывать меня за то, что я просто хотела жить? Я была слишком молода, чтобы стать матерью! Но ведь ты должна это понять, Блэр! Попытаться понять! — воскликнула Дана со слезами в голосе.

— По правде говоря, нет, потому что мне было девятнадцать, когда я родила Линдсей. И с того самого дня, как я поняла, что беременна, я уже знала, что мой ребенок станет главным в моей жизни и что я сделаю все на свете, чтобы дать своей дочери дом и любовь, которых она заслуживает.

Дана не сводила глаз с Блэр, и Блэр так же пристально смотрела на нее. Почувствовав, что Линдсей тянет ее за руку, Блэр взглянула на дочь и поняла, что та вот-вот заплачет.

— Мама, пожалуйста не ссорься с ней. Мы, возможно, никогда больше не увидимся, — укорила Линдсей.

Блэр поняла, как эгоистично она себя вела, затевая ссору с Даной на глазах у Линдсей и обременяя дочь своими неприятностями.

— Ты права, моя радость, — улыбнулась она Линдсей, потом холодно посмотрела на мать: — Ну что же? Ты пережила сладостный момент воссоединения семьи. И давай с этим покончим.

Дана посмотрела на Блэр и, поколебавшись, не очень уверенно проговорила:

— Я надеялась, что мы пообедаем втроем. — На ее лице появилось слабое подобие улыбки. Казалось, она в затруднении, но ведь Дана никогда в жизни не колебалась в принятии решений. — Ну, ради добрых старых времен.

— Нет никаких добрых старых времен, — отрезала Блэр.

Дана сжала губы. Внезапно Блэр ощутила ненависть к себе самой, ужаснувшись своей жестокости. Похоже, ее мать была всерьез расстроена. Но ведь такое было невозможно. Дана всегда думала и заботилась только о себе. Она была толстокожей, черствой и абсолютно непробиваемой.

— Ну, тогда, может быть, завтра, — предложила Дана, крепко сжимая в руке свою бежевую сумочку из крокодиловой кожи.

— Не уверена, — ответила Блэр, не обращая внимания на то, что Линдсей тянула и дергала ее за руку.

Лицо Даны превратилось в маску и теперь не выражало ничего. Она повернулась и удалилась грациозной походкой красивой женщины. Глядя сзади на фигуру Даны, ей все еще можно было дать чуть больше двадцати. Дверь за Даной захлопнулась, а Блэр продолжала смотреть на нее, словно была способна видеть сквозь дерево. Она услышала шум удаляющейся машины. И почувствовала себя так, будто у нее оторвался кусок сердца.

— Мы увидим ее еще когда-нибудь? — шепотом спросила Линдсей, стараясь сдержать слезы.

Блэр опустилась на ступеньку лестницы. Вопрос дочери будто впечатался в ее сознание.

— Мама! — Линдсей села рядом с ней. Блэр обернулась, притянула к себе дочь, и та заплакала.

Солнце уже садилось, окутывая подножия холмов трепетным розовым сиянием, и на фоне этих холмов вырисовывался городок. Блэр открыла дверцу «хонды», и они с Линдсей вышли на Купер-стрит, разделявшую Мейн-стрит надвое. На ней разместилось несколько самых известных и любимых в городе ресторанов. Мимо проезжали машины. По всему кварталу в обе стороны не спеша прогуливались люди. Блэр то и дело ловила на себе взгляды прохожих и не заблуждалась на этот счет. Она не думала, что причиной тому были ее бирюзовая шифоновая юбка и небесно-голубая маечка с короткими рукавами. Она не сомневалась в том, что ее узнают. В Хармони уже все, вероятно, знали, что она вернулась домой и что Рик оставил ей недурной куш.