Дикторат - читать онлайн книгу. Автор: Галина Манукян cтр.№ 58

* * *

Я подергала ручку двери. Заперта. Подошла к следующей. Она распахнулась, и в коридор выплыл тот самый толстяк. При свете он оказался совсем низкорослым, да к тому же прыщавым. Короткие сальные волосенки торчали над красноватой физиономией, как шерсть облезлого зайцекота. Увидев меня, толстяк замер с куском чего-то явно мясного между двух лепешек, глаза его расширились, а из набитого рта вы-рвалось:

– Таки хердабо-о-ол ^[6]…

– Ч-ч-чего?! – раздалось из глубины комнаты.

Толстяк попятился, неуклюже развернулся, чтобы захлопнуть дверь, но не тут-то было. Я со злорадством пустила разряд прямо в обтянутый комбинезоном зад. Как и собиралась. Промахнуться не вышло бы. Толстяк подскочил, взвыв, и тут же шлепнулся на четвереньки, потому что я от души лягнула его. Не удержалась.

– Не трогайте меня! Не трогайте! – верещал он, отползая на карачках.

Я скривилась – так он был жалок.

– Д-да она не п-понимает! – вскрикнул плюгавый молоденький жрец, шмыгнув к увитым цветными веревками железным коробкам от мерцающего стола. В воздухе над ним зависли фигуры людей. Голубоватые, полупрозрачные, рассеянные в какой-то перевернутой пирамиде, почти настоящие. У меня перехватило дыхание. Захотелось целовать амулеты, взывая к духам. Но амулетов не было, так что пришлось взять себя в руки. Некогда сопли бахромой развешивать!

Рассмотрю позже, – пообещала себе я и, выставив вперед светящиеся кисти в сторону худого, зловеще сказала:

– Понимаю.

Тот раскинул руки, героически закрывая собой металлические коробки:

– Н-нет. Ум-моляю! Т-т-только не сервер!

– Лох мастдайный ^[7]… – вырвалось у толстого сквозь подвывания и стоны. – Хер с ним, с серваком! Ховайся, придурок!

Я пренебрежительно глянула на жирдяя. Тоже мне жрец! Да его не волнуют ни духи, ни сохранение секретов, только собственный зад. А вот для худого было что-то святое. Хотя духи его пойми, за что он борется… За коробки?! Серве… что-то. Хм, ну ладно. Толстый полез к двери. Жгучие сферы до боли переполнили мои руки, и я выпустила в него разряд. Жиро-жрец выгнулся, трясясь и дергаясь. Волосенки его встали дыбом, осветившись на концах голубыми точками. Пара конвульсий, и он отключился.

– Зачем т-ты его… – в ужасе пробормотал худой, – убила?

– Не обуглился, значит, поживет пока. Насчет тебя еще посмотрим, – процедила я с важным видом и ткнула пальцем в то, что он закрывал впалой грудью: – Что это? Зачем?

Худой завис, потом выдавил из себя:

– С-система… общая с-система. Ж-жизнеобеспечения. Ч-чтобы тут все р-работало, – и моргнул так же, как мой братец Бас, когда воровал съестное.

– Врешь, – сообразила я. – Это отсюда за нами следят?

Худой вытаращился на меня, словно я была крысой, заговорившей человеческим голосом.

– От-ткуда т-ты узнала…

Я щелкнула для устрашения пальцами, выпуская искры, и буркнула:

– Тут я спрашиваю. Отсюда следите?

– Н-нет. С-сюда т-транслируется, – худой растерянно шарил глазами по небольшому помещению, словно выискивал, чем бы в меня бросить.

– Не вздумай дергаться. Я поджарю тебя быстрее, – предупредила я и приказала: – Показывай, как.

– Ч-что к-как?

– Как вы нас видите.

– Р-рекординг ^[8] п-показывать или ч-ч-что?

– Не дури. Показывай! – рявкнула я. – Иначе жирдяю конец. И твоим сервелам тоже.

– С-с-серверам, – осторожно поправил худой и, плюхнувшись в кресло, подкатился к загадочному столу. – С-с-с-сейчас. Ч-ч-что ты хотела увидеть?

Руки у него тряслись не меньше, чем язык, запинавшийся на каждом слове. Я повернула голову на застывшие фигуры и потеряла дар речи. Передо мной стояла уменьшенная до размера зайцекота Шеска, уже известный мне Амос и еще какая-то девушка, стягивающая с плеча сетчатое платье. Что за?..!

– Это покажи! – рявкнула я как можно страшнее, но из-за ошеломления мой голос дрогнул и прозвучал пискляво.

– О'кей. Т-только т-т-тут б-б-баги ^[9] какие-то, я к-как раз конфигурять с-с-собирался с-с-с-систему, – обреченно вздохнул худой и махнул указательным пальцем из стороны в сторону. Глянул на меня с испугом и надеждой: – М-м-меня, к-к-кстати, Ваня зовут. Иван то б-б-бишь. Севостьянов. Н-н-не убивай м-м-м-меня, а?

– Посмотрим.

Я вперилась в зыбкую картину, разворачивающуюся в пирамиде. Она зажглась ярче, и Шеска, моя любимая Шеска повернулась к отвратительному Амосу, который, как управ всех народов, развалился в кресле и со сластолюбивым выражением на физиономии поманил ее к себе… В висках у меня заломило: они прислали Шеску вместо меня! Наложницей к слюнявому Амосу… Не может быть! Надо спасать ее!

Но фигурка Шески, плавно покачивая тощими бедрами, приблизилась к Амосу и пропела сквозь помехи ненормальным, лягушачьим голосом:

– О, прекрасный господин…

«Прекрасный» бесформенный Амос покрылся рябью, затем стал нормальным и усадил ее на колено. Он сбросил на пол лучший платок Шески, провел рукой по ее груди, а затем забрался пухлыми губами за ворот рубашки. Шеска разомлела с самым счастливым видом. Меня чуть не стошнило.

– А ты пока подожди. Как там тебя? Ах, да, Танита, – профыркал довольный, как псидопс в куче объедков, Амос. – Ну же, степница, сними с меня шаровары…

Я не выдержала и крикнула, в раздражении прыснув искрами на пол:

– Убери это!

Жрец Иван послушался, шевельнул пальцем, и пирамиду, в которой заключалась живая картинка, всосало в поверхность стола, словно паучка из панциря.

Иван преданно смотрел на меня: чистый псидопсенок, выпрашивающий корку хлеба. Тьфу, гаденыш! Я сглотнула. На душе было скверно.

Нет, конечно, за Шеской не увивались парни пачками, и я вообще не припомню, ходил ли за ней кто, но тон у нее всегда был самый уверенный, когда речь шла о мужчинах. Мне казалось, она знает про них все. Однако чтобы вот так, словно зайцекошка в марте, льнуть к жирному глоссу?! Духи, хотелось бы мне это развидеть!

Мой живот скрутило то ли от отвращения, то ли от голода, и я сунула маленькую хрустящую лепешку из кармана в рот.

– Д-дай печеньку, – тоскливо попросил жрец. – У м-меня всегда от н-н-нервов аппетит р-р-разыгрывается. Аж в г-голове т-тикает.

– Обойдешься! – рявкнула я и строго потребовала: – Покажи мне Эдэра, начальника стражи.