SОS! Любовь! - читать онлайн книгу. Автор: Федерика Боско cтр.№ 26

– Но он звонил мне тысячу раз, а я не отвечала. Разве это не выглядит вызывающе?

– Это выглядело бы именно так, если бы данная ситуация возникла по вашей вине, но вы просто защищались, чтобы снова не оказаться в нелепом положении.

– Значит, я не должна отвечать на его звонки?

– Кьяра, вопрос не в том, должна или не должна . Нужно считаться не только с чувствами других людей, но в первую очередь – со своими. Запомните, ваше личное благо превыше всего. Иначе получается так, что он возлагает на вас ответственность за случившееся, и в этой вывернутой наизнанку ситуации вы радуетесь, что получили возможность искупить вину.

– Вы где-то прочитали об этом или сами придумали, на ходу?

– Все-таки я получил диплом, хоть и учился заочно.

– Есть какой-то способ изменить мое душевное состояние?

– А как вы себя чувствуете?

– Слабой, грустной, брошенной, потерянной, одинокой.

– Вы нарисовали очень яркую и точную картину своего эмоционального состояния.

– Наверное, потому, что я знаю себя уже тридцать пять лет.

– Ощущение потери после внезапного разрыва отношений абсолютно нормально. Это как настоящий траур: мы вынуждены смириться с ситуацией, над которой не властны, а наш мозг категорически отказывается принимать это. Нужно время, чтобы привыкнуть. Я бы очень хотел, чтобы вы поразмыслили над тем, что я осмелюсь назвать «ноговытирательством». Это не новый гаджет, это ваша манера общения с Андреа, в результате которой вы всегда чувствуете себя ни на что не годной, виноватой.

– Но это сильнее меня. Если кто-то повышает голос и обвиняет меня в чем-то, я просто отключаюсь. Я не могу ответить тем же и в итоге убеждаю себя, что сама виновата. Знаете, однажды в школе две наглые девчонки сильно толкнули меня прямо на окно, я нечаянно локтем разбила стекло, но они сказали, что я сама виновата, мне еще и попало. В другой раз Барбара сказала, что я должна вернуть ей деньги, мне казалось, что я их уже вернула, но, поскольку я засомневалась, пришлось отдать снова. Позавчера соседка жаловалась, что никто не моет лестницу, которую вечно пачкает собака жильцов с четвертого этажа. В результате я вымыла лестницу.

Фолли не меняет выражения лица уже двадцать минут. Может, у него парез лицевого нерва?

– Если бы я попросил вас убрать здесь, в студии, потому что мне некогда, вы бы сделали это?

– Конечно! – с готовностью отвечаю я.

– Но почему? – Фолли вытаращил глаза.

– А почему нет? Вы всегда так любезны со мной, я была бы рада оказать вам небольшую услугу.

– Но я-то не оказываю вам услугу, я работаю, а вы платите за эти сеансы свои деньги!

– Да, ну и что? Одно не противоречит другому.

– Кьяра, вспомните, мы с вами говорили о границах допустимого: я не имею права просить вас ни о чем подобном, потому что я – ваш психотерапевт. Одно абсолютно противоречит другому! Это вам понятно? – Он говорит со мной как с тупицей.

– Ладно, я не буду у вас прибираться.

– Вы не должны этого делать не потому, что я заявил, что это неправильно, а потому, что вы сами это понимаете!

Боже, во что превращается эта терапия…

– Хорошо, согласна, только не сердитесь так!

– Я не сержусь! Я пытаюсь объяснить вам… Хорошо, такой пример: если Барбара сообщит вам, что она уже три месяца встречается с Андреа, что вы будете делать?

Вздыхаю и морщусь:

– Господи, доктор, это очень сложно. Знаете, нет такого мужчины, который устоял бы перед Барбарой; раньше или позже, но это все равно случилось бы.

– То есть вы не разозлились бы? Не разошлись бы с ней?

– Мне не под силу с ней тягаться, это точно. Я ей в подметки не гожусь; если уж она решит, что он ей нужен, она своего добьется.

Фолли молчит.

– Я неправильно ответила?

– Не бывает неправильных ответов. Просто я надеялся, что вы ответите иначе.

– Когда твоя жизнь катится черт знает куда, должна же быть какая-то причина?! В общем, как в футболе, есть команды, выступающие в премьер-лиге, и команды второго дивизиона, я всегда чувствовала себя игроком из второго дивизиона. Главное, что я честно себе в этом признаюсь, правда?

– Нет, Кьяра. Это имело бы значение, если бы у вас, к примеру, не было бы руки, а вы хотели бы во что бы то ни стало стрелять из лука. Ваша теория про людей второго сорта в корне ошибочна. Откуда у вас это убеждение?

– Это теория моего бывшего поклонника Луиджи, он единственный продержался целый год. Чрезвычайно самоуверенный, голова набита всяческими теориями – он считал себя специалистом во всех областях человеческого знания. А еще ему нравилось проповедовать.

Он, правда, с детства мечтал стать священником, но родители не позволили, они хотели, чтобы он продолжил семейный бизнес – производство унитазов; таким образом, Луиджи пришлось подчиниться воле отца. Парень был так затюкан, что стал самым противным из всех управляющих компанией.

Он прекрасно устроился и умело лавировал между тем, что ему велели делать, и тем, чего он хотел на самом деле.

Мы познакомились с ним на похоронах. Правда, он не был знаком с покойным и друзей покойного тоже не знал: его интересовала проповедь. Он сидел в церкви на скамейке рядом со мной и сосредоточенно слушал. Когда после службы мы пожали друг другу руки, он натянуто улыбнулся и сказал, что находит обычай жать руку незнакомцам антисанитарной.

После этого он трещал без перерыва. Рассказал об архитектурном стиле, о мозаиках, растолковал задачи Второго Ватиканского собора и прочитал наизусть «Верую» по-латыни.

Знаю, что вы сейчас подумали: почему я не вспомнила свой предыдущий негативный опыт и не сбежала от этого типа куда глаза глядят?

Но я ведь не знала, что он такой странный. Мне казалось, что нужно дать ему шанс…

– Вы и Джеку-потрошителю дали бы шанс…

– Мы стали встречаться. Он был очень умен, с недурным чувством юмора, имел утонченный вкус и всегда хорошо одевался. По выходным он брал меня в паломнические поездки к особо чтимым иконам – Мадонна Лоретская, святой Антоний Падуанский, святая Рита из Кашии – или в деловые поездки: Монтекассино, Ассизи, Сульмона, Лурд.

Он считал, что романтический уикэнд неплохо совместить с церковным праздником в какой-нибудь богом забытой деревне. Но вообще-то, он был довольно мил, всегда что-то читал и дарил мне массу книг. Один раз даже подарил электронный молитвенник.

Мне было приятно осознавать, что он ведет себя как мой наставник, заботится о моем образовании, рассказывает много такого, чего я не знаю.

Не важно о чем. Если бы он принялся обучать меня чтению по Брайлю, я все равно была бы рада. Мне льстила сама мысль о том, что кто-то интересуется мной.