Это была компания, чьи платежи фигурировали в бухгалтерских книгах Петроса. Неужели Петрос тоже замешан? Керри охватила паника, и она прослушала, что ей говорил Джеймс.
– Прости. Кому принадлежала эта компания?
– Мы еще не знаем. Но наш дорогой капитан Савидис также работал у твоего крестного, пока не перешел в «Силингс».
– Но это же не значит… Ты думаешь, Петрос тоже замешан?
– Мы пока не знаем.
– Это невозможно! Он прекрасный человек, он… Керри стала думать о Петросе и обо всем хорошем, что он для нее сделал. А что, если она попала в университет по ошибке? Хотя это была ее ошибка – Петрос, в сущности, ее не заставлял.
– Эй, выпей кофе. – Джеймс озабоченно смотрел на нее. – С тобой все в порядке? Послушай, все это только косвенные улики – насчет Петроса. Мы не уверены, что он замешан в деле.
– Этого не может быть! Я знаю, что этого не может быть!
– Керри, – раздался озабоченный голос Алексиса. Он стоял у лестницы и выглядел намного свежее, чем раньше. – Не беспокойся об этом. Никаких улик нет.
– А если он все-таки замешан?
Алексис не успел ответить. В дверь ввалился Гарри.
– Мы напали на след. – Он посмотрел на Алексиса. – Где может быть твоя яхта?
Алексис пожал плечами.
– Я время от времени даю ее напрокат. Сейчас на ней сенатор Уокер.
Джеймс поднял голову, пытаясь припомнить имя.
– Кто?
– Я сейчас уточню. Я уверен, что это сенатор Уокер. – Алексис поднял трубку. – Стефан, кто сейчас на моей яхте и куда она направляется? – Он кивнул. – Я так и думал. Спасибо.
– Кто, Алексис? – спросил Джеймс.
– Сенатор Уокер. – Алексис положил трубку. – Он должен направляться в Санторини.
– Нет, – ответил Гарри. – Он встал на якорь в двух милях от Пирея. Это подтвердила береговая охрана. Рядом встала другая яхта – «Жемчужина Афродиты».
– Это же яхта Тео! – воскликнула Керри.
– Похоже, что обмен состоится сегодня днем, – сказал Гарри. – Я жду подтверждения.
Зазвонил телефон.
– Вы получили информацию о торговой флотилии «Силингс»? – спросил Джеймс. – Да. – Он взглянул на Керри. – Ее владельцем был Петрос.
– Петрос?! Слава Богу! Все глаза устремились на нее.
– В чем дело, Керри? – спросил Алексис, нахмурившись.
Она выглядела виновато, как ребенок, уличенный в краже конфет. Она вся дрожала, но надо было им сказать, и она со вздохом начала:
– Примерно пять лет назад у Петроса был огромный доход. Когда упомянули «Силингс», я подумала, что он замешан. Но если компания перестала существовать, то, вероятно, он обратил имущество в деньги.
– На самом деле она не перестала существовать, – сказал Гарри. – Она была продана, название изменено, и флотилия на время расформирована.
Алексис вздрогнул.
– Кому она была продана?
Гарри поднял бровь, посмотрел на Джеймса, и тот в ответ кивнул.
– Твоей матери!
Глава 17
– Моей матери? Ты уверен?
– Да. Вот чего мы не знаем, так это почему она теперь принадлежит Тео, если не было сделано никаких платежей на счета твоей матери.
– Вы проверяли счета моей матери?
Алексис был в ярости, но старался сдерживать свой гнев.
– С ее разрешения, Алексис. Все только с ее разрешения. Она нам очень помогает, – пояснил Джеймс.
– Моя мать и Петрос подтвердили все это?
– Более или менее. Нужно выяснить еще некоторые детали, но я уверен, что они совершенно невиновны. Я думаю, ты должен узнать у своей матери, почему флотилия теперь принадлежит Тео. Это поможет вам обоим… выйти из затруднения.
– На что это ты намекаешь, Джеймс? – спросил, нахмурившись, Алексис.
– Спроси у своей матери. Я полагаю, прежде чем продолжать игру в полицейских и воров, вы должны знать, что Петрос в больнице. – Керри посмотрела на него широко раскрытыми от потрясения глазами. Джеймс осторожно продолжал: – Когда Петрос узнал обо всем, у него случился сердечный приступ. Опасности нет, Керри. – Он тронул ее за руку. – Все будет хорошо. – Он повернулся к Алексису: – Кстати, это звонила твоя мать. Она просила передать, что твой самолет должен быть готов к вылету сегодня днем. Петрос должен лететь в Нью-Йорк на операцию. – Джеймс обошел вокруг стола. – Займись этим, Алексис, это не терпит отлагательств. Не беспокойся о нашем деле. Я дам тебе знать о результатах. Они почти у нас в руках.
Когда Алексис и Керри приехали в клинику, Елены нигде не было видно. Петрос объяснил слабым голосом, что она обсуждает с врачами детали перелета.
Петрос смотрел на Керри. Он причинил ей столько боли, и это казалось странным. Ведь все, чего он хотел, – обеспечить ее будущее счастье.
– Керри, девочка…
Слезы потекли по его лицу. Он понимал, что, возможно, в последний раз обнимает ее, в последний раз целует ее прекрасное лицо.
– Петрос, не плачь. Я полечу с тобой в Америку. Петрос покачал головой:
– Нет, Керри, моя милая, милая девочка, ты не должна этого делать. Я не заслуживаю того, чтобы быть твоим крестным отцом. Это я во всем виноват.
– Петрос, о чем ты говоришь?
– Я говорю о том, что обманывал тебя. – Его слабый голос дрожал. Он посмотрел на Алексиса. – Прости, Алексис, тебя я тоже обманывал.
– О чем ты, старый дурак? – спросил Алексис, но голос его был нежным.
– Вы оба должны знать правду. – Петрос посмотрел в потолок. – Когда я тебя официально удочерил, я обещал Тео, что он получит твою руку. Я обещал ему потому, что был ему должен деньги, много денег!
– Ты обещал Тео, что он на мне женится?
Алексис повернулся к окну и стал смотреть на цветы в саду, чтобы не наорать на Петроса. Петрос никогда не говорил ему об этом!
– Если ты помнишь, я очень быстро послал тебя в университет, несмотря на твои возражения. Я записал тебя в школу танцев, лишь бы отправить подальше с острова. – Слезы все текли по его щекам. – Я должен был его остановить.
– Нет, Петрос, не продолжай.
– Я должен. Я хочу, чтобы вы знали, каким идиотом я был. – Он закашлялся и попытался сесть. – Выхода не было. Пять лет назад он напомнил мне о долге. Он хотел, чтобы я устроил вашу свадьбу. Ты всегда ему нравилась.
Керри стало дурно.
– Продолжай.
– Я отказал ему. Я отказался выдать тебя замуж. Я понял, каким я был идиотом, и решил объявить себя банкротом, лишь бы не сделать тебя несчастной. – Петрос снова посмотрел на нее. – И тут один человек предложил мне прекрасное решение.