Полиция на похоронах. Цветы для судьи (сборник) - читать онлайн книгу. Автор: Марджери Эллингем cтр.№ 9

Он подскочил к Кэмпиону и пожал ему руку.

– Здравствуй, дружище, как я рад, что ты приехал, как рад! Похоже, моя муха все-таки оказалась слоном. Поешь, ладно? – Он махнул рукой в сторону обеденного стола. Говорил он сбивчиво, почти робко, что плохо вязалось с его панибратскими замашками.

В ярком свете огромной хрустальной люстры, висевшей над столом, вид у мистера Кэмпиона был даже более отрешенный и глупый, чем обычно.

– Перед приездом сюда я прочитал заметку в газете… – растерянным и неубедительным тоном произнес он. – Скверное дело.

Маркус бросил на него проницательный взгляд, но не увидел в лице собеседника ни малейшего намека на юмор.

– Я высадил мисс Блаунт рядом с «Обителью Сократа». Очаровательная девушка. Мои поздравления, Маркус, – продолжал он в той же отрешенной манере, которая раздражала столь многих его знакомых.

Чересчур яркий свет, блеск полированного дерева и серебра, стылый, чуть промозглый воздух в комнате – все это придавало встрече двух однокурсников необычайную формальность и чинность. Кэмпион говорил все рассеянней и неопределенней, а Маркус в силу своей природной холодности по большей части молчал.

Мистер Кэмпион с ритуальной торжественностью отведал ветчины; Маркус мрачно и вежливо за ним ухаживал, следуя одному из главнейших правил этикета – гостя необходимо как можно скорее накормить, предпочтительно чем-нибудь холодным.

Гостю же все происходящее казалось совершенно нормальным: его как будто каждый день вызывали на места катастроф и кормили холодной ветчиной. Деловито расправившись с ужином и благоговейно выкурив предложенную сигару, он наконец взглянул на хозяина дома, вежливо улыбнулся и непринужденно осведомился:

– И много у вас убийств происходит в это время года?

Маркус уставился на него, затем очаровательно покраснел.

– А тебя по-прежнему хлебом не корми – дай дурака повалять! – воскликнул он. – Я прямо как чувствовал, что ты надо мной потешаешься.

– Отнюдь. Я пытаюсь кое-что вспомнить. У тебя ведь была похвальная грамота за манеры и поведение, да?

Маркус позволил себе улыбнуться и оттого сразу стал похож на живого человека, но в следующий миг снова погрузился в прежнее состояние духа: мрачное и тревожное.

– Послушай… только не подумай, что я завлек тебя сюда обманом… но у меня сейчас туговато с деньгами.

Мистер Кэмпион отмахнулся и с укоризной произнес:

– Брось, друг! Я сделаю все, что в моих силах.

Лицо молодого адвоката просветлело. Тут пришла ревматичная горничная – убирать со стола, и Маркус предложил Кэмпиону пойти в кабинет, где можно было спокойно поговорить с глазу на глаз. Когда они поднимались по узкой дубовой лестнице, Маркус вновь обратился к приятелю виноватым тоном:

– Ты, как я понимаю, привык к подобным происшествиям? – смущенно пробормотал он. – Я, признаться, жутко струсил.

– У меня редко бывает больше одного трупа за квартал, – скромно ответил мистер Кэмпион.

Они вошли в комнату – типичный рабочий кабинет кембриджского выпускника, безукоризненный с эстетической точки зрения и лишенный каких бы то ни было элементов уюта, если не считать двух кресел у камина. С коврика им навстречу вальяжно поднялся кудрявый фокстерьер – явно с непогрешимой родословной. Маркус торопливо его представил:

– Фун. Полная кличка Фезерстоунхаф.

К легкому недоумению хозяина, мистер Кэмпион пожал псу лапу. Последнему это явно понравилось: он прошел вслед за гостем к камину, сел на коврик и в течение всего разговора сохранял то же породисто-благородное выражение морды, что отличало и его хозяина.

Маркус Фезерстоун являл собой печальное зрелище. Все неприятные мелочи жизни он привык встречать с одним и тем же равнодушием, позволяющим экономить умственные и душевные силы, однако сегодня он столкнулся с чем-то таким, что выбило бы из колеи даже самого бывалого человека.

– Видишь ли, Кэмпион, – вдруг сказал он, когда оба устроились в креслах. – Джойс угодила в самое сердце этой заварухи, что крайне неприятно – в частности, для меня.

Кэмпион кивнул.

– Понимаю. Выкладывай всю историю. Вы с мистером Сили были друзья?

Маркус удивленно поднял голову.

– Ну что ты. Разве Джойс не рассказывала? Сили был пренеприятным типом. Сомневаюсь, что он вообще с кем-нибудь дружил. Я не знаю ни единого человека, который бы хорошо к нему относился. Оттого все происходящее вдвойне неудобно. – Он умолк и нахмурился, однако через несколько мгновений взял себя в руки и продолжил: – Впервые я услышал о несчастье сегодня днем. Старуха Фарадей послала за моим отцом, но тот в отъезде, слава богу. Зимой он предпочитает другие места обитания. Я отправился в особняк и обнаружил все семейство в состоянии ажитации. Вернее, усиленно подавляемого брожения.

Маркус подался вперед и сверлил своего собеседника взглядом.

– Миссис Фарадей, разумеется, держала себя в руках. Это удивительная старуха, Кэмпион, удивительная! В гостиной, когда я приехал, сидели два инспектора сыскной полиции Кембриджшира, оба дрожали, как чистильщики ножей на балу. Ладно, рассказываю по порядку. Как ты знаешь, учеба начинается только в следующую среду, но даже во время каникул здесь трется пара-тройка каких-нибудь индийских студентов. Двое из них сегодня утром отправились на берег реки искать насекомых – и случайно нашли неподалеку от купален утопленника. Труп застрял в ивовых корнях. Возможно, он там пролежал несколько дней: погода стоит мерзкая и на речку никто в здравом уме не ходит. Студенты подняли тревогу. Приехала полиция, тело отвезли в морг. В бумажнике обнаружили визитную карточку с именем и часы с гравировкой. Разумеется, на всякий случай послали за родственниками, и Уильям Фарадей опознал тело.

Маркус умолк и мрачно улыбнулся.

– Это поразительно, но миссис Фарадей настояла на том, чтобы тоже поехать. Пока шло опознание, она сидела в машине. Подумать только! Ей восемьдесят четыре года. Тираниха и дракон, я сам ее боюсь. Но в морг поехала. Короче, Уильяма вызвали в полицейский участок, чтобы сделать заявление. И уже потом, когда мы все собрались дома, нам рассказали про пулевое отверстие. До того мы думали, что он утонул.

Кэмпион тоже подался вперед. Его светлые глаза за стеклами очков словно бы затуманились, тон по-прежнему был отсутствующий.

– Да, насчет пули… Что все-таки случилось?

Его собеседник помрачнел и весь скривился от воспоминаний.

– Эндрю прострелили голову. Я видел труп… Стреляли вплотную. Самоубийство, скажешь? Не-ет. Его связали по рукам и ногам, да и револьвер нигде не могут найти. Я сегодня встречался с главным констеблем графства. Он папин друг, чудесный старикашка – англо-индийская семья, все такое. Мы беседовали неофициально, разумеется, но он мне намекнул, что это совершенно точно убийство. Цитирую дословно: «Это убийство, мой мальчик, гнусное убийство».