След черного волка - читать онлайн книгу. Автор: Елизавета Дворецкая cтр.№ 6

Замиля всегда знала, что рано или поздно эти края и эти люди погубят ее. Недаром же ее первые шаги по земле угрян она сделала между пятен крови и мертвых тел. Вершина был добр к ней, но не сумел защитить ее сына от детей Велезоры. А теперь и сам превратился в опасное чудовище, какого-то шайтана! И вот ей, уже совсем не молодой, приходится пускаться в путь через море, не ведая, что на том берегу…

Вперед продвигались не быстро. Зная, что за бабу ему придется везти через три реки, Толига набрал с собой овчин, припасов, так что загрузили целые сани – кроме тех двух, что ушли под пожитки самой Замили. Она увезла из дому все, что смогла, будто не собираясь возвращаться. Толига был хмур и со спутницей почти не разговаривал. Ему пришлось выдержать целый бой с собственной «старухой»: Мирогостевна решительно возражала против того, чтобы муж ввязывался в это дело. Едва отпустила сыновей – только потому, что и сама считала добрым делом избавить Ратиславль от хвалиски.

Ехали по хорошо знакомым местам – вверх по Угре. Толигу, княжьего родича, здесь знали и охотно пускали ночевать. На Замилю смотрели с изумлением: в этих краях не видели таких темноглазых, черноволосых женщин, – потом начинали шептаться. Никому не открывая правды, Толига рассказывал, что младшая княжья жена по повелению самого Вершины едет проведать своего сына. На верхней Угре уже прослышали о событиях минувшего лета, хотя и толковали их вкривь и вкось.

Через три дня вышли в извилистую Жижалу – приток Угры, что вливался в нее с полуночи, как раз там, где сама Угра резко поворачивала на полудень. С запада в нее здесь же впадала Вороновка, и три реки образовывали нечто вроде неровного креста, перекрестка путей на все четыре стороны света.

Теперь до цели оставалось совсем близко, и еще до вечера путники увидели городец Верховражье. Речной мыс отделялся с одной стороны глубоким оврагом, откуда и пошло название – от «верх оврага», а с другой стороны был выкопан ров. Здесь сидел род Радутичей – старинный, знатный и неуступчивый. Когда-то их предки отвоевали эти земли у голяди и не желали признавать над собой власти ни смолянских, ни угрянских князей. Князь Братомер, а потом его сын Вершина немало бились с Радутичами и в конце концов договорились о дружбе, отдав сестру Толиги, Румяну, в жены старшему Дорогуниному сыну, Окладе. Толига был родичем Вершины по Темяне, то есть к княжескому роду не принадлежал, но Оклада сам выбрал Румяну – самую красивую из ратиславльских невест того лета.

Оклада сейчас и был старейшиной Верховражья и называл себя боярином. Дань с Жижалы он собирал сам и две трети отсылал в Ратиславль, но в остальном был здесь полным хозяином: сам судил, сам приносил жертвы за жижальцев у знаменитого Копье-камня, сам созывал вече. Все это немало заботило Вершину, но пришлось кстати, когда понадобилось избавиться от Хвалиса: на Жижалу угрянское гощенье не ходило, и можно было верить, что здесь оплошавшего отпрыска никто не найдет. А Оклада только рад будет приютить того, кого не любят в Ратиславле.

Перед прибытием Замиля велела остановиться и переоделась: вместо дорожной надела самую дорогую свою шубу – на булгарских соболях, крытую синим шелком, – а поверх убруса намотала другой, золотистого шелка. Надела золоченые греческие обручья с самоцветными камнями, перстень, в котором мерцал лиловый камень джамаст с хорезмийской надписью «Ил-ла-лах», который какой-то русин отдал Вершине в уплату за проезд через его земли от Волги к Десне. Все это Вершина надарил ей за двадцать лет. Она не собиралась являться к Окладе беглянкой и просительницей: пусть гордится, что его навестила любимая жена угрянского князя!

У Толиги всю дорогу было сердце не на месте. Полгода назад он отвез сюда своего воспитанника, но с тех пор не имел от него вестей и не знал, как тот здесь прижился.

Однако все оказалось даже лучше, чем Толига ожидал. Судя по веселому виду Хвалиса, у Оклады он пришелся ко двору. Здесь легко было рассказывать, что он был вынужден бежать из дома, чтобы его не погубили оборотни – дети Велезоры, и Оклада охотно поддержал того, в ком видел соперника будущих угрянских князей. За столом Хвалис сидел среди хозяйских сыновей и был одет в такую же, как у них, сорочку, шитую руками боярыни Румяны.

Матери Хвалис очень обрадовался, и она разрыдалась, припав к нему. Потом, проведенная в дом, стала раздавать подарки: посуду хозяйке, полотно дочерям, пояса и рукавицы сыновьям. Хозяину – шелковую шапку на соболе. Семейство было довольно многочисленное: сыновья Живогость, Переслав, Радутец, Румянок, дочери Игрелька и Добруша. Старшая, Толигнева, названная в честь брата матери, уже была замужем. У Оклады имелся младший брат, что изначально тоже звался Радутец, но теперь больше был известен под прозванием Кривец – правый его глаз был стянут старым шрамом. У Замили и для него нашелся тканый пояс и резной гребень. Оклада, довольно хмурый рыжеватый мужик, и правда был горд принять такую гостью, даже расщедрился на пару щербатых улыбок.

– Где вам хлеб, там и нам хлеб! – приговаривал он. – Дайте боги, чтоб вам лиха не было, коли вы наши родичи и сватья!

В городце жил только сам Оклада с ближними родичами, зато на берегу раскинулось довольно обширное селище. По вечерам люди набивались в обчину, где справляли пиры и обсуждали дела, и Толига рассказывал о событиях минувшего года на Угре. Главных было два: отправка Лютавы в дешнянскую землю, замуж за князя Бранемера, и болезнь Вершины. Толига представил все наилучшим образом: Лютомера отец отослал вместе с сестрой и не велел возвращаться, пока сам не покличет – что было чистой правдой, – а значит, его наследником, буде чуры призовут, становится Хвалис. О том, что вину за болезнь князя молва возлагает на Замилю, он, конечно, не упомянул. Зато дал понять, что ради будущего вокняжения Замиля и приехала за любимым сыном.

На самом деле Толига с трудом скрывал беспокойство. Замиля приехала ведь вовсе не затем, чтобы забрать сына, а чтобы с ним остаться.

Самому Хвалису они тайком рассказали всю правду.

– Твоего отца схватил шайтан… ну, тот злобный дух, которого наслала эта змеюка Галица, – шептала ему тайком Замиля. – Сначала все шло хорошо: он отправил Лютаву на Десну, а ее брата отослал с ней и не велел возвращаться. Потом он призвал бы тебя и объявил своим наследником. Так и было бы, но… Я не знаю, что случилось с Галицей, но тот шайтан вдруг взбрыкнул и перестал ей подчиняться. Теперь князь сидит как помешанный и только просит есть! Я каждый день и каждую ночь боялась, что он съест меня или нашу дочь! И я знаю: все эти люди нарочно оставили с ним меня и Амиру, чтобы он, если шайтан захочет кровавой жертвы, бросился на нас! Нам пришлось спасать свою жизнь! И теперь ты должен защитить твою мать – я сделала все, что могла, чтобы защитить тебя. Но теперь ты уже не ребенок, ты мужчина, и теперь я полагаюсь на тебя!

– Я придумаю что-нибудь, не бойся, матушка! – Хвалис обнимал ее, но в лице его и в таких же, как у Замили, темных глазах застыла тревога.

За минувшие полгода он почти забыл прошлые неприятности. Иногда он вспоминал о будущем, но отмахивался от этих мыслей, надеясь, что отец и мать как-нибудь все уладят. И вот эти надежды рухнули. Отец – помешан, мать сама приехала искать защиты у него, сына. Прятаться больше не за кого, пора из отрока делаться мужем…