След черного волка - читать онлайн книгу. Автор: Елизавета Дворецкая cтр.№ 56

Она замолчала, вспоминая свои многочисленные чаяния – из них не сбылось пока ничего, хоть она и была той Ладой, к которой обращают мольбы о счастье. Говорят, боги властны менять судьбы людей. Может быть. Но, как и люди, они не властны изменить свою собственную судьбу.

– Пойдем кукушку искать! – Далянка потянула ее за руку.

– Можно поискать. Но я и так скажу – дочка у тебя первой будет. Сказать, как назовут?

– Дочка! – Далянка счастливо засмеялась. – Имя я сама знаю! Только жениху не говори – а то откажется, станет искать такую, чтобы одни сыновья!

– У тебя их будет много…

Сквозь прорези личины Лютава смутно видела реющие в полутьме вокруг Далянки светлые детские личики – семь или восемь. Из них два‑три были полупрозрачны – знать, недолго им на свете жить доведется, но этого она не стала говорить.

Темнело. Летний вечер подкрадывается так медленно, так мягко и неприметно овладевает миром, что кажется – еще совсем светло. Но вот загорелся костер на Ярилиной плеши – сперва один, потом другой. И яркое пламя обнаружило тьму, не давая ей больше сливаться с воздухом.

В роще ощущалось тихое движение – то здесь, то там скользили белые фигуры, наклонялись, срывая цветы, в эту ночь имеющие волшебную силу. В том числе и кукушкину траву – тонкий зеленый стебелек с мелкими белыми цветочками, неприметными, но наполняющими вечерний воздух одуряющим запахом. От этого запаха загорается кровь, путаются мысли, все силы и побуждения устремляются к любви – оттого и зовут эти звездочки еще травой любкой. «Русалки», с трепетом глядя на мир сквозь прорези личин и чувствуя в себе нездешние силы, дрожащими руками собирали указанные старшими подругами травы. Все хорошо, когда ходишь со всеми в кругу, но, оставшись наедине с духами, впущенными в душу, как грозные гости в дом, каждая ощущала пронизывающий ужас. И старалась поскорее собрать на венок, чтобы вернуться в мир живых, где эти травы будут хранить тебя весь год.

– Вот она! – Какой‑то мужчина вдруг выскочил из‑за деревьев. – Попалась!

Далянка, к которой он протягивал руки, взвизгнула от неожиданности и отскочила. Тот метнулся было за ней, но Лютава бросилась ему наперерез. Ее он раньше не замечал и сам вздрогнул, когда перед ним вдруг выросла высокая худощавая фигура с мокрыми волосами, делавшими ее еще более жуткой.

– Попался! – закричала Лютава и через его голову сделала знак Далянке. – Сейчас мы тебя защекочем, будешь знать, как по лесу ночью бродить!

И еще пока говорила, она узнала свою жертву – это был Ярогнев. С наступлением вечера парни, забавлявшиеся борьбой, получали право принять участие в играх с девушками, и только самые робкие еще оставались на лугу, а остальные отправились «ловить русалок».

– Еще кто кого защекочет!

Ярогнев вдруг засвистел во всю мочь, и тут же с трех сторон раздался ответный свист. Звучал он довольно близко, и Лютава схватила Далянку за руку:

– Бежим!

Подхватив подолы, они во всю мочь пустились по траве. Но Далянка стала отставать – не привыкнув смотреть через личину, она плохо видела. Кто‑то схватил ее за другую руку, она упала; Лютава выпустила ее и обернулась, готовая к борьбе. Противников у них было уже двое: Ярко и другой парень из вятичей, чье лицо Лютава помнила по прошлому лету, только имя позабыла. Этот и схватил Далянку, а Ярко устремился к ней.

– А ну пойдем со мной! – Он попытался сгрести ее в охапку, да не на такую напал.

Ростом Лютава была не ниже его, и хотя уступала силой, зато превосходила быстротой и ловкостью. А Ярко к тому же не ожидал от девки такого умелого и яростного сопротивления и было растерялся. Лютава ловко подбила ему ногу и опрокинула наземь, села сверху и, изо всех сил вцепившись в запястье, завернула руку за спину.

– Вот так русалка! – засмеялся рядом еще чей‑то низкий голос. – Нет, паренек, тебе с такой не совладать! Больно шустра!

И едва Лютава успела оглянуться, как неведомая сила оторвала ее от Ярко и подняла в воздух. Сквозь прорези личины она успела заметить что‑то огромное, черное: мелькнуло воспоминание о Радомире, который приходил к ней в виде такой же смутной тени. Но это была не тень, а живой человек; вскрикнув от неожиданности, Лютава вдруг обнаружила себя где‑то в темной выси. Земля ушла вниз, лишь остался в пальцах пучок травы, за которую она пыталась уцепиться, а ее уже перебросили через плечо, так что она повисла головой назад, а задней частью вперед. Вопя, она попыталась подобрать волосы, чтобы не цеплялись за ветки, а ее уже несли куда‑то через рощу. Рядом раздавались крики других девушек, и всех тащили на поляну, где горели костры.

Изловивший «русалку» парень должен прыгнуть вместе с ней через костер – так русалочий дух изгонялся и возвращалась живая девушка. Обычно «русалки» не противились – им и самим поскорее хотелось избавиться от гостий из Нави, – поэтому каждая охотно прыгала, держась за руку того, кто ее поймал и вывел из леса. Но пленивший Лютаву не ожидал от своей добычи такой покорности. Вися вниз головой, держа обеими руками волосы, чтобы не волочились по кустам, она ничего не видела и только по усилившимся многоголосым крикам догадывалась, что ее уже принесли на Ярилину плешь. Она ожидала, что вот сейчас ее наконец спустят на землю, но не тут‑то было!

Ее пленитель лишь прибавил шагу, потом побежал – и прыгнул! Лютава ощутила резкий толчок, вокруг полыхнуло жаром, она снова испугалась за волосы – как бы не загорелись! – и только тогда сообразила, что все уже позади.

Наконец ее спустили на землю, но после всего этого она плохо стояла на ногах и вслепую уцепилась за незнакомца. А он снял с нее личину – теперь было можно. Она отняла одну руку убрать волосы с лица, он наклонился, собираясь ее поцеловать, как положено после этого прыжка… И оба они охнули от неожиданности и отшатнулись друг от друга – будто каждый увидел зверя лесного.

«Это не он!» – прозвучал в памяти обоих один и тот же возглас.

От изумления у Лютавы будто каждая жилка в теле вспыхнула огнем. Боги, кто это? Она его уже видела, вот почему он показался таким знакомым! Чужим, но знакомым. Они встречались – минувшей зимой, в Доброхотине, куда его привезли, пленного, сыновья Толиги. Лют потом вернул его Зимобору, и они уехали восвояси, в Смолянск. Но, о боги, здесь‑то он откуда взялся? На Угре, возле Ратиславля, в велик‑день Ярилы Сильного! Не мерещится ли он ей?

От игрищ, бега, прыжка через огонь и вида этого лица, перенесшего ее в минувшую зиму, Лютава не помнила себя. Земля под ногами таяла, собственная кожа казалась чужой, руки горели, по телу бежали мурашки, голова кружилась – как при выходе в Навь. Было чувство пребывания сразу в двух мирах, и все вокруг одновременно было своей противоположностью: пламя костра – тьмой, крики толпы – вязкой тишиной, земля – туманом, а этот человек напротив – совершенно чужим и уже хорошо знакомым, будто она знала его в раннем детстве, а потом потеряла.

Красовит тоже был ошарашен. Сперва он лишь вытаращил глаза от изумления, не понимая, кто эта дева и почему она кажется ему все же знакомой. А потом отшатнулся – вспомнил. Эта девушка улыбалась смолянам в Селиборле на пути их памятного полюдья, а потом ушла, исчезла, как тень. Ее лицо потом склонилось над ним в тот чудный день, когда его, связанного, черноглазая женщина в богатой шубе спрашивала, хочет ли он жить. А потом эта дева оказалась ни много ни мало сестрой нового угрянского князя. Парни в дружине уверяли, что она – оборотень: дескать, сами видели, как она превратилась в волчицу. Или нет, из волчицы в человека. Правда или нет – кто разберет?