Солнце Велеса - читать онлайн книгу. Автор: Елизавета Дворецкая cтр.№ 33

– Здр-равствуй, Белый Волк, ср-редний бр-рат! Чего тебе не гуляется, не бегается – ведь Купальская ночь приближается!

– Здравствуй, Черный Ворон, старший брат! Как жизнь идет? Что тот воин, за которого мы с лихорадками воевали?

– Плохо. – Ворон нахохлился. – Умер он. Везли, да не довезли живым до места. Видно, не судьба. Зря я тогда вас с младшеньким сорвал воевать. Только зря Кощную Мать разгневали.

– А пока я там воевал, мою сестру из дома увезли. Может, то от Темной Матери мне намек, чтобы не совался, куда не звали… – Лютомер вздохнул. – За сестрой я сюда и пришел. Помоги, старший брат.

– Пока воевал, увезли?

– Я тебя не виню.

– Раз так, вдвойне я тебе обязан, средний брат. Говори, чего нужно. Где твоя сестра?

– Да кабы знать! Где-то рядом с князем Святомером. Его Святкин, сын их увез. Слетай, поищи моих сестер.

– Может, меньшого попросить? – Ворон насмешливо склонил голову набок. – Мне как-то не к лицу – к девицам в окошки летать. Это для него самое дело.

– Не хочу меньшого звать – он-то в любое оконце пролезет, да потом его дубьем не выгонишь! Ты, Ворон, птица вещая, везде бываешь, все знаешь.

– Ну, из-за меня увезли, я и найду! – согласился ворон. – Жди вестей.

Черная птица снялась с ветки и вскоре скрылась вдали. Лютомер сел на траву и приготовился ждать. Сегодня все решится, как он надеялся, довольно просто – ведь в праздничном разгуле так легко затеряться…

* * *

В ожидании, пока их судьба так или иначе определится, пленниц поместили среди жриц, живших на краю Марениного лога. В окрестностях Воротынца, как и в любой волости, имелось два святилища – богов верхнего и богов нижнего миров. Поскольку Воротынец ставился как крепость, защищавшая землю вятичей от хазарских набегов, благосклонность Перуна, покровителя воинов и дарителя победы, была здесь совершенно необходима. Его святилище, украшенное черепами жертвенных коней на кольях тына, высилось на пригорке. Но никакая битва не обходится без павших, потому вятичи нуждались и в милости Матери Мертвых. Святилище Марены расположилось в низине, куда вела довольно крутая тропа. Сейчас здесь было более многолюдно, чем обычно: многие роды, наряду с мужчинами, прислали своих ведуний, жриц и зелейниц, чтобы совместно помогали войску.

Двух девушек устроили в избе, где жила сама княгиня Чернава и ее младшая дочь, Гордяна. Однако Святомер, безропотно отдавший пленниц невестке, вдогонку прислал десяток отроков. Сменяя друг друга, те днем и ночью присматривали, чтобы угренские гостьи из святилища никуда не делись.

Из низины не была видна луговина, где народ со всей волости собирался на празднование Купалы, но общее возбуждение и пленницам не давало сидеть на месте.

– Матушка, а нас-то пустят на игрища? – еще утром спрашивала Чернаву Молинка. – Все веселиться будут, а мы, как мертвые, одни тут сидеть? Как же нам потом замуж выходить, если Лада и Ярило нам благословения не дадут?

– Так вы же не хотите замуж? – посмеивалась над ними Гордяна.

– Это мы за ваших не хотим! На белом свете и другие есть!

– А у вас на Угре женихи остались, да?

– Мой жених всегда со мной! – Лютава показала ремешок с бубенчиком, подвешенный к ее поясу.

Гордяна, дочь волхвы, должна была понять, что это означает.

– Не велел князь вас из святилища никуда выпускать, – призналась старшая жрица. – Боится, уйдете.

– Куда же мы одни уйдем – в лес пешком? Дом-то наш за тридевять земель!

– Да ведь придут за вами. Если не пришли еще.

Лютава опустила глаза. Княгиня Чернава хорошо к ним относилась, но и ей не нужно знать, что Лютава всем существом ощущает близость своего брата Лютомера. Она не сомневалась, что он снарядился в погоню так быстро, как только смог, а теперь находится где-то уже совсем рядом. Может быть, в том лесу, что виден, если подняться по тропинке из Марениного лога. Лютаву пробирала дрожь от волнения и нетерпения. Ее душила тоска по свободе, по дому, по родичам и особенно по Лютомеру, но внутреннее чувство кричало, что освобождение близко.

– Ну, матушка! Сестричка родная! – уговаривала Молинка Чернаву и Гордяну. – Попросите князя, чтобы выпустил нас в хороводах поплясать. Ну куда же мы денемся, ведь народ кругом! У народа на глазах как же мы убежим?

«Очень даже просто!» – мысленно отвечала на это Лютава. Исчезнуть в толпе – совсем не трудно. И все четыре женщины знали это одинаково хорошо, поэтому Лютава избегала смотреть в глаза княгине Чернаве.

А та колебалась. С одной стороны, возможных будущих невесток нельзя было не допустить к гуляньям Лады и Ярилы. Но с другой – Чернава понимала, с кем имеет дело, и не хотела отпускать их с глаз.

– Хорошо, – сказала Чернава наконец. – Увижу князя – попрошу за вас.

День перед Купалой – самый долгий в году. Казалось, уж давно должна наступить ночь, а солнце все еще светит, золотит верхушки берез, палит траву, отражается блеском в речной воде. И все же темнело – медленно-медленно, будто ночь крадется воровато, не смея показаться солнцу на глаза, понимая, что сегодня она не имеет никаких прав… Ну, почти никаких. И все же Марена тянула невидимые руки, засевала семена тьмы на поле света, зная – пройдет Купала и настанет ее пора. День начнет убывать, год покатится под горку, до самого дна, где ждет самый короткий день, когда семена света высеваются на поле тьмы. И вечно, пока стоит мир, будет вращаться это колесо, в самих своих противоречиях поддерживая равновесие Вселенной.

Святилище Марены опустело – в этот день Темной Матери не приносят жертв, и все ее служительницы ушли на луговину. Веселые крики и пение долетали даже сюда, и две девушки, единственные, кого пока не пускали на гулянье, прислушивались к ним, выйдя во двор.

– Пойдем посмотрим, может… – Кивнув сестре, Лютава подошла к воротам и выглянула.

Увы – пятеро отроков во главе с Колосохой честно несли службу под воротами, хотя на их лицах отражалась самая искренняя тоска.

– И вы тут, горемыки! – посочувствовала им Лютава. – Сами на гулянье не идете и нас не пускаете!

– Да разве ж мы! – Колосоха окинул взглядом стройную фигуру девушки. – Да я бы сам бы с тобой, знаешь… Стал бы я тебя держать тут, кабы сам решал…

– Это точно Колосоха говорит! – поддержал его отрок по имени Бессон и тяжко вздохнул. – Люди там гуляют, медовуху пьют, веселятся с девками, и все такое. Одни мы тут, точно псы на сене – сами не едим и другим не даем.

– Может, пойдем, погуляем, а? – голосом соблазнительницы предложила Молинка, выглядывая из ворот. – Про нас все забыли небось, не хватятся!

Девушка стояла, слегка наклонившись, и взгляд Бессона сам собой притянулся к ее пышной груди. И все же парень, тяжко вздохнув, покачал головой:

– Не, девки, не взойдет, и не думайте. Это у вас там батюшка с матушкой и все такое, а я и рода другого, кроме Святкиной дружины, в глаза не видал. От кого родился, даже не ведаю. Мне Святомер – и отец, и мать, и бабка с прабабкой. Если огневается и от себя прогонит – путь мне в лес до ближайшей осины, идти больше некуда.