КРЕПОСТЬ ТЕЛЬЦОВ - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Силенгинский, Евгений Лобачев cтр.№ 90

Ерунда, пронеслось в голове Мекита, это ведь всего лишь Званцо… Но, видя, что никто из солдат не посмел даже сдвинуться с места, он понял, что явно недооценивал значимость змеелицего коротышки для армии. Боялись ли его или любили — трудно понять, но жизнь его ценили высоко, в этом все сомнения отпали.

Если Кинжал сейчас побежит, ему дадут уйти, действительно дадут. Вот он — тот самый шанс. Чудесный, невероятный, словно посланный самими богами. Однако Мекит не бежал. Он только сделал несколько шагов вперед, остановившись поблизости от Юмилы.

— Ну? — сказала она, не скрывая раздражения, — чего ты ждешь? Хочешь произнести прощальную речь или полагаешь, что в мои планы входит стоять вот так до утра?

— Я не побегу, — сказал Мекит, сам удивившись и своим словам, и твердости в голосе.

— Что?! — опешила Юмила.

— Я не побегу один. Ты пойдешь со мной.

Ненадолго воцарилась тишина, которую разрушил грубый, злой смех Юмилы.

— Очень благородно, прекрасный юноша, но не стоит того. Ты думаешь, что моей жизни угрожает опасность? Ты ошибаешься. Званцо всегда прощает мне самые безумные капризы. Это не первый и не последний.

— Последний. Ты пойдешь со мной, — с нажимом проговорил Кинжал.

— Идиот! — выплюнула Юмила. — Ты вообразил, что я делаю все это от большой любви к тебе? Смешно! Я просто не хочу, чтобы тебя убивали. Ты не вызываешь во мне ничего, кроме жалости.

— Врешь, — очень спокойно сказал Мекит. И в третий раз повторил: — Ты пойдешь со мной.

— Но почему? — внезапно ослабшим голосом почти прошептала девушка. Но пальцы ее продолжали крепко прижимать острие стрелы к лицу Званцо.

— Потому что… — Кинжал тоже почувствовал накатившуюся слабость и вынужден был прокашляться. — Потому что жена всегда должна идти, когда ее зовет муж.

И снова Юмила засмеялась. Только совсем по-другому, не так, как минуту назад. Тихо и неуверенно, смешав в этом смехе радость и печаль, надежду и отчаяние.

— Это твое признание в любви?

— Оно стоит любого другого, — усмехнулся Кинжал.

Они вели этот разговор, чудовищно неуместный в сложившейся ситуации. Вели так, словно были только вдвоем. Словно не было ни сотен враждебных глаз вокруг, ни онемевшего от страха или изумления Званцо между ними.

— Стоит, — прошептала Юмила, но тут же надменно вскинула голову и с горечью произнесла: — только ты, красавчик, наверное, забыл об одном маленьком изъяне в моей внешности.

Свободной рукой она задрала челку, обнажая свой позорный шрам на лбу.

— Он тебе очень идет, — просто сказал Мекит, и в эту секунду готов был разорвать на куски каждого, кто усомнился бы в искренности его слов.

Юмила нервным движением оправила челку. Она сама не смогла бы сейчас объяснить, что творится в ее душе. В такие моменты любая женщина захотела бы почувствовать себя слабой, но жизнь почти не предоставила ей возможности узнать, что это такое. Будучи изгоем с самого рождения, она имела очень простой выбор: быть сильной или умереть. Вот и сейчас Юмила очень быстро уняла предательскую дрожь в коленках и усилием воли высушила готовые появиться в уголках глаз слезы.

— Все это очень трогательно, — сказала она даже резче, чем ей бы хотелось, — но, по-моему, мы с тобой немного заболтались. Или ты собираешься прямо здесь и сейчас устроить свадебное торжество?

— Если ты того пожелаешь, — задорно усмехнулся Кинжал.

Юмила позволила себе потратить секунду или две на шутливую видимость раздумий.

— Нет, — сказала она затем. — Для такого торжественного момента я предпочту что-нибудь более традиционное.

— Тогда пошли, — сказал Мекит. — Только… позволь мне подменить тебя.

Двигаясь плавно, но быстро, он переместился за спину к Званцо, мягко оттеснив Юмилу в сторону. Правда, едва ли Нерожденный что-либо выиграл от этой перестановки, так как теперь к его горлу плотно был приставлен кинжал Мекита.

— Ты мне не доверяешь? — с негодованием процедила Юмила.

Кинжал был чрезвычайно юн, и весь его опыт общения с прекрасным полом ограничивался кругом девиц определенного сорта. Ему еще только предстояло узнать, что даже лучшие из женщин обладают потрясающим умением отыскать повод для скандала где угодно, и сдерживающих факторов вроде «не время» и «не место» для них не существует.

Кинжал мог погибнуть прямо сейчас. Но… он обладал тем качеством, которое можно назвать интуицией, а можно звериным чутьем. И именно это качество подсказывало ему верные решения там, где недоставало знаний или мудрости. Он улыбнулся своей названой жене обезоруживающей улыбкой.

— Как ты могла такое подумать? — с глубочайшей искренностью сказал он. — Просто ты гораздо лучше меня знаешь окрестности лагеря. Нам нужно на север, показывай дорогу, а я пойду за тобой.

Мужчина смог бы поискать изъян в логике такого объяснения. Но Юмила была женщиной. Она успокоено кивнула и собралась уже идти, когда Кинжал попросил ее чуть задержаться. Он справедливо решил, что небольшое обращение к многочисленной аудитории будет совсем не лишним в их положении.

— Как видите, друзья, мы покидаем вашу замечательную компанию, — громко провозгласил он. — Настоятельно рекомендую не провожать нас, такая трогательная забота смутит меня, а в смущении я обязательно наделаю глупостей — то есть, перережу глотку нашему дорогому Званцо от уха до уха. В сущности, я сделаю это, если услышу малейший шорох у себя за спиной — а слух у меня превосходный. Проявив же должную тактичность и спокойно подождав вашего друга здесь, вы будете сполна вознаграждены. Клянусь, я отпущу Званцо живым, как только мы отойдем на безопасное расстояние. Дорогая, — обратился он на этот раз к Юмиле, — не будешь ли ты столь любезна освободить нашего спутника от оружия.

— Тебя нужно будет непременно вылечить от привычки молоть языком, — фыркнула девушка, ловко отстегивая пояс с оружием Званцо.

Юмила была неправа. Кинжал отнюдь не был болтуном. И если и обладал способностью складывать слова в более или менее витиеватые фразы, то в ход пускал ее редко, не в пример обожающему послушать себя Рикатсу. И, как правило, из сугубо практических соображений. Произвести впечатление на девушку, отвлечь внимание собеседника от какой-либо скользкой и опасной темы…

Сейчас причиной был страх. Опасаться за собственную жизнь было для Мекита делом не новым, но в этот раз — впервые! — он боялся за кого-то еще. И этот страх неожиданно оказался сильнее и пронзительней привычного ощущения загнанного зверя.

Преимуществом Кинжала перед многими и многими заключалось в том, что его страх никогда не перерастал в примитивную панику, сковывающую тело и разрушающую способность здраво рассуждать. Напротив, в критические минуты голова начинала работать с удвоенной энергией.

Кинжал, отодвинув до поры на задний план мысли о головокружительной перемене, так внезапно случившейся в его жизни, сосредоточился на задаче выбраться вместе с Юмилой из этой передряги. О да, боги ниспослали ему шанс, но это всего лишь веревка, спущенная провалившемуся в глубокую яму. Выбираться по этой веревке придется самостоятельно.