Узор на снегу - читать онлайн книгу. Автор: Патриция Хорст cтр.№ 15

— Если вы имели в виду то, что показалось мне, я польщена, Тимоти.

На какой-то безумный миг у него закружилась голова, и Тим вдруг понял, что слишком близко склонился к прелестному лицу, к этим губам. Зачарованный ее красотой, ее голосом, он готов был ступить на зыбкую почву, протянуть руки только для того, чтобы ухватить пустоту.

Но здравый смысл возобладал, и его охватила паника. Разве Лилиан сама несколько минут назад не призналась в том, что она — мастер иллюзии, неуловимой, как мечта? Он ничего для нее не значит, как и она для него. Ничего! Она — последняя женщина на земле, в которую он позволил бы себе влюбиться.

— Дело не сделано, — грубовато сказал Тим и отвернулся. — Вам еще только предстоит выполнить вашу часть сделки.

Лилиан распахнула дверцу шкафа в гардеробной, обозрела его содержимое и вздохнула. В ее доме в Лозанне так много вещей, которые подошли бы Стефани. Если бы она только знала!

Но Тимоти сказал: «Дайте моей маленькой Золушке почувствовать себя особенной», посмотрев на нее взглядом, каким смотрят любовники, и Лилиан готова была перевернуть небо и землю, лишь бы не разочаровать его. Перебрав с десяток нарядов, она остановилась на одном, затем стянула с себя одежду и направилась в душ…

Лилиан разглаживала на ноге шелковый чулок, когда позвонил Тим.

— Я хочу прийти в главный корпус пораньше, чтобы поприветствовать гостей. Вы готовы?

О Боже! Ей еще нужно высушить волосы, не говоря уж о том, чтобы привести в порядок лицо. Что же касается Стефани, та все еще лежит на диване в гостиной с ватными тампонами, пропитанными талой водой, на глазах, чтобы устранить последствия слез, и с расставленными пальцами, на ногтях которых сохнет едва заметный нежно-розовый лак.

— Не совсем, Тимоти, — сказала она, явно преуменьшив серьезность ситуации.

— Вас не смутит то, что придется идти без сопровождающего?

— Ничуть, — сказала она. — А Стефани имеет право на небольшое опоздание по случаю первого выхода в свет.

Но они задержались дольше, чем предполагала Лилиан. Гонг, извещавший о начале обеда, зазвонил как раз тогда, когда они входили в общую гостиную. Все головы как по команде повернулись в их сторону. На одних лицах читалось сдержанное любопытство, другие оставались равнодушными — и только на одном, принадлежавшем Тимоти Эвансу, было написано глубокое потрясение.

Великолепный в своем прекрасно скроенном вечернем костюме, он был занят беседой с группой гостей, но при виде дочери остановился на полуслове с открытым ртом.

Для Лилиан, перешагнувшей порог об руку со Стефани, этот момент показался вечностью. Ее охватило внезапное напряжение, показалось, что голоса в комнате понизились до шепота. Словно в тумане она осознавала, что толпа, обтекая их, движется в столовую. Наконец в гостиной осталось четверо: Стефани, она сама, старина Рили и Тимоти, который попрежнему молчал.

Стефани поежилась.

— Ой-ой-ой! Кажется, папу не вдохновляет наш вид.

Губы Тима теперь были крепко сжаты, но мрачно нахмуренные брови красноречивее слов свидетельствовали о том, что девочка права.

Избегая смотреть на него, Лилиан изобразила самую ослепительную улыбку, однако предназначила ее не Тимоти, а Рили, который сидел на высоком табурете у бара. Ради торжественного случая тот расстался со шляпой и джинсами, сменив их на темный костюм, белую рубашку и черный галстук. На нем, как обычно, были ботинки, но черные и до блеска начищенные в отличие от растоптанной пары, которую он носил в течение дня.

Однако не это великолепие, а восторженно-добродушная улыбка на лице старика побудила Лилиан подтолкнуть к нему Стефани.

— Может быть, мистер Эванс составит мне компанию за аперитивом, если вы согласитесь повести Стефани к столу?

— Ну разве мне не везет сегодня! — воскликнул он, вскакивая и протягивая девочке согнутую в локте руку. — Почту за честь, мамзель! Стеф, такой красотки, как ты, мои старые глаза не видели уже лет сто. Пойдем-ка, зададим им шороху, дорогая.

Ни слова не говоря, девочка пошла с Рили. Учитывая то, что Тим кипел от негодования, он проявил просто недюжинное самообладание, дождавшись, пока они останутся одни, чтобы направить свой гнев на ту, кто этого заслужил. То есть на Лилиан.

— Не соблаговолите ли объяснить, — процедил он сквозь зубы, — что это такое вышло сейчас отсюда?

Сжав волю в кулак, Лилиан выдержала его взгляд.

— Вы, должно быть, хотели спросить — кто? Меня не удивляет, что вы ее не узнали! Но, к вашему сведению, это была мисс Эванс, превращенная в очаровательную юную леди — как вы и велели.

— Если бы я знал, что вы сделаете из нее подобие обитательниц кварталов красных фонарей, я обратился бы к кому-нибудь другому.

Чтобы прийти в себя, Лиллиан шагнула к бару, налила в бокал минералки и сделала глоток. Уверившись, что голос не выдаст разочарования, она снов повернулась к нему.

— Хотя ваша дочь, безусловно, леди Тимоти — сказала Лилиана, противопоставляя его негодованию ледяное призрение, — самого вас вряд ли можно назвать джентльменом.

— Мы говорим не о том, кем я выгляжу в ваших глазах моя дорогая.

— А о чем же мы говорим?

— И вы еще спрашиваете? — Он досадливо взмахнул рукой. — Стеф всего только тринадцать — объясняю для непонятливых! — и ей совершенно ни к чему расфуфыриваться так, чтобы выглядеть на все двадцать.

— Я выжала все, что могла, из того, что было под рукой.

— Вы перестарались.

— Если вы считаете шелковую юбку и блузку в тон слишком вызывающими, то, возможно, вы слишком долго прожили в глуши и забыли о существовании другого мира, где гардероб женщины состоит не только из пыльных, выцветших тряпок. — Лилиан опустила ресницы и вызывающе повела плечом. — Или дело просто в том, что вы никогда этого и не знали?

— Ваши отработанные женские уловки на меня не действуют! — выпалил Тим. Глаза его сверкали, завораживая и пугая одновременно. — Испытывайте их на ком-нибудь более впечатлительном. Мой интерес к вам лишь следствие тех бредовых идей, которые вы вдалбливаете в голову моей дочери.

— Вы считаете, что я оказываю на нее дурное влияние? Как женщина с отсутствием хорошего вкуса или с недостатком здравого смысла?

— И того, и другого! Она нацепила жемчуга, от нее разит духами. Я уж не говорю о ногах, подламывающихся на высоких каблуках. А что вы сделали с ее волосами?

— Вы имеете в виду — кроме того, что рачесала их?

Он с такой силой хлопнул ладонью по стойке, что стоявшие на ней бокалы зазвенели, словно отдаленные колокольчики.

— Прекратите! Вы знаете, о чем я говорю.

— Я немного завила их, а затем подобрала вверх и заколола, чтобы открыть красивую шею Стеф.