Игра на нервах для одинокого ценителя - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Александрова cтр.№ 25

Свое ласковое цветочное прозвище бомж получил за нежно-голубой цвет лица, которым был в свою очередь обязан постоянному употреблению жидкости для мытья стекол, пентафталевого растворителя, мебельной политуры и других спиртосодержащих жидкостей.

Варвара Никитична по вполне понятной причине постаралась избежать встречи с Незабудкой. Но бомж заступил ей дорогу и протянул гнусавым голосом:

– Мамаша, купи зажигалку!

– Какую еще зажигалку! – прошипела Варвара Никитична, шарахнувшись от приставучего бомжа. – Отвали, пьянь хроническая! От тебя какую-нибудь заразу можно подцепить…

Но Незабудка, жалостно канюча, протянул к ней грязную ладонь, на которой что-то заманчиво блестело.

Пенсионерка невольно бросила взгляд и действительно увидела в руке алкаша красивую позолоченную зажигалку.

И тут в голове у Варвары Никитичны словно что-то щелкнуло. Вот оно! Вполне приличный подарок для зятя! А что куплено у бомжа – так кто же это узнает? Протереть на всякий случай уксусом, и дело в шляпе! И наверняка можно купить задешево, этот ханурик больших денег давно уже в руках не держал, для него и десятка – целое состояние…

Незабудка почувствовал перемену в настроении пенсионерки и прибавил убедительности в своем голосе:

– Бери, мамаша, стоящая вещь!

– Ладно, так и быть, возьму… – И Варвара Никитична потянулась за зажигалкой.

– Э, мамуля, – Незабудка убрал руку за спину, – а деньги?

– Вот тебе деньги! – Пенсионерка вытащила из кошелька мятую десятку.

– Мамочка, ты что?! – возмутился бомж. – Ты за кого меня принимаешь? Это несерьезно! Вещь дорогая, калек… коллекционная!

– Кто ты есть, за того и принимаю! – проворчала Варвара Никитична. – С тебя и этого довольно! Украл небось у кого-то!

– Как можно, мамаша! – Незабудка ударил себя кулаком в грудь. – Я никогда чужого не брал! Я, может быть, и неказист внешне, но душой чист и незапятнан, а зажигалка – это память, подарок дорогого человека, и только крайняя нужда заставляет расстаться с ней! Так что меньше, чем за пятьдесят рублей, я ее не отдам, мамаша! Память стоит дорого!

– Вот тебе еще десятка, и хватит меня агитировать! Твоя память большего не стоит!

Незабудка тяжело вздохнул, выхватил деньги у пенсионерки и отдал ей зажигалку, проговорив:

– Если бы не крайняя нужда, никогда бы, ни за что!

Варвара Никитична оглядела свою покупку, и лицо ее вытянулось: на зажигалке была выгравирована дарственная надпись:

«Василию Куликову в день рождения от сослуживцев».

– Ты, морда пьяная, что мне подсунул?! – воскликнула она, подступая к «синяку». – От любимого, говоришь, человека? Она же с гравировкой! У кого ты ее спер? И, главное дело, как я ее в таком виде зятю подарю?

– Ни у кого не спер! – заверещал бомж. – Говорят тебе, мамуля, мне подарили! Преподнес дружный педагогический коллектив четвертого батальона в связи с удачным проведением учебных стрельб и выпускных экзаменов!

И с этими словами Незабудка юркнул в подворотню и бесследно растворился в ранних петербургских сумерках.

– Вот ведь скотина! – горестно проговорила Варвара Никитична, разглядывая зажигалку.

Впрочем, все обстояло не так уж плохо.

Неподалеку в хозяйственном магазине работал старый гравер Николай Иванович. Он делал дарственные надписи на часах и кружках, на авторучках и фарфоровых вазах. Наверняка сможет переделать надпись на зажигалке.

Хозяина зажигалки звали Василий Куликов, а крутого Варвариного зятя – Василий Поляков. Всего-то три буквы. С днем рождения вообще все в порядке. С сослуживцами, конечно, потруднее, но Николай Иванович справится и возьмет недорого…

И довольная Варвара Никитична отправилась к граверу.

Алла Светлова, будучи замужем, проживала тоже на Васильевском острове (суд-то у нас тот же самый, районный), только не в старой его части, а в относительно новой, ближе к Финскому заливу.

Я подходила к подъезду, и лицо у меня вытягивалось.

Собственно, этого и следовало ожидать: как в любом приличном доме, дверь была оснащена домофоном. Так что мне с самого начала нужно решать задачу – как преодолеть эту первую линию обороны. Конечно, существуют всякие профессиональные приемы и маленькие хитрости, которым меня безуспешно учил дядя Вася. Можно позвонить в какую-нибудь квартиру и назваться почтальоном, можно…

Я не додумала эту мысль до конца, потому что как раз в эту секунду дверь распахнулась, и на пороге появился мужчина средних лет, обвешанный пакетами. По два пакета у него было в каждой руке, один он прижимал локтем к боку и еще один – подбородком к животу.

– Оэие оауа ей! – проговорил он что-то совершенно нечленораздельное. Однако я напряглась и поняла, что это значило: «Подержите, пожалуйста, дверь».

– Секундочку! – Я подскочила к нему и ухватилась за дверную ручку, не давая двери захлопнуться. Мужчина попытался благодарно кивнуть мне, при этом выронил прижатый подбородком пакет. Я подхватила этот пакет свободной рукой и держала, пока он переводил дыхание.

– Спасибо! – На этот раз он говорил вполне понятно. – Вы не подержите еще секундочку?

– Да ради бога, хоть две!

Он снова кивнул, подбежал к небольшой черной машине, открыл багажник (как ему это удалось, не представляю – свободных рук у него не было) и загрузил туда свои пакеты. Затем вернулся к двери и снова вошел внутрь. Оказывается, внутри подъезда прямо на полу лежало еще несколько кульков. Наконец он их все собрал, погрузил в машину и удостоил меня еще одной порцией прочувствованных благодарностей. Не дожидаясь конца этого представления, я вошла внутрь и наконец закрыла за собой дверь.

Первая линия обороны была благополучно преодолена.

Но дальше меня ждало самое трудное.

Я поднялась на седьмой этаж, подошла к нужной двери и надавила на кнопку звонка.

Не секрет, что один и тот же дверной звонок может звучать по-разному, в зависимости от характера и настроения звонящего, – он может быть нахальным и стеснительным, печальным и жизнерадостным, строго официальным и даже слегка нетрезвым… Согласитесь, что участковый милиционер звонит совсем не так, как загулявший муж!

Так вот, своему звонку я постаралась придать нужную интонацию – не слишком наглую, но уверенную и слегка утомленную.

За дверью послышались шаги, и простуженный женский голос осведомился:

– Кто здесь?

– Гражданка Светлова здесь живет? – спросила я самым официальным тоном.

– Ну, я Светлова! – отозвались из-за двери. – А вы кто?

В первый момент я жутко перепугалась. Как это Светлова? Ведь я своими глазами видела ее труп! Потом, голос совсем не похож… хотя голос – это неважно, она явно простужена, так что голос мог измениться… но труп…