Пейзаж с незнакомцем - читать онлайн книгу. Автор: Элизабет Хой cтр.№ 9

– Значит, вы не Лемэтр? – спросил он, не скрывая любопытства.

Дженни, понимая, что не может больше уходить от ответа, заявила:

– Моя фамилия Роумейн.

– А! – односложно и многозначительно протянул Глен.

– Вам это о чем-нибудь говорит? – не могла не спросить Дженни.

Их глаза на мгновение встретились. Что читалось в его немигающем взгляде: торжество или какое-то странное удивление?

– Значит, вы знали, что он здесь?

– Да, я догадывался, что он может быть здесь.

– Но вы не знали, что я его дочь?

– Если бы я и связал вас с Роумейном, то, скорее, принял бы за его внучку.

– Я поздний ребенок, – поднимаясь, коротко ответила Дженни. – Нам пора в обратный путь, но сначала я должна попрощаться со Стефано!

Произнося слова благодарности, Глен Харни поинтересовался, есть ли у него шанс посмотреть, как танцуют kolo в национальных костюмах.

– Каждый воскресный вечер или по праздникам, – ответил Стефано. – Старинные традиции на Зелене не умирают.

– Мне кажется, ваш батюшка мог бы написать здесь восхитительную картину… я имею в виду танцы… – заметил Глен, когда они уже сидели в машине.

– Это не совсем то, – пробормотала Дженни. – В танцах нет ничего абстрактного, хотя, не сомневаюсь, он мог бы и это написать в абстрактной манере. – Сложный ответ. Ну, не глупо ли с ее стороны подозревать Глена Харни в том, что любой его вопрос имеет какой-то зловещий журналистский подтекст?

– Но он же наверняка пишет на Зелене?

– Разумеется. В живописи смысл всей его жизни… да еще в приятном времяпрепровождении с друзьями. Многие из них приезжают к нам погостить.

– Знаменитые и успешные, – несколько задумчиво проговорил Глен.

– Отца не интересуют слава и успех, – отрезала она. – Среди его друзей много бедных художников и писателей из Челси и с левого берега Сены, которым приходится бороться за существование. Он не делит людей на ранги. Он любит их как таковых. – Девушка настороженно взглянула на Глена Харни и не смогла удержаться от искушения добавить: – Единственные, кого он терпеть не может, – это любители публичности и вездесущие, бесцеремонные газетчики и журналисты. Этих он избегает, как чумы. А в последнее время его донимают еще и издатели, требующие написать мемуары. Он отказывается, потому что ненавидит писать. Говорит, что все сказано в его картинах.

– Я уверен, он прав, – серьезно произнес Глен Харни и еще более серьезно добавил: – Вы считаете, он не позволит мне посмотреть работу, над которой здесь трудится? А вдруг он сжалится надо мной, как над одним из писателей, борющихся за существование, если узнает, что я восхищаюсь его творчеством?

– Если только вы не напишете о нем в ваших путевых заметках, – неуверенно произнесла Дженни. – Ему будет очень неприятно оказаться в числе «достопримечательностей» Зелена ради жаждущих сенсации туристов.

– Боже правый! – воскликнул Глен. – Мне такое и в голову не придет! За кого вы меня принимаете? За одного из газетных хищников?

– Я… я просто подумала, – запинаясь, произнесла Дженни.

– Не беспокойтесь! Я лишь бедный путешественник, честно зарабатывающий на жизнь описанием достопримечательностей.

Они поднялись на вершину горы и начали спуск по крутой дороге. Вдалеке блестели огни Модица, а воды бухты сверкали серебристым блеском в таинственном свете луны.

Дженни почувствовала, как Глен Харни коснулся ее руки.

– Давайте ненадолго остановимся, – предложил он. – Посмотрите, какая красота!

В наступившей тишине их обволокла атмосфера полного покоя. Откинувшись на сиденье, Дженни смотрела на бесконечное темно-синее небо, усыпанное звездами. Потом она повернулась и взглянула на Глена. В таинственном полумраке его лицо казалось серьезным и спокойным, а взгляд, устремленный на нее, полным какой-то странной печали. Под этим долгим взглядом она почувствовала, как ее сердце замерло в груди. Потом он мягко, но решительно наклонился к ней и поцеловал. Звезды закружились вокруг. Она больше ни о чем не думала, погружаясь в глубину наслаждения. Поцелуй был недолгим и не слишком страстным, но она одна знала: ее жизнь уже никогда не будет прежней. Когда Глен отодвинулся, она смущенно взглянула на него, словно пробуждаясь от крепкого сна.

– Вы ведь хотели, чтобы я вас поцеловал, не так ли? – тихо спросил он.

– Да, – глубоко вздохнув, произнесла она.

Глен улыбнулся и положил руку ей на плечо.

– Дорогая Дженни, вы так красивы… так молоды! – Его голос стал печальным. – Я должен отвезти вас домой. Вы устали. Я поведу машину. Думаете, я справлюсь с ней на этой дороге?

Дженни взяла себя в руки и довольно резко ответила, что она в полном порядке и вполне способна вести машину сама.

– Я могу подбросить вас до kafana, – решительно заявила она.

– Но вам это не по пути, – заметил он. – Высадите меня у вашей виллы, а к гавани я уж как-нибудь спущусь сам.

После недолгих споров ему удалось убедить ее. У ворот виллы он вышел из машины, и Дженни проводила его по тропинке, ведущей через рощицу прямо в гавань.

– Когда я снова увижу вас? – прощаясь, спросил он.

– Не знаю! Не знаю! – страстно воскликнула она и, резким движением заведя машину, проехала по дорожке к воротам виллы.

Глен еще долго смотрел ей вслед.

Подъезжая к гаражу, Дженни заметила свет во всех окнах виллы. Что происходит в доме? Почувствовав смутную тревогу, она бросилась в кухню. Мари, склонившись над плитой, что-то помешивала в кастрюле.

– Удачное времечко вы выбрали, чтобы шататься полночи неизвестно где! – едва взглянув на Дженни, сухо произнесла она.

– Что случилось? – нетерпеливо перебила ее Дженни.

– У вашего батюшки в десять часов был сердечный приступ, и с тех пор весь дом стоит на ушах… Месье Лемэтр объездил весь остров в поисках доктора Синьёка. Дома его не оказалось… обедал где-то с друзьями, а у друзей, как ни странно, нет телефона.

– Но папа? – вырвалось у Дженни. – Как он сейчас?

– Я не знаю, в каком состоянии сейчас находится ваш батюшка, – ответила Мари, продлевая напряженное ожидание Дженни. – Могу сказать только, что доктор был и ушел, а я сейчас варю бульон для месье Роумейна. – Она многозначительно взглянула на старинные стенные часы, которые, тяжело скрипя, пробили два.

– Неужели уже так поздно? – виновато пробормотала Дженни и, не дожидаясь ответа, спросила: – Как вы считаете, я могу подняться к папе?

– Спросите мадам Клэр. Но одно могу сказать… «Феррари», на котором вы уехали, им бы очень пригодился в поисках Синьёка.

Не желая больше слушать упреки, Дженни выскочила из кухни и побежала по коридору в холл. Клэр с кувшином в руке спускалась по лестнице.