Недолго думая, Олег сломал камыш, сделал из тростинки дыхательную трубку и тихонько погрузился в воду с головой.
Он не знал, что творится там, на берегу. Но до него доносились голоса. И еще он улавливал шаги.
Охотники стояли на берегу, осматривали место, которое неспроста казалось им подозрительным, но в воду зайти не решались. Так и ушли. Но Олег не выныривал. Он чувствовал, что враг затаился в ожидании, когда жертва обнаружит себя. А удерживать себя на дне было непросто. Он цеплялся за корни камышей, подминая под себя селезня и лук. А корни у камышей слабые, одно неосторожное движение, и можно всплыть вместе с ними. И шевелиться нельзя, иначе колыхнется камыш. А еще воздух через трубку поступал плохо, вместе с водой, которую постоянно приходилось тихонько сцеживать через рот.
Олег долго пролежал камнем на дне. В конце концов, рука непроизвольно дернулась, надводные камышовые стрелы шелохнулись. Если охотники были где-то рядом, они заметили бы движение. И приняли бы меры. Но никакой реакции не последовало.
Пахомов тихонько всплыл, осторожно осмотрелся. Прислушался, принюхался — ни голосов, ни запахов. И возле хижины тихо. Неужели ушли?.. Но чутье расслабляться не позволяло. Чутье подсказывало, что враг рядом. Хитрый враг, опасный. И еще чутье удерживало Олега от боестолкновения с ними. Он еще слаб, к тому же в меньшинстве, и у него нет оружия. Не время еще воевать. Ноги нужно уносить. В любом случае хижина на болоте уже засвечена и здесь ему не жить.
Не дожидаясь темноты, осторожно, без шума, он через плавни подгреб к противоположному берегу, по воде, ползком над болотистым дном выбрался на сушу. Какое-то время лежал, прислушиваясь к тишине и запахам, и, не уловив опасности, по-пластунски вполз в лес. Только тогда поднялся и, радуясь собственной непредусмотрительности, пошел прочь от дома. Все-таки хорошо, что он не разделся. Сейчас он хоть и мокрый, но в одежде. И туфли на ногах. А босиком по лесу идти не очень-то приятно. Даже если чувствуешь себя составной частью таежного мира.
Олег шел, осторожно ступая, поэтому вовремя почувствовал, как почва уходит из-под ног. Едва не угодил в болотную яму, скрытую под лесным дерном. А мог бы уйти туда с головой.
Лес очень скоро закончился, началась самая настоящая топь. Олег уже знал, что места здесь болотистые, и уже имел представление, как передвигаться по ним. И силы в себе чувствовал, чтобы преодолеть препятствие. Но в нем вдруг взыграл авантюрный дух, возникло желание вернуться к своей хижине, подкрасться к ней и вырезать всех, кто там находится. Одного охотника можно взять живым. И учинить допрос… Вдруг Татьяна еще жива? Вдруг ее еще можно спасти?
Интуиция подсказывала, что этого не стоит делать. Он уже чувствовал себя следопытом-охотником, но ему еще не хватало опыта. Не так уж и долго он жил в тайге. Впрочем, у него имелся еще и боевой опыт. «Зеленка» кавказских гор значительно отличалась от сибирских лесов, но тем не менее…
Тайгу уже окутала темнота, когда он тайком вышел к своей лачуге. Дым из отверстия в крыше не струился, голосов он не слышал, но чувствовал, что в доме кто-то есть. Притаились охотники, ждут. И терпения им не занимать.
К дому он подкрадывался осторожно — слившейся с темнотой тенью, от куста к кусту. Он вышел на дистанцию одного броска, когда обостренное чутье уловило движение за спиной. Кто-то подкрадывался к нему сзади — совершенно бесшумно, с подветренной стороны. Хотя бы тень в рассеянном лунном свете качнулась — ничего… И все-таки Олег уловил движение. И в развороте бросился в сторону. И заметил тусклый отсвет клинка. Рука с ножом прошла мимо и тут же оказалась в захвате.
Олег еще не был физически готов к противоборству с лесными бойцами, иначе бы он учуял опасность раньше. Но в рукопашном бою он был силен. И к счастью, смог доказать это в деле. Нож упал на землю, захваченную руку он выкрутил назад, и тело противника выгнулось коромыслом через спину. И тут же последовал удар в грудь — кулаком, сверху вниз. Как будто молот на наковальню опустился. Таким ударом Олег запросто мог остановить сердце. И неудивительно, что носатый парень в камуфляже без чувств рухнул на землю. Нужно было торопиться, но Олегу требовалось оружие. Винтовки у носатого не было, но в кобуре действительно сидел «стечкин». Олег снял оружие вместе с кобурой, подобрал с земли нож, и в это время в темноте щелкнул затвор. Это могло означать только одно…
Олег отпрыгнул в сторону, и тут же загрохотали выстрелы. Пуля пронзила пустоту, из которой он только что выскочил. Но стрелок наверняка уже взял поправку, а значит, медлить нельзя.
Олег бросился за куст, слился с темнотой и кинулся к лесу. Пули с удивительной назойливостью свистели где-то рядом с ним. Стрелок если и не видел его в темноте, то уж точно чувствовал. С таким в перестрелку лучше не вступать. «Стечкин» — отличный пистолет, но пока его расчехлишь, приготовишь к бою, а счет шел на мгновения.
Пахомов залег за дерево, только тогда выстрелил в ответ. «АПС» дернулся в руке, как живой, и грохот выстрела показался таким родным. Он выстрелил всего пару раз, и карабин замолк. Возможно, Олег уложил стрелка. Но не исключено, что его заманивали в ловушку. А против него как минимум два бойца, а возможно, и все три. А еще широкоскулый мог вызвать подкрепление. Волкобойский комбинат — гигантское предприятие, на похищенное с него золото можно нанять целую армию головорезов, и если с цепи спустят их всех, Олегу не поздоровится. И он должен был это понимать.
Пахомов шел быстро, но осторожно, чтобы не угодить в трясину. Он шел, его окружала темнота, но при этом нога уверенно ступала на землю. Он не сказал бы, что хорошо видит в темноте, но все нужное само бросалось в глаза. Он легко обходил препятствия. И даже чуял след своих врагов. Не видел он сломанных веточек, сорванных листиков и всего такого прочего, но чувствовал след. По запаху? Может быть.
Он шел, пока не уперся в болото, но взятый след провел его через топи по звериной тропе. Пару раз он проваливался по пояс, шел по колено в жиже. И ничего, вышел на земную твердь. А чутье вывело его к «Хантеру», в салоне которого никого не было. Охотники оставили машину, собираясь идти через болото. Учуяв запах жертвы, они решили заночевать у заброшенной хижины. Видимо, они сочли, что «УАЗ» находится в безопасности.
«Хантер» был закрыт, ключ в замке зажигания не торчал, но для Олега это не было проблемой. Он и за руль сел, и двигатель завел. В салоне был установлен навигатор, по нему он и определил свое местоположение. Действительно глухомань — сто сорок километров от Волкобойска, и это по лесным дорогам. И хижина егеря далеко. Как же он все-таки здесь оказался? Даже для нечистой силы это слишком большое расстояние.
* * *
Улыбка судьбы может осветить любой план и вдохновить на успех. Но если фортуна поворачивается спиной, даже самый хороший план обречен на провал.
— Джим, скажи, я похож на китайца? — едва сдерживая злость, спросил Чащин.
— Нет.
— А почему ты думаешь, что я вынесу тебе последнее китайское предупреждение?