Умышленное убийство - читать онлайн книгу. Автор: Эрнест Уильям Хорнунг cтр.№ 16

Не знаю, являлся ли Раффлз закоренелым преступником, но крикетистом он был, по-моему, совершенно замечательным. Он мог прекрасно играть в защите, выступать в качестве полевого игрока, а уж подающим он считался едва ли не самым лучшим. Однако, несмотря на все свои спортивные таланты, крикетом как таковым он интересовался на удивление мало. Он никогда не ездил на стадион имени Томаса Лорда, чтобы погонять мяч ради собственного удовольствия, и его нисколько не волновали результаты матчей, за исключением тех, где он лично участвовал. Это отнюдь не являлось проявлением его непомерного самолюбия. Он как-то признался мне, что охладел к этой игре, но продолжал участвовать в состязаниях только из корыстных побуждений.

– Крикет, – говаривал Раффлз, – как и все остальные виды спорта, захватывает человека лишь до тех пор, пока тот не откроет для себя нечто более увлекательное. Что толку в том, что ты обыграл бьющего и свалил калитку, если куда интересней стащить у него золотишко и столовое серебро? С другой стороны, если ты сможешь выдать хитрую крученую подачу, то таким образом ты тренируешь не только свои глазомер и руку, но и постоянно учишься отыскивать у противника слабые места. Да, возможно, между крикетом и воровским ремеслом есть что-то общее. Но я бы завтра же бросил крикет, Зайчонок, если бы он не представлял собой великолепное прикрытие, своего рода ширму для человека с антиобщественными наклонностями вроде меня.

– Это как? – удивился я – Мне казалось, что все как раз наоборот. Для тебя столь открыто появляться на публике весьма опрометчиво и даже небезопасно.

– Вот в этом, дорогой мой Зайчонок, и состоит твоя ошибка. Чтобы успешно подвизаться на преступном поприще, просто необходимо жить, так сказать, параллельной жизнью. Это же очевидно. Кровавый убийца Пис слыл добродетельнейшим христианином. Никому бы и в голову не пришло его заподозрить, поскольку он пиликал на скрипке на благотворительных вечерах и открыл приют для бездомных животных. Более того, я совершенно убежден, что Джек Потрошитель являлся одним из выдающихся общественных деятелей, и его пламенные речи по популярности и славе по праву могли соперничать с его злодеяниями. Надо снискать себе известность в какой-нибудь сфере, и тогда никто не догадается, что ты живешь второй, тайной жизнью. Вот почему я постоянно подвигаю тебя на то, чтобы ты всерьез занялся журналистикой и писал как можно больше. Именно по этой причине я не сжигаю свои биты в камине.

Тут он явно скромничал, поскольку если уж Раффлз выходил на поле, то всегда играл с полной отдачей. А уж как он болел за свою команду! Я помню первый матч сезона, когда ему не удалось попасть в полевой состав. Он набил карман соверенами и спустился вниз, к самой сетке, где ставил на колышки в отличие от остальных, ставивших на перекладины. Надо было видеть, как профессионалы-подающие из кожи вон лезли, чтобы заработать звонкую монету, поскольку каждому попавшему в колышек причитался соверен. Одному подающему удалось взять сразу три фунта, поскольку он одним ударом сбил «калитку», а это два колышка и перекладина. Это «боление» стоило Раффлзу восьми или девяти монет, но в тот раз его команда победила с абсолютным превосходством, набрав пятьдесят семь очков.

Я с удовольствием ходил на все матчи, в которых он участвовал, чтобы посмотреть, как он подавал, отбивал или ловил мячи, а потом поболтать с ним в раздевалке. Но в тот раз почти весь матч команды «Джентльменов» мы с ним просидели на скамейке запасных, потому что Раффлз не прошел квалификацию. Он пребывал в чрезвычайном раздражении, что было странно, если учесть его всегдашнее прохладное отношение к крикету. Удостоив меня лишь нескольких слов, он откровенно грубил остальным членам команды, которые осмелились спросить, как же так получилось, или просто посочувствовать ему. Они сидел с сигаретой в зубах, надвинув на глаза соломенную шляпу, и реагировал на происходящее на поле лишь недовольным ворчанием. Я был несказанно удивлен, когда вдруг невесть откуда взявшийся изысканно одетый молодой человек устроился между нами и вопреки всем моим ожиданиям удостоился со стороны Раффлза самого радушного приема. В лицо я этого юношу не знал, а Раффлз не удосужился нас представить, однако из их разговора следовало, что они давно и весьма близко знакомы. Я был окончательно заинтригован, когда молодой человек сказал, что Раффлза очень хочет видеть его отец, и мой приятель тотчас же принял это показавшееся мне странным приглашение.

– Он на трибуне пэров. Идемте?

– С удовольствием, – ответил Раффлз. – Зайчонок, придержи мне место.

И они удалились.

– Это юный Кроули, – донеслось откуда-то сзади. – В прошлом году выступал за сборную школы Харроу.

– Помню такого. Играл из рук вон плохо.

– Тем не менее заядлый крикетист. Играл аж до двадцати лет, почти до самого выпуска. Потом папаша велел ему бросить крикет. Тот еще старикан, уж верьте слову!

Я начал скучать. Ведь на стадион я пришел только для того, чтобы увидеть игру Раффлза, поэтому я все чаще принимался смотреть по сторонам, высматривая его. Наконец я заметил, как он машет мне рукой из-за ограждения.

– Хочу представить тебя Амерстету-старшему, – прошептал он, наклоняясь ко мне. – В честь празднования совершеннолетия Кроули он устраивает у себя в поместье крикетную неделю, так что нам обоим надо туда поехать и сыграть.

– Обоим! – вспыхнул я. – Но я и играть-то не умею!

– Заткнись, – осадил меня Раффлз. – Предоставь это мне. Я врал и изворачивался, как только мог, – мрачно добавил он, когда мы спустились по лестнице. – Всецело полагаюсь на тебя и надеюсь, что ты сумеешь не испортить нам всю обедню.

В его глазах блеснул знакомый мне лукавый огонек, и я сразу понял, что он что-то задумал. Обуреваемый сомнениями и неясными предчувствиями, я последовал за его фигурой, облаченной в щегольской блейзер, мимо навеса, под которым сидели дамы в шляпках и чепчиках самых разнообразных фасонов и расцветок.

Лорд Амерстет оказался приятным пожилым мужчиной с усиками и несколько портившим его двойным подбородком. Он поздоровался со мной с сухой вежливостью, которая с полной ясностью демонстрировала его отношение ко мне. Меня воспринимали как неизбежное «приложение» к «властелину полей» Раффлзу, и я еле-еле скрыл свою ярость, когда отвешивал Амерстету полагающийся в таких случаях церемонный поклон.

– Я взял на себя смелость, – начал тот, – пригласить одного из уважаемых членов команды «Джентльмены» в следующем месяце почтить своим присутствием наши деревенские края и сыграть там пару-тройку матчей. Он ответил, что охотно принял бы мое приглашение, если бы не данное им обещание поехать с вами на рыбалку, мистер… э-э-э… мистер…

Лорду Амерстету наконец удалось вспомнить мое имя. Я, разумеется, впервые слышал об этой рыбалке, но тотчас поспешил заверить лорда, что ее, безусловно, вне всякого сомнения, можно отложить. Раффлз одобрительно улыбнулся мне. Лорд Амерстет благодарно поклонился, а затем пожал плечами.

– В ваших талантах я не сомневаюсь, – сказал он Раффлзу, после чего обратился ко мне: – Полагаю, вы тоже крикетист?