Упавшие в Зону. В поисках выхода - читать онлайн книгу. Автор: Андрей Буторин cтр.№ 33

– И очень хорошо, что потерял, – странным голосом – удивленным, но ничуть не испуганным, – откликнулась девушка.

– Что же тут хорошего? – продолжал барахтаться Плюх.

– Потому что ты бы их поранил.

– Кого?!

– Если я правильно поняла, ученых.

Только теперь, замолчав в изумлении и перестав дергаться, разведчик услышал стон. И слабый голос, который звучал прямо из-под него:

– Слезьте с меня, пожалуйста, господин Плужников. Несмотря на слабость этого голоса, Плюх его сразу узнал: он принадлежал профессору Сысоеву.

– Юлий Алексеевич!..

От неожиданности космосталкер открыл глаза. Под ним лежал мужчина в зеленом спортивном костюме. Лицо с короткой седоватой бородкой и густой сеткой морщин в уголках глаз не было Плюху знакомым. А вот глаза, очень усталые, но глядящие на него со спокойной уверенностью, разведчик сразу узнал. Ну да, ведь в прошлый раз, сквозь защитную маску, он и сумел рассмотреть только их.

Плюх, вскрикнув, скатился с профессора, вскочил на ноги и принялся озираться вокруг. Да-да, он снова видел! И не вызывающую тошноту карусель цветных пятен, а то самое, что описала ему Илона: невообразимым образом переплетенные между собой, пересекающиеся под неимоверными углами цветные цилиндры, конусы, призмы и другие фигуры, кажущиеся порой совершенно нереальными с точки зрения человеческого разума. А кроме этого разведчик разглядел и саму девушку – изумленно уставившуюся на него глазами цвета молочного шоколада.

– Я вижу! – сказал он ей, чувствуя огромное желание схватить любимую в охапку, прижать к себе и…

Вероятно, все это так явственно отражалось на его лице, что Забияка сделала шаг назад и мотнула подбородком ему за спину:

– Их тоже увидел, как я поняла. Это ученые? Признаться, от радости, что у него восстановилось нормальное зрение, Плюх на время выпал из реальности. Но очухался быстро. Кивнув Забияке и обернувшись, разведчик, кроме пытающегося сесть профессора Сысоева, обнаружил лежавших на полу двух мужчин в таких же, как у того, спортивных костюмах, только синего цвета. Один из них, приподнявшись на локте, поймал взгляд Плюха и кивнул. Если Юлию Алексеевичу космосталкер дал бы лет пятьдесят пять – шестьдесят, то этот мужчина, с учетом изможденного состояния, выглядел едва за сорок, а если бы сбрить с подбородка и щек густую щетину, то, возможно, не потянул бы и на этот возраст. Его глаза, покрасневшие, усталые, в которых определенно виднелся отблеск вспыхнувшей надежды, тоже были знакомы разведчику. Доцент Олег Дмитриевич Тетерин! Тогда третий, выглядевший еще моложе, но лежавший неподвижно с закрытыми глазами, должен быть не кем иным, как тем самым, с трудно запоминающимися именем и фамилией, доцентом – коллегой первых двух ученых.

– Здравствуйте! – метнулся к ним Плюх. – Что с вами случилось? Ваш друг… он живой?

– Мы ничего не ели и не пили уже три дня, – глухим сиплым голосом ответил сумевший все-таки сесть Сысоев. – У вас не найдется воды?

– Ило… Забияка! – бросился разведчик к девушке, которая уже снимала рюкзак.

– Вода есть, – сказала она, достав из него алюминиевую флягу, – но очень мало. Каждому из вас – только губы смочить.

– Пусть тогда Аникей пьет, – переглянувшись с Тетериным, сказал Юлий Алексеевич. – Ему совсем плохо.

– Есть еще немного колбасы и кусок хлеба, – протянула девушка Плюху, а тот передал профессору остатки запасов.

– Без воды мы все равно долго не протянем, – благодарно кивнул тот и принялся делить съестное на маленькие кусочки.

– Это все вам, – увидев это, сказала Забияка, – мы не голодны.

– Спасибо, но это уже не имеет значения, – покачал головой доцент Тетерин, безуспешно пытающийся пристроить горлышко фляги к плотно сжатым губам третьего ученого.

– Погодите, я помогу, – быстро прошла к ним девушка, присела и, подложив ладонь под затылок Аникея Александровича, приподняла его голову и забрала флягу с водой у Олега Дмитриевича.

Молодой доцент был чрезвычайно бледен, что особо подчеркивали его спадающие до плеч прямые черные волосы. Тонкий нос добавлял благородства его аристократично-красивому лицу, и Плюх почувствовал что-то вроде укола ревности, увидев, как его губы, которых коснулся край горлышка фляги, приоткрылись, а после того как ученый сделал глоток, дрогнув длинными ресницами, распахнулись и веки, а благодарный взгляд впился в глаза склонившейся над ним Забияки.

Разведчик, отгоняя непрошенное чувство, перевел взгляд на Олега Дмитриевича и отреагировал наконец на его замечание:

– Почему не имеет?

Вместо Тетерина, который бережно, как драгоценность, поднес к губам кусочек хлеба, ответил профессор:

– Потому что нам отсюда не выбраться. Мы здесь уже давно бродим – никакого намека на выход.

– Насколько давно? – спросил Плюх.

– Не знаю точно, часы и коммуникаторы сразу погасли, но неделю точно.

Юлий Алексеевич положил в рот ломтик хлеба, тут же его проглотил, поднес к губам кусочек колбасы.

– Вы ешьте, ешьте, – спохватился космосталкер. – Извините меня…

Он отошел чуть в сторону и вновь осмотрелся. Да, вокруг были лишь переплетенные фигуры, напомнившие ему то, что он видел сквозь оптику шлема на месте «дороги-в-одну-сторону». Все было настолько похоже на ту картину, что разведчик уже ничуть не сомневался в общей природе этих объектов. «А что если объект один? – мелькнула в его голове дикая мысль. – Что, если «дорога» – это и есть выход? Вот только как на нее попасть?»

Плюху очень хотелось поделиться этой мыслью, и он с трудом удержался, чтобы все же не сделать этого. Не стоило вселять надежду в отчаявшихся людей раньше времени. К тому же, пусть его догадка и верна, он все равно не имеет понятия, как ею воспользоваться на практике. Если ученые искали выход неделю, то, скорее всего, и он не найдет его раньше. Если вообще найдет.

А еще эта «паутина», заполнившая проходы! Как она хоть выглядит? Разведчик снова завертел головой, но ничего, даже отдаленно напоминающее описанное Илоной не увидел.

Девушка как раз подошла к оставленному рюкзаку с пустой флягой, и Плюх тихо спросил:

– Где эти волокна, что к нам приставали? Я что-то не вижу.

Забияка оглянулась, поводила взглядом из стороны в сторону и пожала плечами:

– Я тоже не вижу. Вероятно, нас оставили в покое.

– Хотел бы я знать, почему, – пробормотал разведчик. – Не потому ли, что мы пришли туда, куда надо?

– Ты хочешь сказать, хозяева объекта помогли нам отыскать ученых?

– По крайней мере, на это очень похоже, – еще больше задумался Плюх. А потом совсем тихо сказал: – Не они ли мне и зрение вернули? И думаю, что тоже неспроста…

Если раньше Плюх не обращал внимания на совпадения, то теперь, после внепланового выхода из надпространства и последовавших событий, он все чаще стал ловить себя на мысли, что некоторые вещи, происходящие вроде бы случайно, часто похожи на воздействие чьего-то разума. После первой встречи с учеными возле их лаборатории эти подозрения переросли в уверенность. Пусть те, кого профессор Сысоев назвал Игроками, на самом деле являлись чем-то иным, не подвластным человеческому рассудку и не имеющим в связи с этим четкого определения, но то, что в его жизнь и судьбу все чаще стали вмешиваться некие сторонние силы, он уже не сомневался. А сейчас было бы и вовсе смешно списывать все на случайные совпадения. «Паутина» направила их к ученым. Когда-то он и сам посмеялся бы над таким заявлением. Теперь же смеяться совсем не хотелось. Ладно бы эти «волокна» присутствовали в проходах объекта сразу, так нет же, они появились в тот момент, когда разведчик со сталкершей свернули «не в то» ответвление. Потом заблокировали путь назад, оставив свободным единственное направление – именно то, что привело их к ученым. Даже если закрыть глаза на эту невероятную «случайность», то как тогда объяснить исчезновение «волокон» после достижения цели?