10 мифов о князе Владимире - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Павлищева cтр.№ 47

Читать по слогам в России начали не так уж давно, во всяком случае, законодательно это было закреплено в 1918 году Декретом Луначарского и названо борьбой с неграмотностью. О чем речь?

Наши с вами предки до реформы господина Луначарского (чтоб ему!) учились по АЗБУКЕ. И реформа означенного деятеля (еще раз чтоб ему!) вовсе не означала победу поголовной грамотности над поголовной же неграмотностью, она знаменовала собой кастрацию смысла в угоду упрощению и попросту переучивание русского народа (в третий раз чтоб ему, Луначарскому, конечно, а не народу) на основе этого упрощения.

Деятельность Луначарского и иже с ним – это не конец, но знаменательный рубеж борьбы с настоящей грамотностью, его продолжатели весьма успешно действуют и сейчас. Кстати, переход от азбуки к алфавиту не он придумал, он всего лишь использовал, забрав себе лавры (стоило ли?).

Но попробуем разобраться, что же такое содеял господин Луначарский своей реформой. А потом посмотрим, кто старался до него и после.

Считается, что упразднил всякие «яти» и «еры». Что ж плохого, помню, кто-то даже подсчитывал, сколько краски и труда наборщиков (я такая старая, что помню о существовании профессии типографского наборщика) сэкономлено, например, при печати одной только «Войны и мира» Л. Н. Толстого из-за отказа от этих самых «ненужных» букв. А какие страсти нам демонстрировали, показывая несчастных школяров, вынужденных зубрить правила применения «еров» и «юсов»! Кровь в жилах стыла, и слезы на глаза наворачивались от жалости к бедолагам в школьной форме.

Если честно, то ко времени этих реформ толку от «ятей» и «еров» и правда почти не осталось, просто потому что их настоящее значение давно забыли.

Но главная «заслуга» господина Луначарского не в отмене этих букв и не в том, что он загнал за парты, то бишь простые столы, деревенское население России, заставляя водить пальчиком по строчкам и читать «по-новому», складывая буквы в слоги, а слоги в слова (м+а = ма, ма+ма= мама, о раме, которую следовало вымыть, речь тогда не шла), или заскорузлыми пальцами выводить корявые значки на серой бумаге, помусолив карандаш языком.

Главное, что сотворил для российского народа этот «светоч новой России» – он заменил азбуку алфавитом, то есть буквы со смысловым значением заменил фонемами, символами, которые давали только звучание, но не смысл. Аз, боги (именно боги, а не буки, как нам твердили), веди, глаголь… – это не а, бэ, вэ, гэ… Поставленные в нужном порядке буквы алфавита дадут всего лишь возможность озвучить слово, но не объяснят его. Буквицы азбуки расшифруют смысл. Русский язык словообразовательный, в нем каждое слово (естественно, свое, а не заимствованное из Сети) настоящая анаграмма, разобрав по буквицам Азбуки, получишь его исконный смысл.

В алфавите звуки, а в азбуке – содержание. Кстати, ни у одного народа нет «алфавитной истины», а у нас есть «азбучная». Русские слова даже сейчас аббревиатура, если их прочитать при помощи азбуки, а не алфавита.

Например: любовь – люди богов ведающие (попробуйте сказать, что не так).

Стали пользоваться алфавитом (не с Луначарского началось, куда раньше) – лишились образов, заложенных в буквицах азбуки (только не Кирилла и Мефодия, а гораздо более ранней), получили слова БЕЗ образов, то есть безобразные. Логично?

Кастрирование древнеславянской азбуки началось теми, кому приписывают ее создание, – Кириллом и Мефодием.

Не буду подробно расписывать, полагаю, читатели и без меня знают, что Константину (Кириллом он стал за 45 дней до своей кончины, а тогда еще был Костиком) Философу было дано задание срочно создать нечто, чтобы перевести греческие книги на славянский язык. Книги, конечно, церковные, поскольку другие если и имелись, то не для широкой публики и уж не для славян.

В «Житии» это описывается так:

«Император Михаил соборно совещался по случаю сего посольства с знаменитым по своему просвещению патриархом Фотием, который восседал тогда на кафедре Константинопольской, и весь освященный Собор рассудил просить опять блаженного Константина идти вместе с братом его Мефодием к народам славянским, как они ходили к хазарам. «Слышал ли о прошении князей славянских? – говорил ему император. – Знаю, что ты много уже потрудился и теперь болезнен телом; но никто иной не может исполнить сего, кроме тебя; я дам тебе дары многие князьям моравским, ты же возьми брата своего, игумена Мефодия, идите вместе, ибо вы оба из Солуни, а солуняне все чисто беседуют по-славянски». Последние сии речи находятся в так называемом Паннонском житии св. Мефодия и объясняют, почему оба именитых брата предпочтительно были посланы к славянам.

Константин отвечал царю: «Хотя и труден я и болен телом, но иду к славянам, если они имеют буквы для своего языка». Царь говорил ему: «Дед мой и отец искали их и не обрели; как же я могу их обрести?» Философ опять отвечал: «Как же можно на воде писать беседы? А изобретение новых может навлечь имя еретика». Опять возразил царь: «С правдою и умом твоим, если хочешь, то может и тебе даровать Бог то, что дает всем, которые просят, не сомневаясь». По своему обычаю, св. Константин наложил на себя пост и заключился на молитву в келье, и не один, но с другими споспешниками того же духа (то есть с теми учениками, которые должны были ему содействовать в деле проповеди); пламенно помолился он, чтобы Господь явил ему славянские письмена, и услышал Господь молитву рабов своих. Тогда, сложив или устроив письмена, написал беседу евангельскую, то есть приступил к переводу Евангелия на славянский язык, и начал с боговдохновенных слов Иоанна: «Искони бе Слово и Слово бе от Бога и Бог бе Слово». Неизвестно, до какой степени пользовался он тем переводом, который обрел в Корсуни, или вновь изложил свой».

Это уже современный вариант «Жития», где углы сглажены и о создании письменности сказано не как о личной заслуге святого, а как о полученном подарке от Господа, и о самих письменах, мол, «сложены или устроены». Еще примечательно опасение из-за новых букв навлечь имя еретика. Это почему, интересно?

В одиночку создать письменность для очень развитого языка, да еще и за ограниченное время – задача не просто не из легких, а совершенно невыполнимая. Пусть не было такого колоссального словарного запаса, и правилами грамматики можно было пренебречь, и о синтаксисе забыть, но славянские языки разительно отличались от того же греческого даже набором звуков. У греков не было славянских «б» и «ж», вообще не было шипящих, а славянам совершенно не нужны греческие буквы «пси» и «кси» (они так и не прижились).

Но задание есть задание, пошлют на медведя – пойдешь и на медведя, куда деваться?

Пошел и сочинил.

Никто не оспаривает гениальности и высшей степени одаренности Кирилла, который Константин, его языковых способностей, хотя «Житие» основательно привирает, рассказывая байку о том, что сей гений за полгода выучил русский язык, можно сказать, с нуля и сумел даже прочесть Евангелие и Псалтырь, написанные… русскими письменами.