В небольшой зал ворвались десантники и мгновенно уложили двух перепуганных операторов комплекса на пол. ИсКр занял место одного из них, пробежал пальцами по сложной двухуровневой клавиатуре пульта, пообщался с компьютером центра и внезапно застыл, вперив все три глаза в бегущие по вспыхивающим виртуальным экранчикам строки сообщений.
– Шерт!
– Что он сказал? – осведомился Морев.
– Не понимаю… – растерялась Марьяна.
– Наверно – чёрт, – предположил Махлин.
Дылда нажал мощной дланью на шею пленника.
– В чём дело?
Видеостолб перед пультом управления разгорелся голубоватым сиянием и показал опушку леса, стеклянные башни над ним и струи облаков, уносящиеся к горизонту. Пейзаж был настолько привычным, земным, знакомым, что Дылда присвистнул.
– Мама родная! Это мезозой?!
Морев повернулся к переводчице.
Девушка быстро заговорила с оператором.
Сидевший в ступоре ИсКр опомнился, снова побежал длинными зеленоватыми пальцами по клавиатуре.
Пейзаж в глубине видеостолба изменился, камера как бы поднялась выше, стали видны массивы далёкого города, отдельные строения в виде куполов необычной формы, световые столбы, уходящие вертикально вверх и исчезающие в облаках, дороги… и ни одного летательного аппарата! Да и по дорогам, судя по всему, никто не ехал, хотя машины на них стояли, образуя непонятный хаотический рисунок, будто их пассажиры внезапно исчезли, и оставленные сами себе автомобили остановились в самых неожиданных сочетаниях.
ИсКр проговорил изумлённо: Ха! – и снова замер.
– Ты чего?! – грозно спросил Дылда, поднимая руку.
Махлин остановил его.
Оператор совсем по-человечески шмыгнул носом, облизнул губы, с прежним изумлением мотнул головой, находясь в трансе, потом что-то проговорил.
– Похоже, мы попали в карман, – перевела Марьяна.
– Какой ещё карман?!
– Он говорит – эффект хронопаузы…
– Точно, мы такое уже проходили, – сказал Махлин. – Помните, шатались по другим тысячелетиям?
– Мы же направлялись в мезозой…
– Значит, произошёл какой-то сбой.
– Причина? – коротко спросил Морев.
Марьяна заговорила с пленником.
– Он не знает… ему надо время на анализ.
– Но мы сможем вернуться обратно?
– Он не уверен.
Дылда всё-таки треснул пленника по затылку. Морев посмотрел на него сердито, и сержант пробурчал:
– А чего он лыбится?
ИсКр и в самом деле не чувствовал себя виноватым, хотя после подзатыльника немного потускнел.
– Он постарается, – перевела Марьяна его торопливую скороговорку.
– Нам необходимо попасть в его время, причём желательно – сразу в машину хроносдвига.
– Если хочет жить, – грозно добавил Дылда.
– Сержант! – одёрнул его Морев.
Дылда вытянулся, поедая командира преданными глазами.
– Прошу прощения, товарищ капитан.
– Следи за ним… молча.
– Слушаюсь!
– Почему не видно людей? – кивнул Морев на видеостолб. – Дома ведь не повреждены.
Короткие переговоры.
– Он не понимает, что произошло. Может быть, население этой эпохи тоже сброшено в прошлое.
– Каким образом? Сбросили же нас! Планета осталась пустой. Кого ещё можно сбросить? В какое вообще время мы попали?
Марьяна беспомощно пожала плечами.
– Не знаю.
– Пусть выясняет.
– Смотрите-ка, – вдруг заволновался Репин, показывая на видеостолб. – Кто-то бежит… человек!
Бойцы обступили пульт управления.
Прекрасно разбиравшийся в своей технике ИсКр кинул руку на пульт, камера комплекса, установленная скорее всего на мачте, повернулась, фигура бегущего человека стала видна лучше.
– Лётчик, что ли? – пробормотал Сомов.
Костюм на бегущем действительно походил на лётный комбинезон, хотя крой его был необычным, как и сочетание цветов и нашивок.
– Орёл! – воскликнул Дылда, показывая на предплечье мужчины. – Двуглавый!
– Трёхглавый, – возразил Махлин.
Действительно, шеврон на рукаве обтягивающей торс беглеца курточки напоминал символ российской государственности, но орёл был и в самом деле не двуглавым, а трёхглавым.
– Куда нас занесло, чёрт побери?!
– Потом разберёмся. Махлин, Вольнов, Сомов – на контакт! Приведите его сюда. Марьяна, скажите нашему другу, пусть откроет наружный люк.
ИсКр понял, дал команду компьютеру.
– Жунбей.
– Что?
– Он сказал – готово.
– Где выход?
От видеостолба отслоился небольшой экранчик, показал кольцевой коридор. ИсКр ткнул рукой в пол.
– Фёст джибе.
– Внизу, – понял Махлин. – Пацаны, за мной!
Троица исчезла.
Через пару минут видеостолб показал выбравшихся наружу десантников. Беглец за это время успел преодолеть около двухсот метров и приблизился к транслятору. Бойцы бросились ему наперерез. И в этот момент оператор возбуждённо залопотал на своём языке, тыкая рукой в видеостолб.
– Аэролёт!
В небе над лесом сверкнуло, показалась мчавшаяся к пирамиде транслятора бликующая металлом капля.
– Дьявол! – напрягся Морев. – Лейтенант, воздух!
Никто ему не ответил, рации «Ратников» не могли пробить защитные слои корпуса транслятора, но Махлин был опытным оперативником, способным контролировать и ситуации посложней, поэтому появление противника не застало его врасплох.
Было видно, как один из «терминаторов» сбил бегущего человека на землю, а остальные, останавливаясь, дружно разрядили бластеры в пикирующую на них «хищную птицу» с прозрачным от скорости пропеллером на спине.
Огненные сгустки ударили точно – в клюв и левое крылышко воррихо-вертолёта. Машину подбросило, и в её днище вонзился клубок огня – это сделал выстрел третий десантник; похоже, это был Дылда.
«Хищник» отвернул, разворачиваясь вокруг оси, но повреждения аппарата были серьёзными, его начало болтать в воздухе с крыла на крыло, после чего он свалился в штопор и пропал за деревьями. Через пару мгновений над лесом вырос веер огня и дыма.
– Репин, Калачёв – встретить!
Двое бойцов выскочили из зала.
Видеостолб отразил маневры встретивших беглеца десантников: бежали они зигзагами, как при атаке объекта, имеющего вооружённых защитников, не выпуская из виду небо и лес вокруг, пока не скрылись из поля зрения видеокамеры. Через пару минут все четверо и двое посланных за ними бойцов ворвались в зал управления.