Убить Бин Ладена - читать онлайн книгу. Автор: Олег Якубов cтр.№ 18

— Отвечать на вопросы только односложно, — предупредил он. — Никаких пояснений и отступлений не требуется, только «да» и «нет». Понятно? Тогда приступим. Вы приехали из СССР?

— Да.

— Ваша мать жива?

— Нет.

— Вы давали подписку о сотрудничестве с КГБ?

— Нет.

— У вас есть оперативный псевдоним?…

Вопросы следовали один за другим, то в убыстряющемся, то в замедленном темпе. Через полчаса, доктор отцепил от него датчики и они снова перешли в комнату, где беседовали до этого. Затем майора вызвали и отсутствовал он довольно долго.

Доктор попросту огорошил Эфраима:

— Я бы мог подумать, что прибор вышел из строя, но полиграф в совершенно исправном состоянии, — говорил он. — Этот мальчишка спутал нам все карты. Такое впечатление, что он попросту издевался над нами, давая заведомо ложные ответы на самые безобидные вопросы. Так что я теперь не могу сказать, когда он врал, а когда говорил правду. В любом случае, с этим парнем надо ухо держать востро и попытаться понять, что у него на уме.

Эфраим не торопился возвращаться к Лучинскому. Следовало обдумать все, что сообщил ему врач. Неужели их подозрения, что перед ними агент советской разведки, имеют под собой серьезные основания. Но когда его успели так вышколить? Ведь нужны долгие годы упорных тренировок, чтобы с таким мастерством владеть искусством притворства. Мысли путались, а посоветоваться прямо сейчас было не с кем. Решение нужно принимать самому. Или прервать беседу до следующего раза. А до какого следующего?.. Так ничего толком и не решив, майор вернулся к Роману. Тот безмятежно отхлебывал воду из высокого стакана, немигающим взглядом глядя прямо перед собой. «И правда, как волк, подумал Гуральски. Точно Рони подметил, молодец». И тут же задал вопрос, который возник у него в голове совершенно неожиданно:

— Ты уже когда-то проходил проверку на полиграфе?

— И не раз, — невозмутимо подтвердил Рома.

Эфраим едва не подпрыгнул от изумления: «Где, когда, кто тебя проверял?» — засыпал он его вопросами.

— Ну вы же знаете, что я увлекался радиотехникой. Один раз в журнале прочитал описание детектора лжи и сам его сконструировал. Мы потом с пацанами друг друга проверяли, пока не надоело.

— Так что же ты молчал об этом?!

— А меня никто не спрашивал.

— Ну что ж, резонно, мы как-то упустили из виду, надо было поинтересоваться, знаком ли ты с этим прибором. Один ноль в твою пользу. Скажи, ты мог бы остаться сегодня в Тель-Авиве?

— Если нужно… Но я же никого в кибуце не предупредил, что не вернусь.

— Ну это мы как-нибудь уладим, не волнуйся. Поехали.

Эфраим отвез Романа на конспиративную квартиру, сказал, что приедет к восьми утра, порекомендовал как следует выспаться, а сам, уже изрядно вымотанный этим нелегким днем, отправился на доклад к бригадному генералу — тот ждал его с нетерпением и велел приехать в любое время.

Генерал слушал своего офицера, не перебивая и не задавая ни единого вопроса. И лишь когда Гуральски умолк, категорично потребовал:

— Выводы, майор.

Гуральски надолго задумался, потом четко, без колебаний, произнес одно-единственное слово:

— Школа.

Х Х Х

Рассвет еще только начинал брезжить, когда Волк открыл глаза и, не разрешая себе больше нежиться, сильным движением выбросил мускулистое тело из кровати. Делая привычную гимнастику, взглянул на часы, фиксируя время, потом перевел взгляд на календарь. Сегодня ровно год, как он здесь.

…После той памятной поездки в ТельАвив, Роман в кибуц больше не вернулся. Утром за ним заехал Эфраим, усадил его в машину и уже через два часа они входили в подъезд многоквартирного дома в Хайфе. Здесь он прожил около трех месяцев. На прощанье майор Гуральски сказал:

— Люди, которые будут открывать входную дверь своим ключом — мои коллеги. Отнесись к ним с полным доверием, а я рассчитываю, что и ты вызовешь доверие у них. Запомни важное. Никто из приходящих сюда людей не знает твоего имени. Но если кто-либо вдруг обратится к тебе по имени, неважно, как тебя назовут — твоим или чужим именем, ты должен сделать следующее. В тумбочке твоей спальни стоит телефон без цифрового диска. Тебе надо поднять трубку и сразу опустить ее обратно. Это все. Устраивайся.

Оставшись один, он прошелся по квартире. В холодильнике обнаружилось достаточное количество всяческих продуктов. В платяном шкафу были развешаны брюки, рубашки, на полках, аккуратно сложенное, лежало белье.

На следующий день заскрежетал ключ в замке, в квартиру вошел плотный мужчина, чье лицо было изборождено такими глубокими морщинами, что они казались шрамами. Он основательно устроился в кресле, закурил и, тоном не терпящим возражений, не попросил, а потребовал, чтобы молодой человек рассказал ему в самых мельчайших подробностях о своей жизни.

— С какого момента? С рождения? — попытался съязвить Рома.

— С того момента, как отчетливо себя помнишь. Русский писатель Лев Толстой помнил себя с двухлетнего возраста, Альберт Эйнштейн — примерно с такого же. А ты?

Посетителей было трое, они чередовались неделями, разговаривали преимущественно на арабском, иногда переходили на иврит, что для Ромы было сложнее всего. Но они обладали завидным терпением, помогая своему собеседнику подыскивать нужные слова на мало доступном пока языке. Впрочем, природные способности выручали его и здесь. Однажды кто-то из пришедших, прервав беседу, попросил:

— Яков, нельзя ли мне стакан воды, в горле пересохло.

Рома молча встал, но вместо кухни тотчас отправился в спальню, поднял и тут же опустил трубку телефона, который, как и говорил Эфраим, обнаружил в прикроватной тумбочке. Не успел он сделать еще и шага, как телефон зазвонил.

— Все в порядке, — услышал он голос в трубке. — Мы просто проверяли, не забыл ли ты наших инструкций.

Так прошло около трех месяцев, когда в квартире, в сопровождении Эфраима, появился бригадный генерал. Разговор с этим неординарным человеком навсегда врезался Роману в память, оставил глубочайший след в его душе. Хотя разговор шел у них о проблемах отнюдь не духовных. Генерал с неподдельной тревогой и подкупающей искренностью говорил о той угрозе, которую несут миру террористические организации различного толка, особо подчеркивая наибольшую опасность исламских группировок.

— К сожалению, политики и деловые круги большинства стран мира не хотят всерьез воспринимать эту угрозу, не понимая, что мы уже стоим на пороге катастрофы. Террористическая война грозит перерасти в мировую и тогда остановить эту силу будет намного сложнее, — рассуждал генерал и убежденно произнес. — Если третья мировая война и начнется, то это будет террористическая война.

Роман уже смутно догадывался, что эти беседы ведутся с ним неспроста. И хотя не знал ни звания, ни должности своего собеседника, интуитивно понимал, что с ним говорит весьма высокопоставленный человек, обладающий знаниями совершенно особого порядка, того, который открывает доступ к самой секретной информации. И он не ошибся. Во время очередной встречи генерал счел возможным высказаться напрямик. На эту встречу он приехал без сопровождения.