Зритель упивался зрелищем, глядя в глаза умирающей, радуясь ее агонии, словно это была небесная кара, божественное возмездие.
Содрогнувшись в последний раз, тело девушки затихло навеки.
Глава 23
Цюрих
Понедельник, 4 октября – 10.00
Когда Элизабет прибыла в свой кабинет, то первое, что заметила на своем рабочем столе, был большой запечатанный конверт с грифом «Совершенно секретно». Распечатав его, она вынула докладную записку из химической лаборатории. Внизу стояла подпись: Эмиль Джипли. Текст ее пестрел техническими терминами, и Элизабет, пробежав его глазами, сначала ничего не поняла. Она вновь перечитала записку. Потом еще раз, медленнее. Когда наконец поняла, о чем речь, вызвала Кэйт.
– Вернусь через час, – сказала она секретарше и отправилась на поиски Эмиля Джипли.
Он оказался высокого роста мужчиной, лет тридцати пяти, с тонким, в веснушках лицом и почти голым черепом, за исключением ниточки рыжих волос, полукругом обегавших лысину. Он страшно нервничал, и по всему было видно, что не привык принимать в своей маленькой лаборатории посторонних лиц.
– Прочитала вашу докладную записку, – сказала ему Элизабет. – Я многого там не поняла. Не могли бы вы мне помочь разобраться, о чем идет речь.
Джипли мгновенно перестал нервничать. Он весь подался вперед на стуле и быстро, уверенно заговорил:
– Я проводил эксперименты по методу ингибирования быстрой дифференциации коллагенов, используя для этого мукополи-сахариды и методику блокирования ферментации. Коллаген, как известно, представляет собой фундаментальное основание всякой связующей ткани.
– Несомненно, – вставила Элизабет.
Она даже и не пыталась вникнуть в техническую сторону того, о чем говорил Джипли. Единственное, что она поняла, это то, что тема, над которой он работал, была направлена на исследование средств блокирования процессов старения. И открывала невиданные перспективы в медицине.
Сидя на стуле и ни словом больше не перебивая его страстный монолог, Элизабет думала о том, как все это напрочь изменит жизнь людей во всем мире. Если верить Джипли, то не существовало никаких ограничений, которые бы препятствовали людям доживать до ста, ста пятидесяти, а то и, при желании, до двухсот лет.
– Для этого не потребуется даже никаких уколов, – сказал Джипли. – Благодаря найденной формуле содержимое можно будет принимать в виде таблеток или капсул.
Возможности препарата трудно было переоценить. Это вело к революционным социальным переменам. И к поступлениям миллиардов долларов в копилку «Роффа и сыновей». Концерн и сам займется изготовлением препарата, и продаст патент другим фирмам. И вряд ли на земле найдется кто-либо из тех, кому за пятьдесят, кто откажется приобрести хоть одну таблетку, которая поможет ему или ей приостановить старение. Элизабет с трудом сдерживала охватившее ее волнение.
– Как далеко вы продвинулись в своих экспериментах?
– Как я уже сообщил вам в своей докладной записке, в течение четырех лет я проводил эксперименты на животных. Все последние результаты положительные. Вакцина готова к клиническим испытаниям.
Элизабет нравились его воодушевление и уверенность.
– Кто еще знает о ваших работах? – спросила она.
– Об этом знал ваш отец. Тема абсолютно секретная. Это означает, что я обязан докладывать о ходе экспериментов лично президенту концерна и одному из членов Совета.
Элизабет похолодела.
– Кому именно?
– Господину Вальтеру Гасснеру.
Элизабет немного помолчала.
– С этого момента будете докладывать только мне, – сказала она, – и никому другому.
Джипли удивленно посмотрел на нее.
– Хорошо, мисс Рофф.
– Как скоро мы сможем запустить таблетки в производство?
– Если все пойдет по плану, через полтора-два года, начиная с сегодняшнего дня.
– Прекрасно. Если вам что-либо потребуется – деньги, помощь, оборудование, – дайте мне знать немедленно. Ничего не должно задерживать вашу работу.
– Спасибо, мадам.
Элизабет встала, и Эмиль Джипли тотчас вскочил со своего места.
– Я рад, что познакомился с вами. – Он улыбнулся и застенчиво добавил: – Мне очень нравился ваш отец.
– Спасибо, – сказала Элизабет.
Сэм знал об этой теме. Может быть, в этом отгадка его нежелания пустить концерн с молотка?
У двери Эмиль Джипли повернулся к Элизабет:
– Лекарство обязательно выдержит клинические испытания.
– Будем надеяться, – сказала Элизабет.
Оно должно их выдержать!
* * *
– Каким образом осуществляется контроль за сверхсекретным проектом?
– На всех его стадиях? – спросила Кэйт Эрлинг.
– Да, от начала и до конца.
– Как вам известно, у нас в стадии разработки находится несколько сотен лекарственных препаратов. Они...
– Кто несет за них ответственность?
– До определенной суммы – управляющие различных подразделений, – ответила Кэйт Эрлинг.
– Какой суммы конкретно?
– Пятьдесят тысяч долларов.
– А выше этой суммы?
– Необходимо специальное решение Совета. Проект становится секретным, когда известны данные исходных экспериментов.
– То есть когда появляется надежда, что он будет успешным? – спросила Элизабет.
– Совершенно верно.
– Каким образом происходит засекречивание?
– Если проект представляет собой особую важность, вся работа переносится в сверхсекретные лаборатории, имеющиеся по ней документы изымаются и кладутся в особую папку с грифом «Совершенно секретно». К этой папке имеют доступ три человека. Ученый, непосредственно ведущий разработки, президент концерна и один из членов Совета.
– Как определяется член Совета, курирующий разработку секретной темы?
– Ваш отец назначил на эту должность Вальтера Гасснера. Едва были произнесены эти слова, Кэйт поняла свою оплошность.
Обе женщины посмотрели друг на друга, и Элизабет сказала:
– Спасибо, Кэйт. На сегодня все.
Элизабет ни словом не обмолвилась о Джипли. Но Кэйт знала, что имела в виду Элизабет. Она могла знать об этом либо потому, что Сэм сам рассказал ей о проекте, либо она по своей инициативе пронюхала о нем. Для кого-то третьего.
Но этот проект был слишком важен, чтобы с ним что-нибудь произошло. Элизабет должна сама проверить все принятые меры предосторожности. И переговорить с Вальтером Гасснером. Она потянулась было к телефону, но передумала. Существовал более надежный способ.