– Делаешь.
Она вдруг, сама не понимая зачем, шагнула еще ближе.
– Ты ведь совсем меня не знаешь. Все может оказаться не так, как ты думаешь…
В ответ тишина. И вопросительный знак в воздухе.
– Не торопись, дай себе время узнать меня лучше… – она явно ступает на опасную территорию, возможно, давит, но как остановиться, когда сейчас или никогда?
Когда она успела подойти к нему почти вплотную? Когда… ведь всего два шага… Или три? Четыре? В нос прокрался предательский запах «РиоНоро»; сознание Лайзы окончательно помутилось. Он так близко, невероятно близко – она кожей чувствует его тепло, почти слышит, как бьется в груди его сердце. Боги, не заставляйте ее ступать назад, только не теперь, когда он рядом, когда так хорошо…
– Мне кажется, что мы… – слова толпились в горле, путались, выходили не в том порядке, – мы могли бы… заинтересовать друг друга.
– Да?
Теперь его губы были на уровне ее уха; Лайза чувствовала теплое дыхание – балдела от этого и одновременно глупела.
– Мы оба умны… наблюдательны… необычны, – Господи, она говорит как Эльконто, – мы оба нетерпимы к глупости, разве не так?
– Вполне возможно.
Это «да». Он сказал «да»!
– Мы оба тщательно выбираем, с кем общаться, как проводить время, любим раж и адреналин…
– И-и-и?
Ее волоски на виске шевелились от шепота его губ.
– И… Я думаю, мы могли бы понравиться друг другу. Ты ведь видишь, у нас схожие характеры…
Все, она была готова разлечься прямо тут – только скажи, только позови, только дай знак…
– Схожие характеры? – промурчали ей в ответ.
– Конечно, схожие.
А как же еще?
– А я так не думаю.
Лайза широко распахнула глаза – выпала из небытия.
– Это почему?
– Ну хотя бы потому, что я не веду себя как шлюха, а ты ведешь.
– Что-о-о-о?!
Ее отнесло назад так быстро, как не могло бы, даже если бы сзади привязали цепь и пристегнули ее к взлетающему самолету.
– Да ты… – прежде чем обрести способность говорить, ее рот беззвучно открылся и закрылся еще раз пять. – Да как ты смеешь? Да ты вообще… кто такой… чтобы называть меня шлюхой?
Мак тем временем невозмутимо допил морс и поставил стакан на ближайшую полку.
Лайза глазам своим не верила: этот самодовольный говнюк только что оскорбил ее и теперь собирался спокойно уйти?!
– Да ты хоть знаешь, кто я…
«Кто я тебе?! – хотелось заорать ей на весь этаж. – Кто?! Я?! ТЕБЕ?! Ты хоть знаешь, что именно я – ТВОЯ БУДУЩАЯ ЖЕНЩИНА?!»
Нет, этот двухметровый гад, очевидно, не знал, потому что, пока она дымилась, переливалась оранжевыми углями, исходила волнами ярости и шипела, он, оставив пустой стакан стоять на полке, преспокойно удалился прочь по коридору.
Она не кинулась следом, нет.
Раскрасневшаяся от напряженной умственной работы, скрипя зубами от ярости и сжимая кулаки так, что ногти впились в ладони, она стояла у окна еще ровно три минуты. Три минуты, за которые формировался чрезвычайно опасный, крайне рискованный и сумасшедший по замыслу план мести.
О да. Лайза Дайкин. Мир определенно забыл, кто такая Лайза Дайкин. Может быть, она пока не Аллертон, но она уж точно не бесхребетное и не беспомощное скулящее после пинка существо.
Шлюха?
Сволочь!
Он будет облизывать ее ботинки.
После того, как сто-пятьсот-тысячу раз подряд попросит прощения.
Едва нахмурив тонкие брови, с идеально ровной осанкой, Лайза решительно оттолкнулась от подоконника и прошествовала на выход из комнаты.
В гостиную она вошла не просто быстрым шагом – процокала с гордо поднятой головой, резко отодвинула свой стул, поставила ладони на стол, наклонилась вперед, по направлению к уже расположившемуся с друзьями Чейзеру, и громко, с вызовом и расстановкой произнесла:
– Дуэль.
В комнате моментально повисла тишина, в которой Лайза, прищурив синие глаза, холодно повторила:
– Мак, чертов, Аллертон, я вызываю тебя на дуэль.
– Она что, стреляться с ним собирается? – ошарашенно прошептал Дэйн, обернувшись к Рену. Тот даже не отреагировал – как и все, сидел с покоящейся на коленях челюстью.
– Лайза, ты чего? – раздался полный паники окрик Элли.
– Трасса НХ1, начальная точка – первый километр, конечная – поворот на Хааст, – сообщила та в полной тишине; зеленовато-коричневые глаза напротив прищурились. – Ты проиграешь.
– Что ты ей сделал такого?! – посыпал вопросами, глядя то на фурию-Лайзу, то на сжавшего губы Мака Эльконто. – За грудь ее пощупал без согласия?! Хорошо, что я за ней не пошел, всех яиц бы теперь нафиг лишился…
– Ты. И я, – перебила снайпера черноволосая бестия в синем платье, глядя исключительно на одного-единственного человека – сидящего за столом преследователя. – Через час.
– Это сумасшествие… – прошептал кто-то.
– Против Чейзера?
– Бессмысленно…
– Тупняк…
– Она проиграет.
– Однозначно.
– Лайза! – снова попыталась окликнуть подругу Элли – безрезультатно.
Теперь в этой комнате находилась не компания, нет – в ней были двое. Разъяренная женщина-кошка и ее мужчина-враг. Мужчина, который смотрел через стол холодно, с презрением, молча.
– Через час, видишь ли, – наконец соизволил ответить он со всей иронией, на которую был способен, – у меня вечеринка с друзьями. Здесь.
Четко очерченные губы дернулись в дерзкой усмешке.
Он еще смеет ей дерзить? После всего?
Лайза наклонилась ближе – теперь ее грудь нависала над тарелкой с салатом.
– Ах так? – проворковала она сладко. – Ну тогда, конечно, ешь, пей, наслаждайся. А медальку с цифрой «2» я вышлю тебе по почте.
Невидимый и прицельно точный удар под яйца. Зашипел даже Дэйн.
Вот теперь Аллертон был зол: она видела это по сжатым челюстям, по прорисовавшимся желвакам, по плескавшейся в глазах ярости, – он был в секунде от того, чтобы скрутить засранку прямо здесь, на полу в чужой гостиной. Но ведь нельзя: друзья, вечеринка – нужно вести себя прилично. Прилично, да. Вот только теперь ему хотелось отомстить ей не меньше – за унижение перед всеми, за сучью дерзость.
– Ты обречена, – произнес Мак тихо, на что его собеседница тут же осклабилась шире:
– Нет, проиграешь ТЫ. И как только сделаешь это, ты не только извинишься за свое недавнее поведение…