Выстрел из прошлого - читать онлайн книгу. Автор: Лаура Липман cтр.№ 15

— Я знаю, что такое ИСП, — слегка обидевшись, окрысилась Тесс. — Но еще мне известно, что фактически это значит, что перед законом человек чист. Так что, строго говоря, Бил сказал мне правду. Держу пари, что больше за ним ничего нет. Я угадала?

— Да. Надо отдать ему должное — Бил извлек урок из этого опыта, — отмахнувшись от нее, продолжал Тул. — Только знаешь какой? В следующий раз, когда задумаешь кого-то прикончить, выбирай жертву своего роста. Нет, лучше даже меньше. Ребенка, вернее, одиннадцатилетнего парнишку. Лучше всего такого, чтобы весил не больше котенка, а так оно и было, уж ты поверь мне, Тесс. У него в кулаке было зажато несколько камней. А у Лютера Била оказался «Магнум-357». Грязная скотина!

— Я встречалась с ним, — запротестовала Тесс. — Мы долго разговаривали. Похоже, он искренне раскаивается. Сказать по правде, он считает, что с ним еще обошлись довольно мягко. Сам он готов признать, что заслуживает куда более тяжкого наказания. Он читает Библию. Послушай, Тул, в конце концов, Бил — не единственный преступник, кто поверил в Бога, оказавшись в тюрьме.

— Вот-вот. И будет не единственным, кто забудет о нем, оказавшись на свободе. — Тул недовольно покосился на встававшую из-за горизонта луну — было полнолуние, и изжелта-блеклый диск смахивал на оплывшую от беспробудного пьянства физиономию. — Послушай, Тесс, неужели ты не почувствовала ничего странного в этом типе? Бог ты мой, да ведь от всего этого дела разит за версту! Странно! Вообще-то я давно уже привык доверять твоему чутью. Если помнишь, мы ведь с тобой как раз и познакомились-то возле трупа. И я привык верить тебе, если речь идет об убийстве.

— Привык, да только не сразу! — фыркнула Тесс. — Ты поверил мне, это верно, но только когда я сама едва не отправилась к праотцам!

Хороший удар, мысленно поаплодировала она себе. Похоже, ей удалось-таки пробить брешь в его броне. Хотя зря она так — в тот раз он в общем-то был не так уж виноват. Ну и пусть, поделом ему — он ведь сам обидел ее, причем первый, поставив под сомнение правильность ее суждений.

— Да, да, конечно, помню. Но скажи по-честному — неужели этот Бил не нагнал на тебя страху?

— Да нет, в общем-то… — задумчиво протянула она. — Конечно, не слишком приятный тип. Один из тех, кого я называю давилками: «Слушай внимательно!», «Слушайся старших!» — и все такое. Резкий… да, иной раз почти до грубости. Сказать по правде, чем-то он похож на мою бабку. Во всяком случае, разговаривает почти так же, как она.

— Крепкий орешек… Знаешь, говорят, оказавшись в суде, он вначале твердил, что это, дескать, была самозащита. Совсем с ума сошел! К счастью, его адвокат отговорил его от этого. Но положения Била это не улучшило. Мать Донни Мура, убитого парнишки, ходила в суд каждый день и сидела там от звонка до звонка, пока длилось заседание. Все, что ей требовалось, это услышать от него: «Простите… я виноват». А знаешь, что он сказал ей, когда они как-то раз нос к носу столкнулись в коридоре здания суда?

— Нет, — пробормотала Тесс, почувствовав, как в ее памяти зашевелились какие-то не слишком приятные воспоминания. — Нет. И честно говоря, не очень хочу это знать.

— И все-таки я тебе скажу. — Тул придвинулся ближе, заговорщически понизив голос, — точь-в-точь старая леди, когда обстоятельства вынуждают ее произнести нечто не вполне приличное. — Так вот, столкнувшись с женщиной, только что потерявшей единственного сына, этот подонок не нашел ничего лучшего, как бросить ей в лицо: «Будь вы хорошей матерью, Донни не пришлось бы жить по соседству со мной и теперь, возможно, он был бы жив». Приятный парень, верно? Такой милый, такой совестливый!

Тесс предпочла промолчать, немигающим взглядом уставившись на луну. Всю свою жизнь во время полнолуния она смотрела на небо, надеясь увидеть улыбающуюся физиономию «лунного человечка». Но всякий раз, как на грех, видела либо грустную, либо откровенно тоскливую, с губами, вытянутыми в трубочку, будто человечек сам удивлялся валившимся ему на голову несчастьям.

Тул ласково накрыл своей ладонью ее руку — жест, совершенно ему не свойственный. Вернее, им обоим, ведь они были не любовниками, а друзьями. И к тому же оба не принадлежали к числу сентиментальных натур.

— Еще раз говорю тебе, Тесс, брось это дело. Конечно, ты можешь послать меня к черту, но это правда. Лютер Бил — подлец. Исчадие ада. Пошли его к дьяволу, пока не поздно.

— Это ты расследовал его дело?

— Нет, но я знаю парней, которые им занимались…

— Тогда все, что ты мне говорил, не более чем слухи.

Тул нерешительно кивнул:

— Ну… можно сказать и так.

— Ты искренне ненавидишь насилие, да? И насильников тоже. Разве это нормально, тем более для копа? Нет, думаю, все дело в том, что тебе страшно… страшно подумать, что будет, если люди с оружием в руках сами станут чинить суд и расправу. А может, причина в другом, а? Что, если этот самый Лютер Бил — живой свидетель плохой работы нашей полиции? Прими она вовремя меры, никакого убийства бы не произошло, верно?

— Это нечестно, Тесс.

Да, наверное, он прав. Но друзья на то и существуют, чтобы спорить до хрипоты, обижая и вновь прощая друг друга. Даже сейчас, разозлившись до белых глаз, Тесс не могла не понимать, что это просто эпизод… камешек на пути их дружбы. Они только что едва не поссорились, но в глубине души оба уже готовы помириться.

— Не пойму… что все-таки тебя так беспокоит? Стоит мне упомянуть о Лютере Биле, и ты прямо на стенку лезешь. Может, расскажешь все-таки?

Тул ответил не сразу.

— Знаешь, за что я не люблю насильников и убийц? Потому что их понятие справедливости носит искаженный характер. Ну, скажи сама — разве собственность, как бы велика она ни была, стоит человеческой жизни? А они готовы убить за нее. И убивают… потому что себя, любимого, ценят превыше всего остального в мире. Только дай им волю, и тут уж наступит полный хаос. Нет уж, спасибо. Хватит с нас одного Лютера Била. Другого не надо.

— Но ведь он был по-своему прав, не так ли? Конечно, он поступил жестоко, но он был прав!

— Прав?! Это в чем же он был прав?! В том, что прикончил Донни Мура?

— Нет. В том, что если бы мать заботилась о нем как положено, то мальчишка не оказался бы среди ночи на Фэйрмаунт-авеню!

— А ты порой бываешь жестока, Тесс!

На этот раз она даже не пыталась оправдываться.

Заканчивая привычную утреннюю пробежку вдоль берега Патапско, Тесс вдруг поймала себя на том, что негромко напевает себе под нос. Эти пробежки были одним из ее любимейших удовольствий, но поняла она это, только оказавшись на больничной койке. Как же она скучала без них! Даже боль от ран не мучила ее так, как необходимость отказаться от всего этого. Мурлыкая «Как мало у меня настоящих друзей», она успела заметить, как над головой проплывает Хановер-стрит-Бридж.