Двенадцать подвигов Рабин Гута - читать онлайн книгу. Автор: Алексей Лютый cтр.№ 53

В общем, смотреть тут было абсолютно не на что. Зато было что послушать! Едва ступив на территорию поселения, я чуть не оглох от какого-то невероятного шума, здорово напоминавшего звук вытяжки, работающей в лаборатории Попова. Я даже невольно прижался к земле и поднял вверх голову, пытаясь рассмотреть в воздухе эдакий огромный раструб, изо всех сил стремившийся перекачать на ту сторону гор устойчивый запах конюшни.

Однако я ошибся. Никакой вытяжки, естественно, над поселением кентавров не было. Зато в воздухе висел огромный рой насекомых. Слепни, оводы, навозные мухи и прочая нечисть парила над нами на бреющем полете, явно оценивая вкусовые качества вновь прибывшего десерта. В ужасе от предстоящей встречи с перепончатокрылой армадой я захлопнул пасть, прижал к голове уши и даже собирался закрыть глаза, но, прежде чем рой жалящих насекомых пошел в атаку, собираясь полакомиться нашей кровушкой, в небо с колесницы поднялся наш трехглавый дирижабль, начиненный дихлофосом.

Издав ликующий вопль, Горыныч дал такой мощный залп из всех своих пульверизаторов, что все мухообразные чудища разом рухнули вниз, покрыв дорогу разноцветным ковром почти двухсантиметровой толщины. Кентавры, поначалу совершенно не обратившие внимания на наше прибытие, удивленно замерли, наблюдая за новоявленным истребителем насекомых. А Горыныч, обрадованный огромным количеством излюбленного лакомства, годами заготавливаемого кентаврами специально к его прибытию, в два приема слизнул всех мух с дороги и, вдвое увеличив свой объем, пошел на второй заход.

Его новую атаку на летающих паразитов кентавры встретили единоутробным торжествующим ревом. Ахтармерз удивленно покосился на них, но свой полет не прервал. Правда, в этот раз мух травили только две его головы, а третья на лету проглатывала рой за роем, словно кит планктон. Через пару минут такой санитарной обработки вся колония кентавров намертво пропиталась характерным запахом Горыныча, смешанным с устойчивым ароматом конского навоза, зато от летающей армады насекомых и следа не осталось. Часть была заживо проглочена Ахтармерзом, часть валялась на земле, приготовившись последовать в бездонный желудок Горыныча, а те из насекомых, кто оказался немного сообразительнее, «делали крылья» подальше от поселения, дав себе зарок не возвращаться назад по крайней мере лет сто пятьдесят. А Ахтармерз, сожрав остатки перепончатокрылых, удовлетворенно рыгнул, обдав всех нас мощной струей сероводорода.

Немертея от такого сногсшибательного парфюма упала в обморок, Геракл, видимо, склонный к токсикомании, начал хихикать, а у Гомера сделалось одухотворенное лицо, и он, выпучив глаза, принялся размахивать руками, дирижируя невидимым оркестром. Под Жомовым, оказавшимся ближе всех к эпицентру выброса газа, пала лошадь, а он сам неуклюже принялся затыкать собственной кепкой все три газовых трубы Горыныча одновременно. Сеня, собрав остатки мужества и помутневшего разума в маленькую кучку, пополз поднимать свою пассию, павшую в неравной битве с отравляющей отрыжкой, я невольно заскулил, стараясь заткнуть лапами ноздри, и лишь Андрюша, которого, как известно, никаким запахом не проймешь, удивленно смотрел по сторонам, явно не понимая, что с нами происходит.

Несколько секунд мы были в полной прострации, пытаясь поймать в воздухе хоть молекулу кислорода, а кентавры тем временем сбились в кучу. Некоторое время они совещались, а затем одним рывком примчались к нам и упали на землю, преклонив передние колени перед Горынычем. Тот удивленно посмотрел на них.

– Ты – бог! – с восхищением поставил в известность обожравшуюся рептилию один из парнокопытных.

– Нет, я только учусь, – скромно потупив все три пары очей долу, ответил Горыныч, и именно в этот момент Жомов наконец добрался до кислорода.

– А это тебе оценка за экзамен, – проговорил Ваня и от души приложился кулачищем к нижней челюсти средней головы Ахтармерза. – Садись, два!

Раздувшийся до размеров автобуса Горыныч несколько мгновений удивленно смотрел на омоновца, а затем закатил глазоньки и мешком рухнул на землю. Нокаут! И в принципе поделом. Рыгать после еды неприлично.

Кентавры, которые никем и никогда не были поставлены в известность о правилах гигиены, издревле мучились от полчищ всевозможных кровососущих насекомых. Ленивые и недальновидные, более склонные к пустопорожним разговорам, чем к конкретным действиям, кентавры никак не могли придумать средство борьбы с оводами, слепнями и прочей кусачей живностью. Издревле они терпели присутствие в своих поселениях летающих паразитов, а когда те их слишком сильно доставали, просто шли и топились в ближайшей речке или направлялись к ближайшему людскому городу, чтобы поделиться своей бедой.

Однако люди эту беду принимать не хотели и, издали завидев очередную делегацию кентавров, приближающуюся к городским стенам вместе с полчищами мух, закрывали ворота и под угрозой разделения парнокопытных мутантов на чучела и конскую колбасу требовали убраться обратно. Кентавры, постояв несколько дней у городских ворот и требуя трубными голосами от людей принять к себе хотя бы часть кровососущих насекомых, в итоге доводили население города да буйного помешательства. Все человечество тут же бросалось на изготовление мухобоек, которые сами кентавры изготовлять ленились, и целыми возами отправляло их за городские ворота. После чего счастливые парнокопытные ошибки генетики, привязав мухобойки к своим хвостам, убирались восвояси. И так до следующего раза, пока разномастные хлопушки не изнашивались.

К тому моменту, когда смешанный ментовско-греческий караван прибыл в одно из последних поселений кентавров, оставшихся в этой параллельной вселенной, как раз прошло уже два месяца после того, как износилась последняя мухобойка у самого запасливого парнокопытного лошадечеловека по имени Силем. Остальные кентавры, измученные паразитами, уже вовсю вели дискуссии о том, отправиться им к людям за новой партией хлопушек или потребовать от какого-нибудь бога раз и навсегда избавить их от назойливых мух, пообещав за это отдать свои голоса на выборах в президенты Олимпа.

Именно поэтому Горыныча, дорвавшегося до огромного количества дармового десерта, кентавры и приняли за бога. Быть бы Ахтармерзу кандидатом, выдвинутым на должность верховного божества, если бы не досадная для него выходка Жомова, раз и навсегда подорвавшего божественную репутацию летающего истребителя насекомых. После Ваниного удара по источающей газ голове Горыныча недальновидные кентавры приняли трехглавого проглота за очередную модификацию мухобойки и попытались выменять его у ментов, предложив небывалый по тем временам бартер: за каждую голову Ахтармерза – по полторы тонны кумыса. Сеня несколько секунд прикидывал, какую прибыль от этой сделки можно получить, экспортировав кумыс в Казахстан, но, просчитав дорожные расходы и приплюсовав к ним возможную полезность Горыныча в дальнейшем путешествии, с сожалением вынужден был отказаться, хотя и постарался сделать это в самой мягкой форме.

– Нет, этот экземпляр нам самим нужен, – развел руками он. – А вы лучше сходите в Дельфы. Там таких Горынычей – пруд пруди. Приобретете по дешевке.