Рабин Гут - читать онлайн книгу. Автор: Алексей Лютый cтр.№ 90

– А что с ними можно делать? – удивился йомен. – Бошки свернуть да в суп отправить.

– Вот я и говорю, что потом решим, – почему-то недовольно пробурчал Сеня. – Некогда с ними возиться. Давай кукушкой займемся.

Аллан посмотрел по сторонам, выискивая взглядом котел подходящих размеров. В полумраке пещеры что-либо разобрать было трудно, однако прилежный йомен с поставленной задачей справился. Что и немудрено. Поскольку не мытый после вчерашнего пиршества котел стоял прямо посреди единственного в пещере стола.

Схватив обеих наседок в руки, Аллан засунул их в медную посудину и прихлопнул не менее медной крышкой. Звон при этом получился впечатляющий. Словно от набатного колокола во время татаро-монгольских набегов. Аллан, не ожидавший такого аккомпанемента своим действием, просто окаменел посреди пещеры колдуна.

– Та-ак, бля. И кому тут музыки захотелось? – грозно зарокотал откуда-то из дальнего угла бас Жомова. – Какой скотине соло для барабанов без оркестра на черепушке устроить? Чего молчите, сволочи?

Неизвестно, каких ответов на свои провокационные вопросы ожидал Ваня. Для истории это останется вечной тайной, поскольку Жомов не услышал, естественно, ни одного. Несчастный йомен даже если бы захотел, все равно и буквы произнести не мог. Поскольку язык у него прилип к зубам, намертво склеив верхнюю челюсть с нижней. Зато Попову говорить ничего не мешало!

– Кому не спится утром рано? – пробормотал Андрюша, с трудом оторвав голову от глиняного горшка, почему-то заменившего ему вчера соломенную подушку. Увидев прямо перед глазами опухшее личико Ивана, Попов сам себе и ответил: – Понятно. Жомову-барану.

– Это ты, козел, гремишь тазами? – грозно полюбопытствовал Ваня. – В рыло хочешь?

– Ой, напугал. Сейчас в штаны наделаю! – простонал Попов и уронил буйну головушку на подушку, забыв, что ее заменяет.

Глиняный горшок оказался менее прочным, чем тот, что располагался на плечах у Андрюши. Не выдержав лобового столкновения, он раскололся на мелкие черепки. А черепушка Попова от удара сначала об горшок, а затем и о каменный пол загудела громче, чем медный котел.

Андрюша, слегка контуженный, естественно, выдал отборную порцию мата на всех языках, которые знал (на литературном русском, разговорном русском и на молодежном сленге русского языка!). И хотя громкость этой ругани не поддерживалась всеми децибелами, имеющимися в арсенале Попова, для больной с похмелья жомовской головы и это оказалось излишне громким.

Ваня попытал пнуть непослушной ногой верещавшего Попова. Однако не смог в полутьме верно оценить расстояния и вместо Андрюши угодил точно по дремлющему Горынычу. Трехглавый монстр изобразил футбольный мячик и бодро пропрыгал из одного угла пещеры в другой. Видимо, похмелье у Горыныча оказалось более сильным, чем все его разновидности, известные до этого науке. Монстр не смог даже заметить, что его куда-то транспортировали! Не говоря уж о способе транспортировки.

– Мужики, хватит орать, – умоляюще попросил Горыныч. – И без вас голова трещит.

– Какая из трех? – любезно поинтересовался Рабинович, к ногам которого Жомов отпасовал монстра.

– Из шести, ты хотел сказать? – поправил Сеню Горыныч и закрыл свои …надцать голов последними двумя крыльями. – Сумасшедший дом какой-то. И когда это кончится? Мама, забери меня отсюда! Обещаю, что до ста семнадцати лет даже пива в рот не возьму…

– Тяжелый случай, – прокомментировал ситуацию Рабинович. – Эк как у нас зверюгу-то с самогонки пробрало!

– Да заткнетесь вы, что ли?! – благим матом истошно заорал Попов так, что в пещере сразу завелось эхо.

Оно попрыгало от стенки к стенке, искажая смысл сказанной Андрюшей фразы, а затем сбежало обратно в лес, решив не травмировать свою психику незнакомыми уху эстета выражениями. После этого позорного отступления в пещере Мерлина стало так тихо, что стало слышно, как храпит Каута. Просто храпит, и все!..

– Мальчики, вы уже закончили? – послышался из-за занавески нежный голосок Ровены. – Мне уже можно выйти?

– Не вздумай! Тут Жомов без штанов, – остановил принцессу Андрюша. – И еще неизвестно, у кого их поискать нужно. Вон Каута спит до сих пор. Видно, укатали Сивку крутые горки…

Попов понял, что сказал лишнего, но было уже поздно. Прямо в центр пещеры, едва не опрокинув единственный стол, откуда-то с потолка свалился только что помянутый Сивка с белоснежной гривой. Единственным, что мешало полному сходству этого индивидуума с недавней сивой кобылой, были некие части тела, присущие каждой мужской особи и обычно свисающие между ног. Если, конечно, особь не носит штанов. В этом случае вышеупомянутых частей тела попросту незаметно.

– Е-мое, вот это прокатился! – заплетающимся языком пробормотал мерин, в котором проницательный читатель легко узнает того самого Сивку. – Хрен больше когда на «американские горки» сяду. И-и-го-го!

Мерин шатающейся походкой поплелся к выходу из пещеры, а все присутствующие провожали его взглядом, не в силах произнести ни слова.

– Мальчики, кто это был? – раздался из-за занавески голосок Ровены, едва на ступеньках смолкло цоканье копыт.

– Андрюшин друг, – ехидно ответил Рабинович.

– Белая горячка, – почти одновременно с ним произнес Иван. – Ну, о-очень белая. Причем совершенно бесплатно.

– Мужики, я, честное слово, не хотел, – растерянно переводя взгляд с одного недружелюбного лица на другое, пробормотал Попов. – Как-то само вырвалось.

Ответом на эти оправдания была гробовая тишина, за исключением незначительного возгласа Мурзика. Пес вчера, как и ранее, не выпил ни глотка алкоголя, но после утренней встряски явно чувствовал себя не в своей тарелке. Он облаял Попова, затем Рабиновича и, гавкнув пару раз в сторону исчезнувшего Сивки, окончательно успокоился.

– Андрюша, а ты дурак! – обрадованно проговорил Жомов, прервав затянувшееся молчание. – Штаны-то на мне.

– А-а. Значит, померещилось, – промямлил Попов, совсем забыв о том, что собирался пошутить. – Надо завязывать с этой пьянкой…

– Так мне можно выходить? – нетерпеливо перебила Андрюшу Ровена, не расслышав самой умной фразы, произнесенной Поповым за всю свою жизнь.

– Да! – гаркнули ей в ответ все в один голос.

От этого крика проснулся, наконец, Каута. Он полчаса раздраивал рукавом затекшие глазки, стараясь рассмотреть что-либо в утреннем полумраке пещеры. Увидел сакс немногое. Однако и этого ему хватило, чтобы почувствовать напряженную обстановку вокруг Попова.

– Что это было? – хлопая ресницами, спросил Каута. – Я что-то пропустил?

– Да, – ответил ему за всех Рабинович. – И я тебе завидую…

Как Сеня ни старался сохранить спокойствие, однако к сюрпризам Попова привыкнуть было трудно. Ладно еще, когда предыдущие ненормальности случались на некоторой дистанции от него. Но в этот раз горделивое сваливание с потолка и бравое шествие Сивки прямо перед носом Рабиновича вывело начавшего привыкать ко всему кинолога из душевного равновесия.