Смертельный аромат № 5 - читать онлайн книгу. Автор: Ольга Тарасевич cтр.№ 69

«Может, она действовала в сговоре с Дмитрием Платовым? А потом они чего-то не поделили?» – размышлял Тимофей Аркадьевич и торопил водителя дежурной машины.

В лифте Ковалев втянул носом воздух и дернул оперативника Марата Кудряшова за рукав.

– Чувствуешь, чем пахнет? У меня после того, как курить бросил, обоняние стало таким сильным.

Марат шмыгнул носом и недоуменно сказал:

– Кошками пахнет.

– Да. А еще одеколон хороший, забыл название. Мне дочка на какой-то юбилей такой же дарила. Им Платов пользуется.

– Запах к делу не пришьешь, – пробормотал парень и прикрыл ладонью зевающий рот.

– Ошибаешься. Одорологические экспертизы также являются доказательной базой и направляются в суд. У меня дело было в производстве, имитация самоубийства через повешение. На веревке эксперты установили запах, не принадлежащий жертве. Руки у убийцы потные были. Теперь работать – одно удовольствие. Наука здорово вперед продвинулась, любая мелочь может выдать преступника.

На лестничной площадке возле квартиры Натальи Захаровой уже ждали эксперты. Тимофей Аркадьевич, заметив незнакомое лицо, поинтересовался:

– Это понятой? Или свидетель?

Незнакомый мужчина, видимо, решил, что вопрос адресуется ему, и сделал шаг вперед.

– Не знаю… Я нашел Наташу. Собаку выгуливал. У меня ротвейлер, девочка. И в общем коридорчике Рейчел вдруг зарычала. Дверь в квартиру Захаровой была приоткрыта, свет включен. Наташу я давно не видел. Она уезжала часто. Решил, грабители. Рейчел рычала все громче и громче, а потом как рванула. Захожу, а там…

– Мы осмотрим место происшествия, а потом к вам зайдем. Только сначала скажите: вы видели незнакомых людей, может, возле вашего подъезда или в самом подъезде? Отъезжали ли в этот временной период от дома автомобили, которые не принадлежат жильцам?

Мужчина утвердительно кивнул:

– Да, когда я возвращался, из подъезда вышел мужчина. Высокий, подтянутый. Лицо приятное, волосы с сединой. Он и уехал на черном, кажется, «БМВ», «пятерке». Но у него был такой, знаете ли, вид преуспевающего человека.

– Пользующегося хорошим одеколоном. Что, съел, Марат? – Ковалев толкнул оперативника в бок. – Давай, живо связывайся с опергруппой. Пусть едут на задержание. Внешность, машина – все совпадает.

– Ордера нет, Тимофей Аркадьевич.

– Эх, молодежь, всему вас учить надо. В таких случаях говорят: следователь поехал за ордером, сейчас подвезет. Я и съезжу. Но раз уж здесь – схему нарисую, бумаги оформлю. И эксперты пусть работают.

Пройдя в комнату, судмедэксперт Федор Борисович Зайченко констатировал:

– Удушение.

Тимофей Аркадьевич и сам это понял. На шее сидящей в кресле женщины розовая полоска со следами кровоизлияния, странгуляционная борозда. Бежевый халатик в крови. При удушении может вот так хлынуть из носа, из ушей.

– А где орудие убийства? – Ковалев оглянулся по сторонам. – Не вижу ничего похожего.

– Душили, кажется, ремнем, – Федор Борисович внимательно рассматривал шею женщины. – Да, вот слева, похоже, царапина от пряжки.

«Негусто, – думал Ковалев, оформляя протокол осмотра. – Орудия убийства нет, пальчики свои Дмитрий Евгеньевич предусмотрительно стер. Что же ему Наталья сделала? И неужели он действительно убивал девчушек из конкурирующего агентства? Ну и времена пошли…»

Мамы опять нет. Ее всегда нет. Вечно на работе. А как хочется ей рассказать, что сегодня Вася из параллельного класса на уроке физкультуры так на нее смотрел!

Лера Суханова ворочалась с боку на бок, пытаясь уснуть. Но обида на постоянно занятую маму мешала спать.

Она уже который год обещает съездить вместе на море.

Или клянется:

– Валерия, зимой мы обязательно научимся кататься на горных лыжах.

Мамочка говорит много разных слов, но происходит всегда одно и то же. Ее нет рядом. На Красное море Лера ездит с домработницей. И в лыжах успехи, уже сменили Татры на Альпы. И все без мамы…

– Лерочка, это моя работа. Я делаю это ради тебя. Чтобы ты хорошо кушала, носила приличную одежду, – объясняет мама.

Да! Одноклассницы в восторге от Лериных тряпок. А придя в гости, весело опустошают холодильник. Приятно доставить подругам радость. Но сама она счастливее всего была, когда уплетала простую жареную картошку с солеными огурцами. И за столом сидели все-все. Мама и отец подружки, бабушка, старший брат.

«Не спится. Завтра контрошка. И как мама любит эту математику? Если списать не получится – я погибла, – подумала Лера, отбрасывая одеяло. – А домработница вовсю храпит. Везет некоторым!»

Она босиком прошлепала на кухню, опустошила баночку кока-колы. И спать расхотелось окончательно.

Оглянувшись на всякий пожарный по сторонам, Лера пробралась туда, куда и ей, и подружкам входить не разрешалось ни за что на свете. В мамину комнату.

Глаза привыкли к темноте, и вот оно, богатство! На туалетном столике и французская тушь, и помада, и духи. Мама косметикой пользоваться не разрешает. Смешно прямо! У нее в агентстве полно пятнадцатилетних девчонок. Подумаешь, два года разницы. Им – можно. Лере же почему-то нельзя. Ох, накраситься бы всем этим богатством. Тогда, может, Вася из параллельного класса и в кино бы пригласил.

«Нет, в кино не надо, – любуясь впотьмах металлическим тюбиком помады, подумала Лера. – В кино надо целоваться. А я не умею. И потренироваться, как назло, не с кем».

Щелкнула входная дверь, и Лера заметалась по комнате. Мама вернулась! Что делать? Назад к себе нельзя. Ее дверь – вторая по коридору, мама сразу же заметит, обо всем догадается. Тогда что? Из этой комнаты можно пройти в спортзал, а оттуда – на кухню.

Стараясь не шуметь, Лера осторожно пробиралась по квартире.

«Мама, когда возвращается, заходит меня поцеловать. Сделаю вид, что уснула на кухне, – решила она и, усевшись в плетеное кресло, свернулась калачиком. – Нет, не так. Я на стуле, голова на столе. Свет зажигать поздно».

Мама не зашла в ее комнату. Не прокричала встревоженно:

– Валерия, ты где?!

Прямо в туфлях, звонко стуча каблуками, прошла к себе, и Лера беззвучно заплакала.

«Я ей не нужна, – думала она, тихонько пробираясь в свою комнату. – Работа, работа, всегда работа. Я лишняя. Вот возьму и умру. Тогда она пожалеет. Но будет поздно».

Внезапно она замерла, пораженная раздающимися из-за двери маминой комнаты звуками.

«Мама плачет? Сидит в темноте и плачет? Это первый раз. Случилось что-то ужасное», – подумала Лера и уже собиралась ворваться в комнату и броситься мамочке на шею, когда рыдания прекратились. Защелкали кнопки телефона.