Провинциальная Мадонна - читать онлайн книгу. Автор: Вера Колочкова cтр.№ 41

В одну из ночей так и не смогла заснуть, все вертелась с боку на бок. Потом решила для себя — хватит! В конце концов, не на Голгофу же ей идти, всего лишь в постель к мужу. Встала с кровати, оправила волосы перед зеркалом, чуть оттянула с плеч рубашку. Вдохнула-выдохнула. И пошла…

Он испуганно поднял голову от подушки:

— Что, Наденька? Случилось что-нибудь? С Никушей?

И тут же понял — ничего не случилось. Сел на постели, глянул, как она старательно мостится на вторую половину кровати, натягивает на себя одеяло. Произнес тихо:

— Я тебя не тороплю, Надь…

Она привстала, обхватила его за шею, молча потянула к себе. Тут же услышала, как начало бухать сердце Бориса, как тяжелой прерывистой волной пошел воздух в легкие. И поцелуй — такой осторожный, такой нежный, что и страх куда-то пропал. Прижала к себе его голову, ощутив под ладонью явно обозначившуюся на темени проплешину…

Ну, проплешина. И что с того. Многие мужчины, бывает, вообще в молодости лысеют. И у папы, помнится, была такая. Да что там — все можно пережить, ведь не Голгофа же…

* * *

«Здравствуйте, дорогая Александра Григорьевна. Недавно перебирал бумаги — наткнулся на свое не отправленное когда-то письмо. Неужели десять лет с того момента прошло?

Я Сережа Серый из Обуховского детдома, вы меня, конечно же, не помните. Теперь-то уж точно…

Так вот. Читал я это неотправленное письмо и сам себе удивлялся — надо же, каким романтиком был. Так страстно любви от жизни требовал, жуть! Если положен, мол, чай с сахаром, то будьте добры, отдайте! Надо же… Наверное, только детдомовец может от жизни так категорично любви требовать…

Только сейчас понял — не истребуешь ее, господу богу счет за свое сиротство не предъявишь. А мне тогда казалось, что вот она, моя любовь… Ошибся на первый раз, а потом исправил-таки ошибку! Полное, мол, взаимопонимание, самоотдача, растворение друг в друге и всякая прочая белиберда…

Нет, оно все так и начиналось, конечно же. Мы с Лилей организовали свое дело, раскрутились, большие деньги стали зарабатывать. Казалось бы — живи да радуйся. И сын Мишка со мной, и жена любимая — чего еще человеку для счастья надо?

Не чувствую его, дорогая Александра Григорьевна. Все есть, а счастья нет. Ушло куда-то, растворилось в благополучии. Да и благополучие это пресловутое — ужасно коварная вещь оказалась. Я вот недавно сел и задумался — мы с женой давно, кроме дела и денег, ни о чем не говорим…

Да, так вот печально получилось. Деньги есть, а семьи нет. Не остановил я Лилю вовремя, не сумел проявить характер. Понимаете, ее будто ветром понесло — это как снежный ком, который с горы катится. Открыли один салон — дело пошло… Потом второй, третий… А она все твердила: «Дальше будем развиваться, нельзя стоять на месте! Деньги надо зарабатывать, деньги, деньги, деньги!»

Теперь у нас сеть салонов, «Лилия» называется. Деньги есть, а любви в семье нет. Да и ее как таковой почти нет… Сына моего жена полюбить так и не сумела. Нет, у него все есть, конечно, материальной нужды уж точно нет… Хотя Мишка замечательным парнем растет, крепким. И учится хорошо, пятнадцать недавно исполнилось, в девятый класс гимназии перешел. Недавно съездили с ним на могилу к его родной матери, моей первой жены, — решили новый памятник поставить, а то старый совсем завалился.

В общем, не везет мне с семьей, Александра Григорьевна. Наверное, сам виноват. Да я уж смирился и не об этом, собственно, писать хотел. Это так, лирическое отступление.

Пишу, а к главному, ради чего с этим письмом и затеялся, приступить боюсь. Просто вспомнилось, как вы говорили: чего душу гнетет, о том и пиши. Может, ответ сыщется. Что ж, попробую…

Грех на мне есть, Александра Григорьевна. Очень большой. Ношу его в себе уже много лет, словно камень за пазухой. Дело в том, что я жизнь хорошего и близкого мне человека испоганил. Но все по порядку…

Была у моей первой жены младшая сестра — Надя. (Хотя почему — была… Она и сейчас где-то есть.) Сам не знаю, как так вышло. В общем, я тогда не в себе был, будто отчаянием парализованный — жена ни в какую не давала с сыном встречаться. Да еще и выпил с горя… В общем, было у нас. Сами понимаете. До сих пор не понимаю, как это получилось! Будто утянуло меня куда-то… Знаете, как умирающие рассказывают — летят по тоннелю, а в конце — яркий свет. Вот и я так же летел, помню, на этот свет… А очнулся — в ужас пришел, будто меня обратно об землю башкой ударили. Потом даже ездить туда не мог — стыдно было.

А через год моя первая жена погибла вместе с тещей, сгорели в доме, Надя одна осталась. Я приехал на похороны, а она — с ребенком. И, знаете, обманула меня, сказала, что девочке один месяц всего. Вроде как я не имею к ее рождению никакого отношения. Даже на мальчишку-одноклассника сослалась — он, мол, отец. А я что, я и поверил. Но потом свидетельство о рождении увидел — и обомлел! Все день в день получается, тика в тику! Надо было, дураку, сразу сообразить, как ребенка увидел, что да как… До сих пор не понимаю — почему поверил тогда. И что дочке один месяц всего, и в историю про одноклассника. Знал ведь, что Надя не такая, в ней легкомыслия как такового вообще нет ни капельки. Это она только со мной была вот так — светом в конце тоннеля… Лишь потом понял, да поздно.

В общем, потерял ее. Уехала неожиданно, мы и поговорить не успели. Где она, что с ней — не знаю… А совесть мучит — я ведь, получается, судьбу девчонке сломал. Вдруг у нее жизнь не сложилась, мыкается где-нибудь с дочкой по чужим людям… С моей дочкой…

Правда, Надя Лиле сказала, что в Сибирь поехала. Хорошо сказать — в Сибирь! А куда, в какой город. Я повсюду запросы рассылал, да толку нет. А в милиции заявление на розыск не взяли. Говорят, она совершеннолетняя, куда хочет, туда и едет. Да и прямого официального родства нет…

Но я все равно буду искать, Александра Григорьевна. Жизнь положу, а найду. Иногда у меня такое чувство, что мои поиски — это и есть тот самый тоннель, в конце которого — свет. Да и совесть замучила, очень хочется хоть как-то свою вину искупить… Всю Сибирь по камешку переберу, а найду.

Хм… Заканчиваю письмо так же, как и то, первое, неотправленное, — как хорошо, что вы его никогда не прочтете. Я и сам-то его перечитать не могу — такой стыд…»

— Надежда Ивановна, вас главврач вызывает! Сейчас на пост звонил, ругался, что вы сотовый телефон с собой не носите! — бежала к ней по коридору молоденькая медсестричка Света. — Я ему говорю, что у вас только что обход закончился, а он…

— Ладно, Света, спасибо. Опять волосы наружу выпустила? Сколько раз говорила — прячь их под шапочку…

— Так у нас же неврология, а не инфекционка… — тихо проворчала та, тряхнув белой шикарной гривой. — Кому тут мои волосы помешают…

— Порядок для всех один. Ладно, иди на пост. А Максим Александрович не сказал, что ему нужно?

— Нет. Просто велел вас найти, и все…