Политика воина. Почему истинный лидер должен обладать харизмой варвара - читать онлайн книгу. Автор: Роберт Д. Каплан cтр.№ 12

Средиземноморская и китайская цивилизации возникли почти одновременно, и ни одна из них на протяжении тысяч лет не подозревала о другой, словно разумная жизнь, существующая где-то в Галактике и проходящая через страдания, смутно напоминающие наши собственные; обеим суждено было встретиться в эпоху развитых технологий. В конце III в. до н. э., в период расцвета Римской республики, когда Рим и Карфаген вели две Пунические войны, Сражающиеся царства Китая сливались в империю Хань. Образование империи Хань положило конец процессу, при котором сильные китайские царства покоряли более слабые, а на их место затем приходили еще более сильные. Несмотря на периоды анархии, феодализм в Китае постепенно уступал место зачаточной бюрократии. Говоря кратко, несмотря на различия между средиземноморской и китайской цивилизациями, разделение народов, населяющих Китай, на различные группы и государства, вело, как и в Средиземноморье, к войнам, завоеваниям и торжеству политики силы, поэтому древние философы Китая, Греции и Рима приходили к сходным выводам о характере человеческой природы.

Вероятно, нет философских трактатов, в которых знания и опыт изложены в более концентрированной форме, чем в «Искусстве войны» Сунь-цзы. Если моральные принципы Черчилля сосредоточены в его расчетливости, Ливия – в патриотизме, то моральный принцип Сунь-цзы – честь воина, и самый уважаемый воин настолько велик в политической сфере, что он может избежать военных действий.

Жизнь Сунь-цзы не подтверждена ни одним историческим фактом [7]. Вероятно, он был министром двора в IV в. до н. э., а возможно, его вообще не существовало как отдельной личности. «Искусство войны» может представлять собой коллективную мудрость многих людей, переживших хаотичный период Сражающихся царств до относительной стабильности, наступившей в конце III в. до н. э. с образованием империи Хань. Как бы то ни было, «Искусство войны» – не столько учебник тактики и стратегии боевых действий, сколько философский трактат автора, который лично знает, что такое война, ненавидит ее, но признает ее прискорбную необходимость время от времени.

В войнах периода Сражающихся царств принимали участие лучники, колесницы и пехота, которая формировала цепи протяженностью в сотни километров через горы и болота. В кампаниях были задействованы десятки тысяч человек, как рекрутов, так и профессиональных воинов. Страдания были невероятные. Так что если некоторые из советов Сунь-цзы, особенно насчет шпионов, выглядят экстремизмом, то это потому, что он по опыту знает – экстремальные меры зачастую необходимы для предотвращения войны без потери чести.

Сунь-цзы объясняет, что «великий государь» никогда не принимает участие в битве, потому что начало войны означает политическую ошибку. Война, как повторил Клаузевиц через 2300 лет после Сунь-цзы, нежелательное, но иногда необходимое продолжение политики. Сунь-цзы отмечает, что лучший способ избежать войны – насильственного следствия политической ошибки – это мыслить стратегически. Стратегическое преследование собственных интересов – не холодная и аморальная псевдонаука, но акт нравственности со стороны тех, кто знаком с ужасами войны и ищет способы избежать их.

Полководец, который «планирует и высчитывает, как голодный человек», может избежать войны, пишет Сунь-цзы. Если бы президент Билл Клинтон, к примеру, сосредоточился на Косове за несколько месяцев до начала нанесения авиаударов силами НАТО весной 1999 г. с такой же интенсивностью, какую он демонстрировал уже во время войны, он мог бы вообще избежать начала военных действий. Если бы президент Джордж Буш более эффективно сосредоточился на Ираке за несколько месяцев до вторжения Саддама Хусейна в Кувейт в августе 1990 г., ему тоже могло бы не понадобиться прибегать к военным действиям.

Сунь-цзы, соглашаясь с Конфуцием, утверждает, что настоящий командующий никогда не поддается общественному мнению, ибо честь может стать противоположностью славе и популярности [8]. Плутарх, который считал «популярность» и «тиранию» «одной и той же ошибкой», намекал, что одно проистекает из другого [9]. Сунь-цзы говорит, что доблестный полководец – тот, кто наступает без мысли о завоевании личной славы и отступает «несмотря на определенное наказание», если это в интересах его армии и народа. В 1920-х гг. Мустафа Кемаль Ататюрк, возрождая турецкое государство на развалинах Османской империи, бросал свою армию в наступление вопреки огромным сложностям и при значительной угрозе для собственной жизни. В 1930-х гг. он отказался от притязаний на нефтеносные территории Ирака ради стабильности в регионе. Сунь-цзы высоко оценил бы такой поступок.

Сунь-цзы одобряет любого рода обман, если это необходимо для обретения стратегического преимущества ради того, чтобы избежать войны. А поскольку это требует умения заглянуть вперед, он делает особый акцент на шпионах:

Хорошие шпионы предотвращают кровопролитие, говорит Сунь-цзы. Обществу, подобному нашему, где к шпионажу часто относятся с презрением, из-за чего не удается привлечь лучших людей к профессии разведчика, суждено периодически ввязываться в необязательные войны. Ирония судьбы поколения, появившегося на свет после Второй мировой войны (и медиа, которые отражают его ценности), в том, что оно провозглашает эпоху прав человека и одновременно осуждает профессию, представители которой во все времена заранее предупреждали о грядущих серьезных нарушениях прав человека.

Сыма Цянь, историограф династий Цинь и Хань, живший во II–I вв. до н. э. (через двести лет после Сунь-цзы), также одобряет обман, чтобы избежать кровопролития. «Великие действия не терпят мелочных колебаний, истинное мужество не затрудняет себя щепетильностью, – пишет он. – Тот, кто заботится о малом и забывает о великом, наверняка заплатит за это позже» [11]. Шпионы по необходимости общаются с низкой, аморальной публикой. Если вы хотите проникнуть в банду колумбийских наркоторговцев, вам нужно время, чтобы завербовать бандитов. Приличные люди будут просто неестественны в такой криминальной среде. Работа разведчика требует многих лет тяжелого труда, зачастую – высокого личного риска, чтобы получить хотя бы малейшие результаты. О крупных успехах не сообщают, чтобы не подвергать опасности тех, кто их добился. Сбор разведывательных данных составил значительную часть успеха Запада в холодной войне. Если медиа разоблачают мелкие грехи, игнорируя крупные, но невидимые достижения наших агентств национальной безопасности, они нарушают заповеди Сунь-цзы и Сыма Цяня.

Сунь-цзы и Сыма Цянь пишут так, словно лично пережили тяжкие страдания и готовы зайти очень далеко, чтобы предотвратить их повторение. Моральная ответственность за последствия – то, что находит отклик и у древних греков и римлян, и у Макиавелли и Черчилля.

Китайская философия сочетает в себе холодное, нравственно отстраненное наблюдение с нравственной ответственностью. Греческая философия отличается тем же.

Описание Геродотом войн между Грецией и Персией в начале V в. до н. э. обычно не содержит оценочных суждений. Он «имеет дело с поступками людей и смотрит на них как на поразительные откровения, как натуралист отмечает планеты и звезды, времена года и погоду» [12]. Геродоту, который много путешествовал по Средиземноморью и Ближнему Востоку, люди могли представляться мышами в клетке. Его отстраненное любопытство помогает объяснить вневременную притягательность его описаний. Победа Греции над Персией, описанная Геродотом, трагически привела к конфликту между самими греческими городами-государствами, который стал известен как Пелопоннесская война. Эту войну описал Фукидид. Он родился около 460 г. до н. э. и был на поколение моложе Геродота.