Счастливые девочки не умирают - читать онлайн книгу. Автор: Джессика Кнолл cтр.№ 20

– На днях мы с Ани разговорились о ее подруге, которая работала в финансах. Так вот, оказывается, даже в наши дни сексуальные домогательства в этой сфере – скорее правило, чем исключение. Правда, Ани? – Элеонор повернулась ко мне, ища подтверждение своим словам. Я улыбнулась ей, но не сразу, после чего она продолжила: – Значит, мы с Ани говорили, что благодаря огромной разъяснительной работе люди стали относиться к проблеме сексуальных домогательств серьезно. И это правильно. С другой стороны, мы слишком принципиальны и зачастую видим ситуацию в черно-белых тонах. А ведь похабные анекдоты – в том числе придуманные женщинами – огромная часть поп-культуры. Они находят отражение в том, как мы общаемся и шутим, и размывают границы того, что мы, женщины, считаем приемлемым, а что – нет. В общем, как понять, что позволительно на рабочем месте, а за что могут и посадить? Я бы хотела исследовать эту тему, разобраться, что в 2014 году считается сексуальным домогательством… во времена, когда не осталось ничего святого.

– Великолепно, – зевнула Лоло. – И какой заголовок?

– Ну… что-нибудь вроде «Сексуальные домогательства – взгляд из 2014 года»?

– Нет, – отрезала Лоло, рассматривая ноготь.

– «О сексуальных домогательствах с юморком». – Лоло со смешком крутнулась в кресле.

– Тонко, Ани.

У меня на коленях лежал блокнот с крупно выведенным заголовком «О сексуальных домогательствах с юморком» и изысканиями по теме.

– Кстати, на днях выходит отличная книга, написанная гарвардским профессором социологии. Она о том, как поп-культура влияет на трудовую сферу. Можно приурочить статью ко дню ее публикации.

Гранки покоились на моем столе. Я выпросила их у издателя, чтобы ознакомиться с содержанием книги прежде, чем подам идею начальнице.

– Отлично, – одобрила Лоло. – Сведи Элеонор с издателем и, если потребуется, будь на подхвате.

Жилка на лбу яростно запульсировала при словах «если потребуется». Порой мне кажется, что Лоло знает больше, чем говорит. Как можно не замечать, что Элеонор – бездарность, у которой нет ничего, кроме напора. Родом она из какого-то заштатного городишки в Западной Вирджинии, но стоило ей переехать в Нью-Йорк – и ее жизнь резко пошла в гору. У нас так много общего, что поначалу я никак не могла понять, отчего мы не ладим. Все просто: внутривидовая борьба. Мы обе рыли носом землю, чтобы добиться успеха, и страшимся, что здесь, наверху, не хватит места для нас обеих.

– Ну, – Лоло забарабанила пальцами по подлокотникам, – а что вы намерены предложить мне, миссис Харрисон Ани?

Я уселась поудобнее и представила Лоло запасной вариант, тот, который собиралась подать «на сладкое» после того, как ошарашу ее чем-нибудь основательным. Элеонор всегда зазывает меня к себе перед совещаниями с главредом, чтобы в общих чертах обсудить содержание будущего номера, которое не должно быть слишком заумным или слишком провокационным. Она подхватывает мою самую жирную идею и обставляет все так, будто бы я впустую билась над ней, пока не явилась она, Элеонор, и не сделала из дряни конфетку.

– Комитет по физической культуре заново пересчитал, сколько калорий тратится во время различных физических нагрузок, включая занятия сексом. Так что теперь, занимаясь любовью, мы тратим почти вдвое больше калорий по сравнению с данными двенадцатилетней давности. Можно было бы устроить «спортзал в постели»: нацепить на одну из колумнисток спортивный браслет с пульсометром и измерить, сколько калорий ей удастся согнать.

– Гениально. – Лоло повернулась к выпускающему редактору. – Что, если «Спортзал в постели» пойдет в октябрьский номер вместо «Клубнички»? – Не дожидаясь ответа, она метнула взгляд на редактора сайта и распорядилась: – Помещаем заголовок на главную страницу и немедленно приступаем к испытаниям. – Она одобрительно кивнула. – Отлично, Ани.

После совещания Элеонор, как настырная мошка, увязалась следом за мной. Нет, для мошки она крупновата. Скорее, как комар, пристрастившийся к моей крови.

– Надеюсь, ты не против, что я рассказала о твоей подруге. Все-таки это личное…

На рабочем телефоне призывно мигала красная кнопка автоответчика. Перед тем как опуститься на стул, я поддернула брюки – на седьмой день диеты по Дюкану пояс брюк заметно отставал от живота, когда я садилась. Это так грело душу, что, когда нескончаемая круговерть воспоминаний и требовательное урчание в животе не давали мне уснуть, я становилась перед зеркалом и примеряла брюки тридцать шестого размера, которые теперь могла натянуть, не расстегивая. Я утешалась этим и тогда, когда Люк, положив отяжелевшую ото сна руку на мою осиную талию, обволакивал меня несвежим полуночным дыханием. Неужели у него был такой же гадкий запах изо рта, когда мы познакомились? Кажется, нет. Я бы ни за что не влюбилась в мужчину, у которого пахнет изо рта. Наверное, дело в гландах. Надо ему сказать, чтобы сходил к врачу. Это поправимо. Все поправимо.

– Что ты, Элеонор, конечно, не против, – проворковала я.

Элеонор в широких белоснежных брюках умостилась на краешке стола.

«Классные брюки», – заметила Лоло перед совещанием, и я имела несчастье узреть, какое выражение лица бывает у Элеонор, когда она кончает в постели.

– А твоя подруга не захочет дать мне интервью?

– Возможно, и захочет, – ответила я. На столе лежала ручка без колпачка. Очень медленно и незаметно я пододвинула ее локтем к краю стола, пока зеленый гелевый кончик не коснулся девственно-белых штанов Элеонор. В то же время я, не отрываясь, смотрела сопернице в глаза, уверяя, что сегодня же свяжусь с подругой.

Элеонор постучала костяшками пальцев по столу, и уголки ее рта раздвинулись в примирительной усмешке.

– Может, тебя укажут как соавтора статьи? Тебе это лишним не будет.

Как правило, в соавторы берут интернов. В прошлом году моя статья о связи контрацептивных средств и частоте возникновения тромбозов была номинирована на премию Американского общества журнальных редакторов, и Элеонор не может мне этого простить. Она убрала свой зад с моего стола, и я полюбовалась на свою работу: зеленые каракули на белых штанах издали напоминали варикозные вены.

– Лишним не будет, – с искренней улыбкой повторила я, и Элеонор, молитвенно сложив ладони, беззвучно шепнула:

– Спасибо.

Ай да я.

С внутренним ликованием я взяла телефон и прослушала сообщения на автоответчике. Услышав голос Люка, я тут же набрала его номер.

– Привет, малыш.

Я обожала слушать его голос по телефону. Он казался страшно занятым, но сумевшим выкроить минутку только для меня. Наша помолвка была результатом решительных – чрезвычайно решительных – шагов с моей стороны. Чуть меньше года назад продюсеры телеканала «Эйч-Би-Оу» предложили мне сняться в документальном фильме с рабочим названием «Друзья пятерых». Я сразу же ухватилась за эту возможность восстановить справедливость и рассказать свою часть истории. Но ни с кем из «пятерки» я не дружила. Однако, чтобы исправить прошлое, следовало показать всем, чего я добилась вопреки всему, что обо мне говорили. Подойти к этому вопросу с умом. Помолвка с Люком Харрисоном Четвертым вознесет меня на недосягаемую высоту. Сколько раз я представляла себе, как утираю глаза перед камерой, а на моем пальце насмешливо поблескивает фамильный изумруд.