Там, где билось мое сердце - читать онлайн книгу. Автор: Себастьян Фолкс cтр.№ 72

Спасаясь от назойливой попрошайки, я отступил назад, решив снова обогнуть остров по той же окольной тропе и вернуться в дом Перейры. Пройдя немного, я свернул еще на совсем узенькую тропку и побежал, но не потому, что спешил, а потому, что так было больше шансов заблудиться. Корни деревьев выпирали из земли, переплетались, делая опасным каждый шаг. Я спускался по косогору вниз, вероятно, снова к морю – из-за деревьев и густого тумана видимость была плохой. В какой-то момент я уткнулся в тупик, вскарабкался обратно и вылез на пустошь, поросшую вереском, еще какими-то травами и кустарником. Когда-то часть растительности подпалили, чтобы проложить тропу, но сейчас ее, насколько хватало глаз, устилали обрубленные ветки сосен. Пройти там было невозможно, но пришлось продираться. Высоко подымая ноги, проваливаясь сквозь сквозные груды из веток и веточек, я кое-как продвигался вперед. На меня срывались капли с гигантских промокших папоротников, в одежду впивались колючки ежевичных кустов. Вспомнилось, как в Анцио я тащился через заболоченный лес, чтобы передать Дональду Сидвеллу приказ Вариана немедленно возвращаться в штаб батальона. Я нашел тогда своего несчастного друга в окопе, он лежал посреди слякотной лужи, и очки у него были в капельках грязи.

…Я все же добился своего: заблудился по-настоящему и устал по-настоящему. Хоть вырос я в деревне, выносливым никогда не был, если не считать краткого периода после нескольких лет на фронте: вот где закалка и тренировка. В те послевоенные годы я не знал, что такое усталость, носился как заведенный…

Под ногами хрустели ломающиеся ветки, под намокшей от дождя рубашкой с меня катился горячий пот. Сквозь слоистый туман я разглядел нечто похожее на резервуар с нефтью. Откуда он мог взяться на этом необитаемом пространстве? Потом меня осенило: наполнить его можно только нефтью, доставляемой в цистерне, значит, поблизости должна быть дорога.

Догадка моя подтвердилась. Но только к часу дня я сумел, наконец, добраться до дома Перейры. Прошел к себе по задней лестнице, чтобы никому не попасться на глаза. Ввалившись в комнату, сел на кровать, обхватил голову ладонями. Мне стало страшно, что если я попробую глубже проникнуть в неведомые омуты своей жизни, там обнаружится такое, чего моя психика не выдержит и я сойду с ума.

Я заставил себя подняться с кровати и пойти в ванную. Умылся, вытерся полотенцем, переоделся в сухое. Теперь можно как ни в чем не бывало спуститься в библиотеку.

Пока я был в Париже, прочитал в «Фигаро» любопытную статью про телекоммуникационную систему «Минитель», которая появилась почти три года назад. К домашнему телефону пользователя подсоединяют маленький монитор и клавиатуру, и он может смотреть расписание поездов, заказывать билеты и искать нужные данные, не дожидаясь, когда ответит сверхзанятый сотрудник справочной службы. Пока система действует только в Бретани, но скоро ее введут и в остальных областях Франции. Со временем она обретет международные масштабы и любой абонент сможет общаться с кем угодно, и все благодаря этому изобретению. Так пророчил автор статьи. Напечатаешь на экране имя и фамилию старого школьного друга, нажмешь клавишу «Пуск», и через несколько секунд перед тобой выскочит и адрес, и телефон, и даже его фотография.

Меня эта радужная перспектива удручала. Детство и приятели отроческих лет не должны просто так возникать в твоем не обремененном тенями прошлого настоящем. Да и друзьям юности (таким, например, как Пола Вуд) лучше существовать в укромном хранилище былого, за притворенной, но не запертой дверью, чтобы услужливая память могла время от времени возвращаться к ним и переплавлять их образы во что-то значимое. Ничего не поделаешь, друзья прошлого неизбежно становятся вымышленными персонажами, таково их предназначение.

После изматывающей прогулки мне хотелось побыть одному. Я предупредил Полетту, что неважно себя чувствую и не смогу поужинать с хозяином. Позже она принесла мне поднос: корзинка с хлебом, немного сыра и паштет, шкалик красного вина. Все это я употребил, дочитывая роман Перейры. Ничего примечательного там больше не происходило. Не зная, чем закончить, Перейра ввел в повествование в качестве dens ex machina ^[37] весьма неубедительный персонаж – бывшего нациста, каким-то образом получившего пост местного мэра. Прознав о «теплице» доктора Ленуара, бывший лютый враг закрывает этот научный полигон. И наш герой вынужден вернуться в родной Париж непризнанным новатором, un médecin maudit ^[38].

Прикончив вино, я откупорил «Росу жизни», ту самую бутылочку виски, которую купил в порту в свой предыдущий визит и прятал в шкафу на верхней полке. К полуночи от «Росы жизни» почти ничего не осталось.

Почистив в ванной зубы на сон грядущий, я, спотыкаясь о ступеньки, поднялся в комнатку и заставил себя мысленно захлопнуть дверь в прошлое, отгородиться от всех происходивших со мной событий. В данный момент моя жизнь была во многом, даже очень во многом, гораздо лучше уже прожитой. Я лежу в замечательном доме, дом стоит среди замечательных пальм и пиний. Здесь сухо и тепло, и ночной воздух полон ароматов… Вино и виски были превосходны и на вкус, и в качестве успокоительного… Свежие простыни, и баюкающие шорохи, и голоса островного царства…

О том, что я наслаждаюсь всем этим один, думать не хотелось. Я гнал от себя мысли о том, насколько полнее был бы мой восторг, если бы рядом на плетеном стуле сейчас лежали бы старательно сложенные вещи, принадлежащие кое-кому. Но этому не бывать. И вообще, это была химера. Идеальной любви не существует. Заблуждение, грандиозное заблуждение, вроде тех голосов, которые не давали покоя Диего.

«Что жизнь? И почему к ней люди жадны? Сегодня с милой, завтра в бездне хладной! Один как перст схожу в могилу я» ^[39].

Когда мы в школе читали этот отрывок из «Рассказа рыцаря» ^[40], я долго оставался под впечатлением от трагической безысходности бытия. Как давно это было…

Лежа в уютной гостевой спаленке, я представил почивших чосеровских Паламона и Арситу, братьев-соперников, влюбленных в одну и ту же красавицу. Лежат в своих доспехах, истлевают. Но эти рыцари хотя бы мертвы, их больше не мучают душевные терзания. А я попал в свою «хладную бездну» живым и совсем еще молодым. Потом мне долгие годы пришлось привыкать к существованию в гробнице.

На следующий день Перейра устроил мне сюрприз. Пригласил на ужин молодую особу Она была в синей полотняной блузке без рукавов, свои каштановые волосы она вымыла и уложила феном. На плечи набросила бежевый кардиган и слегка подкрасила ресницы тушью. В одежде я не сразу ее узнал. Это была Селин. Конечно, это была она.

Перейра провел нас в столовую, все расселись. Селин держалась немного скованно, ее смущали нож и вилка и три сияющих хрустальной чистотой винных бокала. Один из них она попросила наполнить кока-колой, Полетта глянула на нее с суровым презрением.