Перепутаны наши следы (сборник) - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Симонова cтр.№ 22

Юля с болезненным чувством наблюдала эту повторяющуюся цепную реакцию, понимая свое бессилие хоть чем-то помочь сыну. Беспокоило ее и то, что он учился в выпускном классе. Предстояло поступление в институт, и надо было готовиться к ЕГЭ. Но он, прежде устойчивый хорошист, учебу почти забросил. Единственное, что в нем еще напоминало прежнего Василька, – это его привязанность к кошке Басе, которую они когда-то подобрали на улице и принесли домой больным котенком. Басю он по-прежнему любил. А Юлю, казалось, ненавидел.

В принципе, и самому Василию так казалось. Мать его напрочь отказывалась замечать, что он окончательно и совершенно вырос. К тому же в последнее время она, по его наблюдениям, чудовищно поглупела. А главное – упрямо встречалась с этим уродским Олегом, что действительно выводило парня из себя, отбрасывая от нее на километры. Мало того, что в свои почтенные вроде бы тридцать шесть мать неизвестно зачем встречалась с мужиком, так был бы еще хоть нормальный мужик. Но нет, она выбрала молодого парня! И этого Василий принять уж никак не мог. Он считал, что глупая курица позорится сама и позорит его. Ему мерещилось, что наглый красавчик смеется над ней, а она, вместо того чтобы проявить гордость и выставить козлину вон пинками, липнет к нему, для него носит короткие юбки и дурацкие прически. И воображает как идиотка, что этот гад ее любит и вот-вот на ней женится. Женится он, как же! Вот все бросит – и начнет жениться…

А раньше Вася гордился своей мамой. Ему нравилось и то, что она выглядит почти девчонкой, и ее юбки, и веселые стрижки. Теперь Юля казалась Васе нелепой. Да просто безмозглой дурой. Он злился и говорил жестокие слова. А главное – не звонил ночами, когда подолгу задерживался с друзьями или с Наташкой. Даже выключал телефон – «чтоб не доставала».

Юля понимала: давить на мальчишку бессмысленно и вредно, иногда ей удавалось проявлять рассудительность. Но и в этих случаях сын держался, скорее, враждебно. Она старалась терпеть «несправедливость», но в конце концов нервы не выдерживали напряжения – Юля переходила на критику, срывалась на крик. Надежды на обретение хоть какого-то общего языка в очередной раз не оправдывались. Возвращаясь с работы или с переставших радовать свиданий с Олегом, она с трудом занималась домашними делами, душу тяготила тоска. И утешить ее было некому.

Хотя нет… Одно существо в мире было ей неизменно предано. Кошка Бася терлась у ног, смотрела в глаза, любила забраться на руки, чтобы помурлыкать, потоптаться передними лапами от избытка чувств… И вот теперь Юля с тревогой наблюдала странную беспомощность и пугающую кривоватость ее походки.

– Что же с тобой стряслось? – озабоченно бормотала она, поднимая кошку с пола. Благодарное животное урчало еще в полете. – Что с лапами? – Бася сидела, поджавшись, видно было, что на коленях хозяйки ей лучше, чем на полу, и что на свою долю кошка не жалуется. Юля развернула заднюю Басину ногу, пытаясь что-нибудь на ней рассмотреть.

– Мя, – сказала кошка, осторожно освобождая лапку из Юлиных рук и мостясь у нее на коленях в прежней позе.

– Больно? Девочка моя… – Она поцеловала кошку, склонившись и прижавшись лицом к нежной шерстке. – Только ты меня понимаешь, Басюша, – приговаривала, поглаживая животное по спинке, – только ты и любишь. Васька все время орет, и это еще хорошо! Орет – значит, дома. А Олег… Прямо не знаю, что у нас происходит, стал на меня раздражаться… И Васька злится, что с ним встречаюсь… Бась, но это же смешно! Можно подумать, было б лучше, если бы я встречалась с каким-нибудь дедушкой. Далась Ваське Олежкина молодость! Ну правда же? Он же не в папы напрашивается… – Юля вздохнула, мысленно обозревая свою невеселую жизнь, и опять поцеловала кошку.

С Олегом они ссорились все чаще. На самом деле Юля и сама не представляла, как бы можно было им жить втроем – Олег, она и ее сын. Но то, что Олежка не делал предложения и не предлагал селиться вместе – ее оскорбляло. Да и просто, по обычной «девичьей» запрограммированности, Юля хотела замуж. А Олег мечтал о собственном строительном бизнесе, о «Майбахе», о большом загородном доме – но никак не о женитьбе. С Юлькой Олега все устраивало как есть. Если бы еще подруга не донимала его так часто разными женскими заморочками, было бы вообще офигенно. Юльку он любил. Но любовь любовью – а семья семьей. Пока что его семьей были мать и сестра, вот за них он добровольно нес полную ответственность. А Юлька была его радостью. И почему ее это не устраивало, он не понимал. Ну разве не к радости должен стремиться человек?

В общем, Олегу было почти хорошо, а Юле довольно-таки плохо. Причем сама Юля могла придраться к чему угодно. Ее могло раздражить, что он опоздал на свидание, что в обеденный перерыв, когда, метнувшись к нему домой, они крутили свою торопливую любовь, из-за спешки Олег был не слишком внимателен. Или что, гуляя вдвоем по парку, они говорили только о том, что занимало его. Ее проблемы Олега не то чтобы не интересовали, но… Да что там говорить! Не интересовали они его совершенно. Просто пофиг были Олегу все ее проблемы.

– Юлька, ну отстань ты от Васьки, сразу всем полегчает! – умолял он как бы в шутку, хотя Юля отлично понимала, сколько там процентов шутки, а сколько действительного нежелания вникать в ее трудности. – Ну что нам, поговорить, что ли, не о чем, кроме как о твоем пока еще не перебесившемся сынуле! – скулил он.

– Вот так, да?! – надувалась она.

– Ну, прости, зай, прости, не обижайся, – умолял он, целуя ее. – Просто я и сам в его возрасте таким же был. А ты разве нет? Да все у парня нормально. Нельзя же постоянно только о нем и разговаривать.

– А о чем, например, нам можно разговаривать? – вскипала Юля. – О твоих проблемах на работе? Или о твоем будущем отпуске, твоем ремонте? Типа твои заботы – это наши заботы, а мои – уже только мои, да?..

Олежка, конечно, человек был неплохой, но уж больно легкомысленный. Уж больно эгоистичный в своей беззаботности. Молодой, небитый, непуганый, счастливый прямо до жестокости, до категорического нежелания вникать ни во что тяжелое, горькое в жизни… В общем – не ее поля ягода. Так считали и мать Юли, и Васька, и подружки ей намекали. И в целом получалось, что огорчений и боли в этих отношениях было больше, чем утешения и радости.

Печаль свою и неудовлетворенность, и раздражение от непонятости, от того, что ей так по жизни не везло, Юля несла домой. А Вася нес в их дом отчаяние нелюбимого и без памяти влюбленного подростка. И молодую злость кипящего гормонами, жаждущего самостоятельности шестнадцатилетнего мальчишки, которого по-прежнему, как будто он не вырос уже, пыталась опекать реально поглупевшая и ставшая невыносимой мама.

* * *

…Васька вернулся около двух. То есть не поздно. Юля только измученно взглянула, не в силах упрекать. Ее терзал страх за кошку.

– Вась, ну посмотри внимательно, неужели не видишь, Бася как-то бочком стала лапы ставить. Задние. Ну вот, вот! – Кошка как раз выходила из комнаты навстречу Василию. – Видишь, видишь? – тревожилась Юля.

– Ну… да. Вроде бы… А что это с ней?

– Откуда ж я знаю! Я тебе давно говорила. Ну, может, к врачу ее? Вдруг срочно нужно! – Юля, как обычно, заплакала.