Сайт знакомств - читать онлайн книгу. Автор: Александр Панащенко cтр.№ 19

Ковалёв горько усмехнулся в ответ:

- Тут дело не в праве, Креслава. Просто тому, кто сделал, всегда проще улучшить и изменить плод своей работы. Это логика и здравый смысл. Кстати, ты знаешь, как назвали вакцину?

- Лейковазан. Если не ошибаюсь.

- Правильно.

Она серьёзно посмотрела на Ковалёва:

- Я читала сегодняшний номер корпоративного дайджеста. В нём утверждается, что Лейковазан призван бороться с ВИЧ. Но я не припоминаю, чтобы ВИЧ фигурировал в документах.

Ковалёв перевязал папки верёвкой и убрал журнал в стол.

- Я скажу более. Даже на этапе синтезирования Лейковазана, а я тогда был лишь начинающим молодым специалистом, перед нами не стояла задача создания лекарства против ВИЧ.

- Тогда при чём здесь он?

Ковалёв расстегнул браслет часов, задумчиво крутя ободок циферблата.

- У меня два варианта ответа. Либо в ходе клинической работы выяснилась его эффективность и применимость против ВИЧ, либо...я не знаю.

- А почему так разделили работу по препарату, что лаборатория не в курсе клинических результатов?

- Тоже не знаю, Креслава. Как ты знаешь, мы просто получали указания для корректировки своей деятельности.

- Это неправильно.

- Я бы сказал, это странно, - он взял связку папок и направился к выходу. - Алексей Васильевич, царство ему небесное, тоже возражал против этого.

Ковалёв был в группе Петрова, и Креславе показалось, что в его голосе промелькнули нотки горечи.

Креслава не удержалась, чтобы не задать этот вопрос:

- Простите, а отчего он умер?

Ковалёв помедлил с ответом, мысленно перенесясь в прошлое:

- Официальная причина смерти - сердечный приступ. Он умер прямо на рабочем месте.

- Я слышала, он многое сделал для вас.

Это было именно так.

- Он привёл меня в науку. Помог стать тем, кем сейчас являюсь. Хороший был человек. К сожалению, меры реанимации, предпринятые Нееловым, не помогли.

- Неелов?

- Да. Он первым обнаружил профессора в своём кабинете, лежащим без сознания.

Ковалёв хотел ещё что-то добавить, но у Креславы зазвонил телефон.

Галя.

- Пошли на обед, - безапелляционно заявила она.

Есть совершенно не хотелось.

- Не могу. Я занята.

- Ладно, - голос в трубке с бодрого сменился на разочарованный. - Смотри, а то похудеешь.

- Съешь мою порцию.

Галя усмехнулась.

- Ты же знаешь, я могу хоть пять съесть - на моей фигуре это не отразится.

- Если съешь пять порций, тебя побьют четыре человека из нашего отдела, которых оставишь без обеда.

- Разве ты не заступишься за меня?

- Заступлюсь. И поколотят уже нас обеих.

- Ладно, я подумаю, - пообещала Галя.

- Приятного аппетита.

- Пока-пока.

У Гали имелась замечательная способность быстро восстанавливаться после ударов судьбы. То ли дар, то ли склад характера. И Креслава ей немножко завидовала. Белой завистью. Впрочем, она сама тоже старалась не опускать носик и не раскисать. Собственно, неиссякаемый оптимизм и схожесть характеров и сблизил их в юношеском возрасте. Хотя знакомы они уже целую вечность. Ещё детьми ходили в один детский сад. Вместе учились и сбегали с уроков. Вместе переживали сердечные взлёты и неудачи. Часто случается так, что школьная дружба не выдерживает проверку временем. Нет, она не превращается во вражду. Просто тает, угасает с годами. Предаётся забвению. Этому способствует разная работа, разный круг общения и общая нехватка времени. И тогда, случайно встретившись на улице со своей школьной дружбой, стараешься побыстрее от неё уйти, отделавшись дежурными "привет, как дела?" и "извини, я спешу, приятно было увидеться".

Дружба Креславы с Галей избежала этой печальной участи.

Ковалёв встрепенулся, посмотрел на часы и виновато произнёс:

- Креслава, иди на обед. Со всеми этими сборами я совсем забыл про него.

Она поспешила его успокоить:

- Александр Александрович, я не голодна.

- Но...

- Давайте лучше я вам помогу.

- Только если настаиваешь, Креслава, - поддался он. - Возьми связку, что поменьше, и иди в архив. Впишу тебя в пропуск и догоню.

Ноша оказалась неожиданно тяжёлой, и Креслава кряхтела, пока тащила её к лифту.

Из-за туч выглянуло долгожданное солнце. Ковалёв поднял жалюзи на всех окнах, впуская тёплые лучи в кабинет.

- Солнце дарует жизнь всему на земле, - задумчиво произнёс он, обращаясь к невидимому собеседнику, - но, по иронии судьбы, его свет губителен для Лейковазана. Два-три часа под прямыми лучами - и препарат становится неактивным.

Он взял лист бумаги, сложив из него самолёт.

- Отсюда делаем вывод: либо солнце вредно для здоровья, либо Лейковазан.

Открыл окно, вдохнул полной грудью свежий воздух, и с размаху запустил самолётик в небо. Тот сделал несколько плавных скачков и ушёл в пике.

- Я склоняюсь ко второму варианту.

Заиграла мелодия вызова телефона. Звонил сисадмин Паша Гришин.

- Александр Александрович, жду вас с коробками у архива.

- Хорошо. Спускаюсь.

Уходя, Ковалёв хотел закрыть окно, но передумал, оставив открытым нараспашку.

Для солнца.

Вдвоём они смотрелись контрастно и колоритно. Строгий подтянутый охранник в форме и тучный заплывший Пашка в неглаженых брюках и промокшей от пота рубашке. Оба ждали у архива Ковалёва с Креславой. Паша положил одну руку на ручку тележки со сложенными коробками, второй платком вытирал пот со лба.

- Паша, ты свободен, - отчеканил Ковалёв.

Тот радостно кивнул и исчез.

Доступ за крепкую металлическую дверь с табличкой "Архив" возможен только с разрешения топ-менеджмента компании и под контролем службы безопасности. Ковалёв протянул охраннику копию приказа на подготовку документации к отправке и разовое разрешение-пропуск на вход, выписанное на него и Креславу.

- Вот это не нужно, - охранник вернул приказ. - А разрешение остаётся у меня.

Он вставил пластиковую карточку в считывающее устройство, затем отпер два замка "аналоговыми" ключами. Включил освещение, приглашая следовать за собой.

Креслава находилась здесь во второй раз. И всё равно зрелище бесконечной вереницы массивных тёмно-зелёных ящиков завораживало. Шаги гулко отзывались в огромном холодном помещении.