Отторжение - читать онлайн книгу. Автор: Инна Тронина cтр.№ 131

Александра найдёт адвоката Хенталова. Надеюсь, он поможет Прохору на следствии и суде. Хорошо бы вменить Гаю сто четвёртую статью — убийство в состоянии сильного душевного волнения. Там приговоры получаются мягкие. Можно добиться даже условного, или с отсрочкой исполнения. У него ведь дети без матери.

«Золотой» адвокат и без меня нащупает правильную линию защиты. Обязательно обратит внимание на то, что Прохор — Герой Советского Союза, кавалер многих орденов. Вышел на службу после тяжелевшего ранения в голову. Остаётся одна загвоздка — откуда взялся пистолет в больнице? Тогда, получается, Гай готовился к преступлению, и это был не аффект. Ничего, если я исчезну, пусть на меня всех собак вешают — хуже не будет.

Ромыч тоже не пропадёт, хоть и стал многодетным отцом. Профи такого класса нужны и авторитетам, и банковским службам безопасности. Его оторвут с руками, внесут любой залог, отмажут от милиции. Главное — чтобы исчез Андрей Озирский, который мутил воду на протяжении нескольких лет. Он не давал покоя обеим столицам. Но теперь живите, как знаете. Озирис умрёт навсегда, никогда уже не воскреснет.

Интересно, как стрелять? Под полонез? Или в тишине? Подушка смягчит звук, и Франсуаза может услышать не сразу. Конечно, вскоре она меня найдёт и узнает, что стала вдовой. Почему-то мне её совсем не жаль. Меня ведь никто никогда не жалел — даже мать. А ведь мне так хотелось хоть раз в жизнь рассоплиться перед кем-то. Теперь вот и не получится никогда. Я обречён держать марку. Я должен быть сильным, и буду им. Такова моя доля.

Телефон, который висел в коридоре на стене, зазвонил. Я его не выключил, потому что забыл. Это — маленькая трубка из Гонконга, которую и увидишь не сразу. Эх, теперь Франсуаза проснётся!

Так и есть — слышу её лёгкие шаги. Вижу, как она бежит к аппарату — в полупрозрачной пижаме и в пробковых домашних босоножках. Может, сейчас выстрелить? Нет, лучше потом. Надо всё-таки узнать, кому и что нужно. Я сунул «кольт» под газету, взглянул на себя в зеркало. Всё нормально. На мне красный спортивный костюм «Reebok», и крови видно не будет. Не мешало бы побриться, но ничего, сойдёт. Лёгкая тень щетины возбуждает женщин. А Смерть — существо женского рода.

— Андре, тебя просят из агентства! — бодрым голосом сообщила Фрэнс.

Я не смог застрелиться при ней. Надо пойти к телефону, отдать последнее распоряжение по «Брянскому лесу». Я уйду из жизни не как трус и дезертир, а просто как уставший человек.

Я взглянул на Франсуазу и вздрогнул. Она была не в пижаме, а в коротком облегающем платье цвета чайной розы, с золотой мушкой. Длинные стройные ноги обтягивали персиковые колготки. Туфли на «гвоздиках» она подобрала в тон — кофейного цвета. Оказывается, супруга ждала меня при полном параде. Она и не думала ложиться. А я… Нет, всё равно сделаю это. Только, возможно, глухой ночью.

— Мужчина или женщина? — Собственный голос показался мне чужим.

— Женшшина! — Фрэнс так и не научилась выговаривать букву «щ». — Но я не ревную, Андре… — И легонько коснулась губами моей щеки.

— Алло!

Я смотрел в зеркало и видел, что жена пропала, нырнула в темноту, слегка красноватую от света лампы в гостиной.

— Андрей? Извини, что так поздно. Это Саша!

Антропова говорила энергично, громко, без всякой пьяной слезливости. Доехала, значит, благополучно, чему я рад. Говорит вот и не знает, что я почти покойник.

— Меня приняли, выделили комнату. Всё в порядке. Я почему звоню-то… Удалось застать адвоката Хенталова! Прямо сейчас, в офисе. Представляешь? Он где-то на окраине Москвы живёт. В Медведково, кажется. А тут заехал после вечернего допроса кофе попить, чтобы не задремать за рулём, и я на него прямиком нарвалась. Без секретарши, без ничего. Правда, классно?!

— Великолепно! — Я действительно обрадовался, но как-то отстранённо. — Значит, с Прохором будет порядок? Хенталов берёт дело?

— Предварительное согласие я получила! — Сашку буквально распирало от счастья. — Он попросил утром девятого марта подъехать в офис и подробно всё рассказать. Всё очень удачно складывается, не сглазить бы! Да, тебе для сведения. Хенталова звать Энвер Хасанович. О гонораре мы пока не говорили.

— Всё равно придётся обсуждать — пусть девятого числа. Но это уже не телефонный разговор.

— Конечно, не телефонный, — Саша заметно сбавила тон. — Ты ещё согласен помочь? Не передумал?

— Нет.

Хорошо, что Сашка позвонила! Надо Гаю завещать энную сумму. Франсуаза в этом отношении — человек надёжный. Чек оставлю в запечатанном конверте, для Александры. Для Фрэнс это вообще не деньги, а Проше пригодятся.

— Завтра утром заезжай за баксами. Их надо будет в Питере получить.

— Может, сейчас разберёмся? — осторожно предложила Александра.

— Нет, сейчас я спать хочу — очень устал.

Так, и тут порядок. За Гая я спокоен. Возможности «золотых» адвокатов поистине безграничны. Ведь как чувствовал Гай, когда осенью упомянул эту фамилию. И, пожалуйста, информация пригодилась ему самому! А Сашка добьётся того, чтобы взять детей под опеку. Если любовь сильная и давняя, преград для неё нет.

— Тогда спокойной ночи?

Сашка явно хотела ещё поболтать, но понимала, что я не в настроении.

— Приятных снов.

Я, не дослушав, сунул трубку в гнездо. Франсуазы в прихожей не было. Кажется, она чем-то шуршала в спальне. Я быстро вернулся в кабинет, открыл чековую книжку, заполнил нужные графы. Проверил, запечатал в конверт, написал на нём имя Александры. Я уверен, что Фрэнс себя в руки возьмёт. Они на Западе по-другому относятся к смерти. Не начинают рыдать до тех пор, пока не утрясут дела с наследством.

Я положил конверт на кофейный столик — чтобы не обрызгать кровью. Предсмертную записку писать не стал. Всё равно не найду таких слов, чтобы окружающие меня поняли. Никого не обвинить — соврёшь. Виновные есть. Да что толку их называть? И вообще, почему я должен перед кем-то оправдываться? Не захотел человек жить дальше — значит, на то были основания. Любая экспертиза докажет — пулю в голову пустил я сам. Не думаю, чтобы кто-то из-за этого пострадал.

Я лёг на диван, вытащил из-под газеты пистолет. Почему-то показалось, что «кольт» стал легче. Наверное, от волнения случился спазм сосудов, голова немного закружилась. Мир качнулся. Сместился в моём сознании. Ведь только идиот, имей он такую возможность, застрелился бы бестрепетно.

Достоинство человека заключается не в отсутствии у него страха, а в умении этот страх преодолеть. Так я считал всю жизнь. Только сейчас понял правоту этого довода не умом, а сердцем. И, пока мозг не воспротивился моим намерениям, поспешно нажал на спуск.

Прославленный «кольт» издал лишь сухой щелчок и выпал из моей руки. Осечка? Немного не тот звук. Надо ещё раз. И снова — ноль. Я уселся на диване, торопливо вытащил обойму и увидел, что она пуста. И в стволе нет патрона. Вот почему пистолет полегчал! Мне бы сразу догадаться, так нет. Как всегда, оказался слишком самоуверенным.