Кругом один обман (сборник) - читать онлайн книгу. Автор: Виктория Токарева cтр.№ 41

Сейчас наше правительство – относительно молодые люди, хорошо подстриженные и в очень дорогих костюмах от Версаче или еще круче.

Я не берусь давать оценку, хорошо это, плохо или никак. Для меня важнее: читают они Чехова или нет? Входит ли Чехов в их набор ценностей?

Я делю людей на своих и чужих. Те, кто любит Чехова, – мои. А с чужими мне не интересно.

Я продолжаю учиться у Чехова писательскому мастерству. Чехов – писатель сдержанный, аскетичный. Он никогда не педалирует ни радость, ни горе.

Например, рассказ «В овраге». Молодая Липа несет из больницы своего умершего ребенка. Что может быть трагичнее? Ей повстречался старик. Вот их диалог:

«– И скажи мне, дедушка, зачем маленькому перед смертью мучиться? Когда мучается большой человек, мужик или женщина, то грехи прощаются, а зачем маленькому, когда у него нет грехов? Зачем?

– А кто ж его знает? Всего знать нельзя, зачем да как. Птице положено не четыре крыла, а два, потому что и на двух лететь способна, – так и человеку положено знать не все, а только половину или четверть. Сколько надо ему знать, чтоб прожить, столько и знает… Твое горе с полгоря. Жизнь долгая, – будет еще и хорошего и дурного, всего будет…»

Чехов поднимается над частной трагедией. Человек – часть природы, только и всего. Многие ученые, подходя к концу жизни, вдруг прозревают в понимании того, что они ничего не знают.

Довлатов пишет, что у покойников лица как бы выражают: «Ах, так вот оно как…» Умершие как бы видят всю картину целиком, всю молекулу жизни и смерти. При жизни человеку не дано знать все до конца. А после смерти открывается секрет.

Чехов – врач. Он полагает, что и после смерти ничего не открывается. Писатель остается в своих книгах, а простой человек в своих детях. И другого бессмертия нет.

Философ Зиновьев сказал: «Мои книги – вот он, я. А мое тело – это явление временное».

Англичанин Дональд Рейфилд написал подробнейшую биографию Чехова. Странно, что это сделал англичанин, а не русский чеховед.

У Рейфилда Чехов представлен отнюдь не как идеал человека. Ничего человеческое ему не чуждо. Он – довольно частый посетитель публичных домов. Но и эта сфера жизни отражена в его рассказах. Любая среда – не что иное, как материал для творческой обработки.

Каждый берет из Чехова то, что ему близко. Я беру уроки его самоусовершенствования.

Что еще можно взять одному писателю у другого? Ничего. «Каждый пишет, как он дышит». Слова Окуджавы.

Подражать – значит изменять себе. Однако каждому человеку, независимо от профессии, хорошо иметь нравственный идеал. Для многих людей моего поколения нравственным идеалом были Дмитрий Лихачев, Ростропович, Сахаров. Для меня – Антон Павлович Чехов. Мне часто хотелось огрызнуться на несправедливость. Ответить тем же, типа «сам дурак». Но я задавала себе вопрос: «А Чехов бы стал огрызаться?» Никогда. Ну и я не буду.

При жизни творчество Чехова называли скучным, к нему клеили ярлык: «мелкотемье». Понадобилось время, чтобы литература Чехова стала классикой. Цветаева писала: «Моим стихам, как драгоценным винам, настанет свой черед».

Чехов умер в 1904 году, в самом начале XX века. Сейчас идет XXI век. Прошло 112 лет после его смерти, а драматургия Чехова востребована во всем мире, и его «скучные» пьесы нужны людям, проникают в них и вытаскивают из души самое сокровенное.

Я больше люблю читать пьесы Чехова, чем смотреть их. А рассказ «Черный монах» рождает во мне желание работать. Хочется все бросить, бежать к письменному столу и писать, не поднимая головы, быть лучше, талантливее, чем я есть на самом деле.

Творчество Чехова рождает в моей душе грусть и нежность, как хорошая музыка.

Сейчас, когда материя захлестнула наше общество, Чехов особенно нужен. Он появляется с палочкой, высокий, сгорбленный, одинокий, больной туберкулезом, и смотрит. Что он говорит? Ничего. Просто смотрит и молчит. И всем становится стыдно.