Страшная тайна Ивана Грозного. Русский Ирод - читать онлайн книгу. Автор: Наталья Павлищева cтр.№ 56

— Любого предателя жечь калёным железом буду! Запомните и всем передайте!

Лицо его перекосила гримаса брезгливой ненависти, на скулах выступили пятна, глаза сверкали бешенством, в уголках рта выступила пена. Таким Ивана Васильевича никогда не видели, а потому испугал даже больше вид, чем жестокие слова.

Затея с поручительскими грамотами очень понравилась Ивану, он заставил написать такие от всех про всех. Одни становились поручителями за других, а за них поручались третьи, либо те же, за кого держали ответ первые. Так, за князя Воротынского поручился тот же Бельский... И суммы были огромными — уже 15 000 рублей!

Митрополит удивился:

— К чему тебе такое, Иван Васильевич?

Царь, который только что спрятал в ларец очередное поручное письмо, усмехнулся:

— Вон сколько у меня денег! Сколь захочу, столько у них и возьму!

— Да ведь они бежать не собираются.

— Даже если не соберутся, то сознаются, что думали о таком. Платить придётся, коли жить захотят.

Иван так и делал, в случае необходимости в деньгах попросту заставлял кого-нибудь писать признание в крамольных замыслах, получая с поручителей немалые деньги, а самого бедолагу вроде бы прощая. Милостивец, что и говорить... Бояре зубами скрипели, но деньги давали. Пока государю хватало такого вымогательства. Потом он примется за всех основательней.

Государь не знал, радоваться ему нынешней жене или печалиться. Красавица черкешенка горяча по ночам настолько, что даже девятижильный Иван уставал от объятий, но при этом жена не столько старалась угодить мужу, сколько требовала, чтоб тот угождал ей. С первой ночи Кученей взяла над ним верх, иногда казалось, что уселась на шею и душит. Он морщился от таких мыслей, подчиняться, тем более такой необузданной женщине, не очень-то хотелось.

Но это только до тех пор, пока не вспоминал стройные ножки, гибкое тело жены, её алый чувствительный и жадный рот, её ненасытность в ласках, сводившие Ивана с ума. Рассыпавшиеся по подушке чёрные волосы, сквозь которые белело обнажённое плечо, протянутые в призыве руки, а особенно рычание, с которым Кученей буквально набрасывалась на мужа, лишали его способности думать, он становился послушен как дитя, попадал в её власть полностью. А пообещав что-то ночью, вынужден был выполнять это утром.

Так Кученей выговорила доходные места своим братьям и другим родственникам. Бояре уже ворчали, что скоро при дворе только и будут Черкасские. Конечно, это неправда, но Черкасских действительно вокруг царя слишком много.

Вообще-то, требуя от мужа выполнения своих капризов, Кученей и сама старалась угодить ему. По мелочам... Иван разрешил ей ездить на охоту в мужском платье. Государю и самому нравилось смотреть, как царица, переодевшись в черкеску, мчится во весь опор на красавце скакуне, как кричит, гоня добычу, как при этом сумасшедшим огнём горят её глаза, как полыхают румянцем чуть смугловатые щёки... Получив такое благоволение, Кученей в ответ пришлось ехать вместе с царём и его сыновьями в монастырь, да ещё и не один.

Крестившись, наверное, нутро сразу не переменишь, Кученей оставалась дочерью гор, монастырские стены давили вольную черкешенку, душа не желала смирения.

Духовник даже ужаснулся, когда она принялась спрашивать, как можно жертвовать собой или своими детьми ради других людей. Государыня не принимала смирения Божьей Матери.

— Но на свете так много людей, которые недостойны даже моей жалости!

— Жалости достоин любой человек, даже заблудший...

— Да нет... — морщилась Кученей, — я не о том! Я по рождению выше многих остальных вокруг, по замужеству тоже, как я могу быть равной боярыне, тем более холопке, мне прислуживающей?!

— Пред Господом все равны.

— Глупая ваша вера!

Хорошо, что этот разговор услышал её брат Михаил, он буквально вывернул локоть сестры, чтобы спешно утащить за собой подальше. Та возмущённо сопротивлялась, ругаясь по-своему:

— Пусти, мне больно! Шайтан! Ты что, сдурел?!

— Ты соображаешь, о чём говоришь?! — зашипел ей в лицо Санлук. — Хочешь завтра отправиться в монастырь?!

Единственное, чего побаивалась Кученей, — это заточения в монастырских стенах. Она замерла, вытаращив глаза на брата:

— Но я сказала, что думаю!

— Если бы сначала подумала, то промолчала бы! Если хочешь что-то спросить, то спроси у меня!

Спасло царицу и её брата то, что ругались они не по-русски, никто ничего не понял. Священник только пожал плечами: хотя и крестили царицу, но, видно, сразу верой не прониклась. Надо сказать митрополиту, чтобы поговорил.

Митрополит Макарий стар, ему тяжело делать что-либо, но умные глаза святителя сразу увидели то, чего не заметил духовник. Царица только крестилась, получив очень дорогое для православных имя Мария, в душе она веру пока не приняла, пытается понять, когда призывают верить. Надо поменять священника и посоветовать новому чаще пересказывать государыне Священное Писание. Макарий подумал даже о том, что можно бы это делать одновременно с царевичами, детям тоже полезно послушать. Заодно и мачеха к ним привыкнет.

Худшего для своенравной черкешенки митрополит придумать не мог! Сидеть, вслушиваясь в тихий, монотонный голос священника, да ещё и рядом с надоедливыми пасынками... Это чересчур! Кученей очень хотелось сбежать на волю, но в горницу, где пита эта беседа, неожиданно вошёл сам Иван Васильевич и застыл, радостно блестя глазами. Жестом остановил попа, успевшего вскочить:

— Читай, читай, я тоже послушаю...

У священника от резкого движения книга упала с колен на пол и закрылась. Пока искал нужную страницу, государь успел погладить по головке младшего сынишку Фёдора и улыбнуться жене:

— Как славно! Мы с детьми слушаем святые слова...

Кученей понадобилась вся её воля, чтобы не ответить резко; скромно потупив глаза, она постаралась скрыть под длинными ресницами бешенство и досаду. Царевичи устроились на коленях у отца и принялись со вниманием слушать священника. Правда, старший, Иван, ёрзал, ему уже стало неинтересно, а вот Фёдор даже рот раскрыл, не отрывая восхищенных глазёнок от лица попа.

Царица не помнила, как долго продолжалось её мучение, конечно, сама Кученей не услышала ни слова из всего чтения, её мысли были заняты совсем другим. А что, если прямо сейчас, вот здесь взять и броситься на шею к мужу, срывая с него одежду? Неужели посмеет отказать в близости своей красавице жене? Она даже начала облизывать губы длинным языком, представляя, как отшвырнёт царевичей, рванёт вверх платье Ивана, пройдётся по его волосатой груди губами и языком, а руки залезут туда, где их очень ждут...

И в эту минуту государь вдруг обернулся к ней с каким-то вопросом. Глаза его отнюдь не горели желанием.

— Что? — растерянно переспросила Кученей, забыв, что говорит не по-русски.