– Зато жив останешься…
Дальнейший разговор не имел смысла. Выпытывать пароли, явки и сколько жителей в деревне, духу не к лицу, да и незачем. Но просто так, без запоминающейся фразы, тоже нельзя. Чтоб и в тему, и с пользой. О! Надо ж чем-то Виктору здесь питаться, так почему бы не организовать себе поставку пищи от населения?.. Даже если только одноразовую.
– Хозяину передай, что не будет проку от обиженного дерева. Если не хочет он, чтобы драккар ярлов в первый же шторм развалился, пусть еще одно подношение сделает. Тогда не буду сердиться…
– Эй! Скуба! Ты что, веревку проглотил? Хватит отлынивать!.. Я за тебя работать не буду!
Судя по тому, что кричали на понятном Лысюку языке, неоправданно длительным отсутствием Скубы обеспокоился второй трель. Настоящий товарищ, ничего не скажешь. Хозяин, небось, и внимания не обратил, зато теперь и Берк проорал что-то угрожающее на весь лес.
– Я здесь! – крикнул в ответ пленник, раньше чем Виктор успел зажать ему рот.
– Kom! Bummer…
– Я не могу!
Видя, что дух не препятствует, Скуба осмелел и закричал громче:
– Помогите! Меня лесной дух держит!..
Хорошо, что Виктор успел слезть с дерева, пока тот перекрикивался, потому что в упавшей на лес тишине можно было выдать себя даже дыханием. А значит, на корню провалить всю затею. Хорош дух, который скачет по деревьям с грацией… ну, пусть не медведя, но и совсем не белки…
– At?!
Восклицание в переводе не нуждалось. Как и словесный поток, выплеснувшийся следом. А когда после хозяина снова отозвался второй раб, Виктор убедился, что не ошибся. К тому времени, стараясь шагать только по камням, он уже убрался на вполне безопасное место. Достаточно далеко, чтобы не засекли, если не знать, где высматривать, а самому – более-менее нормально наблюдать за продолжением.
Ничего особенного Лысюк узнать не ожидал, но все же. В положении полнейшего неведения любая информация пригодится.
Спустя минуту седобородый буквально возник рядом с пленником. В том смысле, что такого здоровяка Виктор привычно занес в список увальней и ожидал громкого топота и хруста. А увидел только, как колыхнулись кусты, а потом и самого корабельного мастера. С топором наизготовку. Выглядевшим, как натуральное продолжение руки.
Да уж, похоже, Берк этим инструментом не только доски прилаживать умел. А еще седобородый появился не с той стороны, где деревья рубили, а сзади и чуть левее. Еще с десяток шагов, и вполне мог наткнуться на Виктора.
Лысюк затаил дыхание и торопливо отвел взгляд. Такому в спину лучше не пялиться. Вовремя. Даже за эти несколько секунд Берк успел что-то почувствовать и оглянулся, одновременно шагнув чуть в сторону. Постоял немного, то ли принюхиваясь, то ли высматривая, но ничего не заметил. Потом несколько раз обошел вокруг дерева, к которому был привязан пленник, высматривая следы.
«Ох, не прост старик! Такой в мою байку о духе вряд ли поверит. Повезло, что он плотник, да и годами не молод… Попался бы вместо него следопыт или охотник, никакие уловки не помогли бы».
Осмотревшись, Берк подошел к Скубе. Ловко чиркнул топором по ремешку, и трелль радостно завопил:
– Хозяин это вы! Хвала Сварогу!
Берк проворчал что-то невнятное, и раб немедленно поправился:
– Да, да, конечно. Хвала Тору и Одину! Простите, хозяин!..
Седобородый прервал его очередным ворчанием. Потрогал сеть, хмыкнул. Но разрезать не стал. Аккуратно распустил узел и… буквально вытряхнул своего трелля из нее. От мощного рывка бедолагу так раскрутило, что тот прокатился по траве еще пару шагов, пока не наткнулся на ствол соседнего дерева.
Берк с силой подергал сеть, но та не порвалась. Попробовал еще раз и остался доволен.
– …?! – рявкнул он.
Невольник торопливо вскочил на ноги и ударил себя кулаком в грудь.
– Не знаю, хозяин! Клянусь! Сверкнуло что-то. А когда опомнился – темнота и голос страшный. Прямо с неба… Люди так не говорят.
– …
– Злился, что дерево в живое время рубим. Требовал подношение. Грозился, что доски испортит, и корабль ярла в первую же бурю утонет.
– …
– Да. Но его Бала съел.
О, как! Похоже, между рабами та еще дружба и взаимовыручка. Один другого влет закладывают. Никакие надсмотрщики не нужны.
Донос Скубы был оценен должным образом. Берк опять что-то проорал, и вскоре действующих лиц прибавилось.
Второй раб даже рта открыть не успел, как был сбит с ног мощным ударом в лицо.
Он попытался свернуться клубком и закрыть голову руками, но был подхвачен мощной лапой корабела и вновь воздвигнут на ноги.
– …!!! – проорал ему в лицо тот.
– Простите, хозяин! – взмолился Бала, даже не пробуя оправдаться и делая еще одну попытку упасть на колени.
На этот раз Берк не стал его удерживать. Но когда раб подполз ближе, чтоб обнять хозяина за ноги, тот брезгливо пнул его сапогом. Потом ухватил за ворот, подтащил, как куль, и бросил возле того самого ореха, где раньше был привязан Скуба.
– …!
Невольник обнял руками ствол дерева и замер. Из укрытия Виктору не было видно лицо парня, но что тот напуган до смерти, можно было не сомневаться.
– …! – объявил хозяин.
Невольник взвыл, но даже не шелохнулся. Глядя на все это, Лысюк уже пожалел, что так подставил бедолагу. Честно говоря, он думал, что за такую мелочь трелль схлопочет максимум пару затрещин. В крайнем случае – выпорют. Блин, ну что он там стянул? Пару черствых лепешек и шмат вяленой рыбы? Никак не сопоставимо с порчей ценного имущества, которым для хозяина является молодой и здоровый раб.
Но старый викинг, похоже, думал иначе.
Он поднял лицо к небу, проорал что-то и резко ударил лезвием топора по шее стоящего на коленях раба. Раздался неприятный хруст, и черноволосая голова покатилась наземь, а тело повалилось на бок, обильно поливая кровью корни ореха.
«Писец! – Виктор стиснул челюсти. – Просто играем, значит?.. Ну-ну…»
* * *
Узнав, куда их предположительно может пропустить Перепутье, Хмель предложил обоим кожаные куртки с капюшонами. Леониду светло-коричневого, а Оле – зеленого цвета. Под куртку Леонид надел короткую, до половины бедра простую рубаху и полотняные штаны, зашнурованные у ступни, а на голову водрузил широкополую шляпу.
Девушке лавочник подобрал длинную, до пят, льняную рубаху, заменяющую платье и шерстяную юбку. Волосы, вместо обруча, посоветовал подвязать широкой лентой. Сам обруч принял в счет оплаты. Сменить свои черевички на мягкие башмаки с двойной подошвой из более толстой кожи Оля не захотела, а вот Леонид обулся с удовольствием.
Коренному горожанину ходить босиком радости не доставляло. Даже в виртуале.