Множество сказок и преданий повествуют об этом ритуале.
Вспомните, каким изощренным испытаниям подвергаются мужчины, прежде чем
получить в супруги женщину – царевну, спортсменку и красавицу. Вспомните,
сколько пришлось пережить и выполнить всяческих заданий Иванушке-дурачку с его
Коньком-Горбунком, чтобы стать суженым собственной добычи. Сколько испытаний
выпало на долю младшего брата Ивана в сказке про Царевну-лягушку за то только,
что дал он слабину и, не дождавшись положенного срока, сжег лягушачью шкурку
Василисы Премудрой! А сколько полегло царевичей в борьбе за Шамаханскую царицу!
О том же, как глумятся принцессы из европейских сказок над потенциальными
женихами, лучше и вовсе не вспоминать! Невыполнимые задания и неразрешимые
загадки, а не справившемуся – смерть!
Слабый и несостоятельный самец не возбуждает, а потому он не
может стать отцом будущего потомства самки, и она пытается его уничтожить. В
человеческом обществе, разумеется, до такого не доходит, но зато на уровне
межличностных отношений эта ненависть и презрение выражаются в полной мере.
Если мужчина пытается играть роль мужчины, т. е. желает получить «доступ к
телу» женщины, но при этом не дает своей избраннице ощущения уверенности,
надежности, защищенности, если он не рассматривается ею как предмет восхищения,
то чувства этой женщины к этому мужчине будут самыми неблагоприятными.
Поэтому всякий раз, когда мужчина претендует на право
называться «мужчиной», а не «другом», «приятелем», «хорошим человеком», он
должен чувствовать себя состоятельным и быть состоятельным. И речь не идет ни о
банальной агрессии, ни о финансовом достатке, как кто-нибудь, может быть,
подумал. Эта «состоятельность» означает буквально следующее: женщина, находясь
рядом с таким мужчиной, с одной стороны, чувствует себя абсолютно защищенной
(как за каменной стеной), а с другой стороны, она чувствует, что рядом с нею
«боец» – решительный, сильный и несгибаемый мужчина. Мужчина, «прогнувшийся под
изменчивый мир», это уже не мужчина, это «оно». И хуже нет, когда женщина так
характеризует своего партнера: «Человек он, конечно, хороший, но не орел...»
Психология животных:
«Почему мы не птицы, почему не летаем?»
Следующее утверждение, наверное, звучит постыдно для
представителей нашего вида, но, к сожалению, мы теперь только внешне напоминаем
представителей своих полов. Нам впору заново обучаться настоящей мужественности
и подлинной женственности, причем учиться нам придется не у кого-нибудь, а у
братьев наших меньших, что уж и вовсе должно быть постыдно для «властителя
природы». Но что поделать... Вот как Конрад Лоренц описывает отношения
влюбленных серых гусей – точнее, серого гуся и серой гусыни, исследованию которых
он посвятил всю свою жизнь.
«Зрелый же самец, – рассказывает Конрад Лоренц в своей
знаменитой на весь мир книге „Агрессия, или так называемое Зло", –
оповещает о своей любви фанфарами и литаврами; просто невероятно, насколько
может внешне измениться животное, не располагающее ни ярким брачным нарядом,
как костистые рыбы, распаленные таким состоянием, ни специальной структурой
оперения, как павлины и многие другие птицы, демонстрирующие при сватовстве
свое великолепие.
Со мной случалось, что я буквально не узнавал хорошо
знакомого гусака, если он успевал „влюбиться" со вчера на сегодня.
Мышечный тонус повышен, в результате возникает энергичная, напряженная осанка,
меняющая обычный контур птицы; каждое движение производится с избыточной мощью;
взлет, на который в другом состоянии решиться трудно, влюбленному гусаку
удается так, словно он не гусь, а колибри; крошечные расстояния, которые каждый
разумный гусь прошел бы пешком, он пролетает, чтобы шумно, с триумфальным
криком обрушиться возле своей обожаемой. Такой гусак разгоняется и тормозит,
как подросток на мотоцикле, и в поисках ссор, как мы уже видели, тоже ведет
себя очень похоже.
Когда мальчик шестнадцати лет читает сцену насильствования
героини романа, это не возбуждает в нем чувства негодования, он не ставит себя
на место несчастной, но невольно переносится в роль соблазнителя и наслаждается
чувством сладострастия.
Л. Н. Толстой
Возлюбленная юная самка никогда не навязывается своему
возлюбленному, никогда не бегает за ним; самое большее – она как будто случайно
находится в тех местах, где он часто бывает. Благосклонна ли она к его
сватовству, гусак узнает только по игре ее глаз; причем, когда он совершает
свои подвиги, она смотрит не прямо на него, а будто бы куда-то в сторону. На
самом деле она смотрит на него, но не поворачивает головы, чтобы не выдать
направление своего взгляда, а следит за ним краем глаза, точь-в-точь как это
бывает у дочерей человеческих».
Впрочем, этому тексту уже более полувека, а при нынешних
темпах развития человечества – это целая вечность. И если сейчас у «дочерей
человеческих» можно еще увидеть некоторое подобие описанного К. Лоренцем
поведения, то большинство мужских попыток вести себя хотя бы как серый гусак из
этого рассказа оборачиваются комическим эпатажем. И проблема не в том, что
«утрачены былые манеры», а в том, что мы – современные люди – чем дальше, тем
больше теряем ощущение собственного пола, этой необычайно важной частички себя,
наличие которой в структуре гармоничного человеческого существа необходимо категорически.
Пол – это одна из наших основ, его жизнь в нас дает нам силы, является
источником ярких и так нужных нам переживаний, пол – это то, без чего все наше
человеческое существо сморщивается, как лопнувший надувной шарик.
Почему же мы не птицы, почему не летаем?!.
Садизм и мазохизм занимают особое место среди перверзий, так
как лежащая в основе их противоположность активности и пассивности принадлежит
к самым общим характерным чертам сексуальной жизни.
Зигмунд Фрейд
Мужчины, где вы?!
Все в нашем с вами обществе поставлено с ног на голову. Не
знаю, как это воспримут мужчины, но от женщин мне как психотерапевту постоянно
приходится слышать: «А где они, эти ваши мужчины?]» И действительно, для
современной женщины найти «настоящего мужчину» – задача почти неразрешимая.
Ведь для нее мужчина – это не просто человек, обеспечивающий достаток семьи и
сексуальный партнер, современная женщина и сама способна себя обеспечить, и с
сексом уж как-нибудь, да разберется. Мужчина в восприятии женщины – это, прежде
всего, очень специфическое и весьма определенное ощущение. О том, мужчина перед
ней или «лицо мужского пола», женщина судит по тому, как она сама себя в этой
компании ощущает. Если она чувствует себя женщиной, если это чувство
впечатляющее, завораживающее, доставляющее наслаждение, то, безусловно, с ней
рядом мужчина, а так...
Но оправданны ли эти претензии? А если оправданны, то с чем
связана эта катастрофическая «девальвация мужского начала»? Вот этими вопросами
и озадачилась современная наука, почесала свою лысоватую голову и вынесла
вердикт: предъявленные претензии оправданны, а причины следует искать в
соответствии с заведенной традицией – «Cherchez la femme». Говоря по-русски:
мужиков нет, ищите женщину. Впрочем, тут дело даже не столько в женщине, сколько
в нашей культуре и роли, которая отведена в ней женщине (отведена, понятно, не
без непосредственного мужского участия).