Фаворит богов - читать онлайн книгу. Автор: Анна Емельянова cтр.№ 39

— Приветствую, Сеян! — весело сказал Друз. — Почему мой отец не вышел на крыльцо, чтобы меня встретить?

— Как видите, здесь нет и вашей бабушки, которая отправилась в дом Ливиллы, чтобы принять вас в кругу родных, — ответил Сеян. — Причина проста. Кесарь находится в Сенате. В его отсутствие никто не смеет преступать порог дворца.

Щурясь от солнца Друз продолжал улыбаться:

— Но я сын кесаря — разве ты забыл?

— Нет. Я ничего не забыл. Но закон одинаков для всех в нашем государстве. Пока Тиберий отсутствует, я не в праве вас пропустить, — хладнокровно молвил Сеян.

Друз почувствовал, как внутри у него закипает бешенство. Взор его больших чёрных глаз сверкнул гневом.

— А ведь это я просил отца взять тебя на должность командира преторианцев, Сеян! — закричал он. — Ах ты, негодяй! Выслуживаешься перед кесарем, желая получить его одобрение и забывая об услугах, оказанных тебе мной!

— Вы оскорбляете меня за то, что я честен и верно исполняю долг перед вашим отцом? — усмехнулся Сеян.

Оттолкнув его, Друз решительно направился ко входу во дворец, но путь ему преградили молчаливые преторианцы.

— Как вы смеете мне препятствовать?! — воскликнул он, желая войти во дворец теперь лишь для того, чтобы показать, что глава личной охраны кесаря не имеет над ним власти.

Но преторианцы стояли перед ним плотной стеной, и никакими угрозами или мольбами он был не в силах заставить их расступиться.

В его душе поднялось негодование.

— Ты считаешь, что способен помешать мне войти во дворец?! Мне — сыну кесаря Рима! Август любит меня всем сердцем! Ничтожный солдат! Ты не знаешь, что я так же легко могу добиться твоей отставки, как добился назначения! — в ярости произнёс он, вернувшись к Сеяну.

Солдаты, прибывшие с Друзом из Иллирии, удивлённо наблюдали за ссорой. Вспыльчивость молодого полководца была им известна, но непреклонность Сеяна их изумила.

— Поздно, — хмыкнул Сеян с презрением. — Вряд ли кесарь согласится расстаться со мной, ведь я стал единственным по-настоящему верным ему человеком в ваше отсутствие.

— Неужели ты добился расположения кесаря?! Что же ещё произошло в Риме, пока я командовал войсками в Иллирии?! — воскликнул Друз.

— Много всего. Хотя ваше возвращение уже вряд ли что-нибудь изменит. Но я не виню вас, ибо вы, как и я нынче, исполняли долг перед Империей и вовсе не хотели, чтобы в ваше отсутствие я стал близким советником кесаря или ваша очаровательная жена скучала...

Договорить Сеян не успел. Потерявший терпение Друз с размаху ударил его по лицу. Не удержавшись на ногах, командир преторианцев упал. Из разбитой губы хлынула кровь.

— Не упоминай имя моей жены, негодяй! — резко сказал Друз и, морщась от боли в руке, зашагал по ступенькам вниз.

Выплюнув кровь, Сеян приподнялся и сел. «Ты ударил меня перед моими преторианцами! Решил, что если являешься отпрыском Тиберия, то тебе всё можно?! — думал он. — Ты ошибаешься, мерзавец! Я уничтожу тебя! Я убью тебя!». В жестоком сердце Сеяна закипела жгучая ненависть. Чувство захлестнуло его, словно волна. Он решил, что расправится с Друзом. Ему даже было выгодно избавиться от сына Августа, ведь если погибнет Германии, а за ним Друз, то для Сеяна откроется дорога к трону. Оставшись без наследников Тиберий, возможно, усыновит его...

Всё это стремительно промелькнуло в голове Сеяна, пока он смотрел вслед удалявшемуся Друзу. Потом он медленно встал и окинул своих преторианцев мрачным взглядом:

— Похвала каждому из вас! — сказал он. — Вы выполнили долг, как истинные сыны Отечества.

Часом позже, вернувшись во дворец, Тиберий узнал о происшествии на крыльце. В то время Друз уже предавался веселью в доме, где жил с Ливиллой, и не вспоминал, что ударил Сеяна. Но на Тиберия стойкость и непреклонность командира личной охраны произвела огромное впечатление. Вызвав к себе Сеяна, он высказал одобрение его поступку.

— Немногие солдаты на твоём месте, Сеян, отказали бы сыну кесаря, — молвил он. — Ты доказал, что умеешь быть преданным своему государю и беспристрастным в отношениях. Когда-то Друз просил меня дать тебе должность. Но ты, невзирая на всё, что вас связывало, не нарушил закона.

— Каждый верный слуга сделал бы то же самое, что и я, — скромно ответил, пожав плечами, Сеян.

— Не каждый! — возразил Тиберий. — И поэтому я обязан наградить тебя за твою верность. Я подписал указ о назначении тебя претором ^[14]. Думаю, что ты сумеешь совмещать службу во дворце с новой должностью.

Звание претора оказалось для Сеяна неожиданностью. Предполагая, что кесарь подвергнет осуждению его поступок и, готовя для себя оправдания, он не мог даже представить, что его ждёт награда.

— Рад служить вам, о, Август! — смиренно произнёс он, низко поклонившись Тиберию.

Кесарь смотрел на него с одобрением.

Войско Германика покинуло Рим ранним утром, едва в небе забрезжило солнце. Оно двигалось по ещё пустынным улочкам и площадям, наполняя воздух грохотом оружия, конским топотом и громкими голосами командиров.

В этом путешествии полководца, как всегда, сопровождала Агриппина. На сей раз она взяла с собой не только Лиоду, но и двоих детей: Агриппину Младшую и Гая. При одном взгляде на маленького сына Германика каждый замечал его очарование — золотистые волосы, большие глаза, хрупкость, белая кожа... Со временем Калигула ^[15], возможно, унаследует благородство духа и мужество отца. В армии его любили больше, чем других детей Германика.

Тиберий пренебрёг обязанностью проводить полководца и даже не пожелал покинуть свою спальню и выйти на балкон, чтобы попрощаться с ним. Это было вовсе не потому, что его мучила совесть. Теперь кесарь не видел необходимости разыгрывать перед Германиком любящего родственника.

Однако Ливия вместе с Клавдием и Антонией вышла на площадь перед Капитолием, чтобы пожелать отбывающему полководцу удачи. Её лицемерие позволило ей по-прежнему разыгрывать из себя любящую бабку.

Отряды, выехав из Рима через главные ворота, направились к юго-востоку Империи. Огромные обозы, конница, пешие солдаты, рабы, слуги — всё сливалось в единый поток, следующий к морскому побережью. Там в распоряжении Германика находился римский флот. Спустя восемь дней его галеры и триремы ^[16] оставили порт в Байях, взяв курс к востоку.