Фаворит богов - читать онлайн книгу. Автор: Анна Емельянова cтр.№ 21

Под дружный приветственный гул в зал вошла Ливия, сопровождаемая рабынями. Она держалась самоуверенно, высоко вскинув голову, украшенную венцом, но все знали о том, что постепенно она теряла своё могущество. Её сын был другим человеком, чем Октавиан, и ей редко удавалось поговорить с ним даже о здоровье или настроении. Два дня назад в Сенате ей хотели дать титул «матери Отечества», но Тиберий воспротивился.

— Довольно с неё и титула «матери кесаря», — сказал он.

Когда Ливии передали его слова, она почувствовала себя оскорблённой, начала требовать у него аудиенции, но получила отказ, который ей передал вышедший из покоев Августа Вебуллен. В тот день он стоял пред ней, сгорая от стыда, вспоминая правление её мужа, и почему-то ощущал себя виноватым.

Опустившись на невысокий диван слева от трона, расположенного на возвышении, Ливия мрачно обвела взглядом зал, полный гостей. Разве к такому положение стремилась она, возводя сына на престол? Разве думала она, что он лишит её права на власть и поставит на один уровень с Антонией? Для Ливии всё происходящее было слишком тяжело, слишком мучительно. Она страдала из-за того, что сын не желает делиться властью, как делился муж. Но никому до этого не было дела. Все эти хохочущие, весёлые, немного пьяные гости благодарили Тиберия за нынешний пир и преследовали лишь свои интересы.

В трапезную вошёл Приск, за ним — личный секретарь правителя и отряд вооружённых преторианцев.

— Тиберий кесарь Август! — громко объявил слуга и в зале запели фанфары.

Из-под купола посыпались розовые лепестки. Гости, улыбаясь кесарю, дружно зааплодировали, приветствуя его.

Тиберий вошёл в зал, одетый в фиолетовую тунику, вышитую по краям золотом. На его руках сверкали браслеты, голову украшал венец кесарей. Сандалии восхищали изяществом, пояс — тонкой ювелирной работой. Его большие глаза были густо подведены чёрными тенями из толчёного свинца, но лицо он предпочёл не покрывать гримом и на его коже отчётливо виднелись бесчисленные веснушки.

Ливия, сдвинув брови, проводила его взглядом, пока он пересекал зал и поднимался по ступенькам на возвышение, где стоял трон.

— Ave Caesar! — гремел хор голосов, отражаясь от стен.

Поистине, вовсе не Октавиан с его скромностью и великодушием, а надменный, утопающий в роскоши Тиберий в полной мере олицетворял государство, созданное Юлием Цезарем. И если Октавиан и Юлий были в большей степени воинами, чем царями, то Тиберий представлял собой именно царя.

Едва возгласы гостей и фанфары смолкли, Тиберий простёр руки и произнёс своим тихим, но твёрдым голосом:

Нынешний пир — начало триумфа Друза, который во славу Рима сумел подавить мятеж в Паннонии. И хотя он нынче отсутствует в городе, мы празднуем его победу.

Вокруг вновь зазвучали овации, а Тиберий, опустившись в кресло, потребовал налить ему вина. Тотчас прозвучал удар гонга, объявляя о череде представлений.

— Мой Друз победил мятежников! — радостно воскликнула Ливилла.

— Я знаю много случаев в истории, когда победы доставались хитростью, — шепнул ей на ухо Клавдий и усмехнулся.

На сцену поднялось несколько участников представления, которые принялись показывать трюки с изрыганием огненных языков. Они поочерёдно плевали на факелы едкую жидкость и изо рта у них вырывались потоки пламени. Гостей это не слишком интересовало — они опять принялись за еду и выпивку. Под куполом звучала музыка, растворяясь в дыме горящих благовоний.

— Почему ты отказал мне в беседе наедине, сын мой? — негромко осведомилась Ливия, которая ничего не ела, а сидела на диване, не спуская напряжённого взора с Тиберия.

— Я был занят государственными делами. Частные беседы я веду лишь в свободное время, — холодно ответил Тиберий, не повернувшись в её сторону.

Ничего не сказав, Ливия тяжело вздохнула. Тем временем фокусники удалились со сцены и Приск, выйдя в центр трапезной, объявил следующий номер.

— Для нашего Августа и всех гостей я пригласил выступить труппу уроженцев Эфеса, которые восхитили меня своей ловкостью недавно на празднике в доме Поппея Сабина.

Последовал мощный удар гонга, и в зал вошли несколько молодых людей и девушка в чёрном. Босиком, легко ступая по полу, украшенному мозаикой, они приблизились к трону кесаря, отвесили ему поклон, а затем, улыбаясь гостям, поднялись на сцену.

Старший из братьев, высокий мужчина с короткой бородой, показал зрителями шесты и обручи для выступления. На латыни он говорил хорошо, невзирая на то что это был не его родной язык. Он называл себя Аристархом.

Под музыку, звучащую в трапезной, два других брата взяли шесты и соединили их с перекладиной. Аристарх поднял обруч и уцепился за перекладину свободной рукой. Братья возвели шесты в воздух. Повиснув на перекладине, Аристарх сделал пару кувырков, а потом, держась за неё коленями, свесился вниз, протянув обруч стоявшей внизу девушке.

Взявшись за обруч, девушка оказалась поднята над сценой. А между тем братья возводили свою конструкцию всё выше, и Аристарх, державший на обруче сестру, тоже устремлялся к куполу зала.

Тиберий, не отрываясь, следил за ними. Он, конечно, много раз наблюдал подобные представления акробатов, но в нынешнем выступлении было то, что привлекало его внимание и не давало ему отвести взора в сторону. Девушка... Впервые после разлуки с Випсанией он вдруг почувствовал не просто влечение плоти, а странный, мучительный интерес. При дворе Октавиана он видел много женщин, но все они, даже самые знатные, не могли завладеть его помыслами. Эта акробатка — простая девушка, даже не римлянка, особа немногим лучше рабыни, внезапно пробудила в нём чувство, отдалённо напоминавшее ему чувство к Випсании. Оно было слабее, чем его пылкая любовь к первой жене. Он мог бы сравнить его лишь с тенью, оставленной предметом. Но оно возникло. И это удивило его.

Тем временем девушка, оказавшись возле Аристарха, бросила вниз обруч и, уцепившись изящными коленями за перекладину, свесилась вниз, посылая зрителям очаровательные улыбки. Она двигалась так легко, словно все эти трюки не составляли труда в исполнении. Тиберий догадывался, что она, наверное, освоила их ещё в детстве.

Он пристально её разглядывал. Очень красивая девушка. Вряд ли ей больше двадцати лет. У неё белая кожа. Тиберий подумал: даже слишком белая для уроженки приморского города. Худая, стройная, среднего роста, с длинными ногами и узкой талией, она выглядела очень изысканной для простолюдинки. И всё же она была самого низкого происхождения. Лицо её, выразительное, с большими тёмными глазами, пухлыми яркими губами и прямым носом, было столь прекрасно, что на него хотелось смотреть часами. Её распущенные чёрные волосы казались очень густыми, несмотря на то что она не завивала их.

Подозвав Приска, Тиберий склонился к его уху.

— Кто эта акробатка? — спросил он. — Как её имя?

— Эварна, — отозвался распорядитель наслаждений.